Канцлер нашёл в себе силы подняться, и нить с тонким высоким звуком лопнула, хлестнув обрывками и Грэма, и Логрэда. Мальчишка упал на спину, изогнулся дугой и страшно, нечеловечески завыл. И Нортон, оглушённый воем, не понял, как оказался рядом с ним, как обнял и прижал к себе, не зная, что может помочь утешить, успокоить, привести в чувство. Что ещё?..

Облизнув пересохшие губы, мужчина заговорил – сбивчиво, сумбурно, с трудом преодолевая себя. Они похожи, всегда были похожи. Грэм хотел помочь, с самого начала хотел, но не смог и мало чем отличался от своего собственного отца. Показная строгость, желание избежать, страх сделать всё не так – в какой момент это появилось? Когда?

Не то, что следовало читать сейчас. Но то, что хранилось под высохшими опавшими листьями.

На свою беду, на твою погибель,

Я спускаюсь в ад, пусть и на отшибе,

И бреду сквозь мрак.

Я одет во фрак.

Этот праздник мой – вереница фальши,

Ухмыляясь гордо, я ступаю дальше.

Не смотрю назад,

Не боюсь засад.

Любовь к стихам появилась у Рэда не сама по себе. Нортон ненамеренно соврал Мирту, что не проводил времени вместе с сыном. Он не придавал значения прочитанным на ночь сказкам, поэмам, балладам – тому, что повлияло на мальчика сильнее всего, что стало причиной возникновения тонко чувствующей натуры, пусть и по-юношески патетичной.

Милая моя, я не верю в чудо.

Я с тобою больше никогда не буду!

Пепел на губах,

Я в твоих ногах.

Мне казалось, цену знаешь ты прекрасно.

Я платил её, думаешь, напрасно?

Стоит ли то счастье

Моей власти?

Я желать простого, может, и не вправе,

Но тебя одну я не мог оставить.

Я спускаюсь в ад –

Поздно отступать.

– Она слышит. Она счастлива.

Мириам не любила стихи, но обожала посвящения себе, любила смущённый вид строгого канцлера, когда тот читал вслух скупые строчки, лишь отдалённо передающие все те чувства, все те желания, всё то, что…

– Всё будет хорошо, – пробормотал Грэм, успокаивая не то мальчика, не то себя. – Я позову Грега, он знает, как помочь. Тебе же нравится доктор Вериа?

– Она не хочет этого, она будет зла. Она кричит во мне. Её когти царапают моё горло, – захныкал мальчишка.

– Тише, тише. Это всё только в твоей голове. Всё будет хорошо, нужно только заставить её уйти. Слушай меня, я рядом. Её не существует. Её нет.

– Она не уйдёт, – сквозь слёзы прошептал Логрэд. – Она заберёт тебя, и я останусь один. Один, один, один! Я не хочу!.. Не оставайся с ней. Не верь змее. Не верь кошке, она притворяется волком. Спрячься, исчезни, беги, спасись! Молчи, не говори, не кричи. Забудь. В себе сохрани. В себе.

Всхлипывания стихли, и Нортон понадеялся, что Рэд начал приходить в себя и помочь удалось. Может, и не придётся держать его на успокоительных? Он сильный, куда сильнее самого Верховного, и у него получится…

– Радуйся, радуйся раб! Твой господин зачарован, заколдован, замурован! Ты чувствуешь страх, ты повержен в прах! – горячий шёпот раздался прямо над ухом, заставляя цепенеть. – Ты не сможешь уйти, когда нету пути. Ты пойман, но лжёшь. Ты завтра умрёшь!

Последние слова прозвучали словно приговор.

========== XIII ==========

XIII

Бал удался на славу – никогда до этого у Нараи Йор, хозяйки сегодняшнего вечера, не было столько высокопоставленных лиц в гостях. Варс Аверинель, известный историк и археолог, ещё неделю назад работавший на раскопках в Эоле, вёл оживлённую беседу с мило улыбающейся Адарэль, пришедшей вместе со своим отцом, Гордерием Аравеста. Лорд Найрес Нивес отсиживался в углу, видимо, устав от желающих побеседовать с ним. По мнению Нараи, род Нивес зря недооценивали – они пользовались популярностью на Севере не только благодаря скандальной истории о Джифф. По правую руку от Найреса подпирал стену его внучатый племянник, Шоэн – тихий и необщительный молодой человек, бывший весьма видной партией. Ходило множество слухов о его замкнутости, вплоть до абсурдных предположений о неудачных попытках уподобиться своей тётушке и тоже стать проходчиком. Леди Йор лишь посмеивалась на подобное, прекрасно понимая, что никто в здравом уме не повторит самоубийственный поступок леди Джифф Нивес.

Отец Райт любезно согласился составить Нарае пару, а совсем скоро должна подойти этакая «звезда» её скромного торжества, сам Верховный канцлер. Винсенту чудом удалось договориться с Нортоном, чтобы тот совершенно точно пришёл. Каким образом, для леди Йор оставалась загадкой, над которой она не особо хотела задумываться, ведь результат был куда интереснее, чем предположения. А расспросить священника можно и позже, в более интимной обстановке.

Канцлер уже прибыл, об этом сообщила служанка, но задерживался в холле – ему поступило какое-то срочное сообщение. Хозяйка вечера была не особо расстроена этим фактом, считая, что сюрпризы стоит выдерживать, как и хорошее вино. Стоять в стороне и наблюдать за многообразием реакций с некоторых пор стало любимым занятием Нараи.

– Леди Йор, – подошедший архистратиг проходчиков поклонился, проигнорировав протянутую руку.

Подобное не считалось оскорблением. Де Шати лишь показывал таким образом, что не собирается приглашать Нараю на танец, и только. Наверное, ещё полгода назад она огорчилась бы, даже учитывая, что общество проходчиков никогда особо её не интересовало. Ныне у неё был кавалер, наличие рядом которого стоило всех желтоглазых разом.

– Позвольте выразить благодарность за ваше приглашение на столь потрясающий вечер. Надеюсь, слух о присутствии здесь лорда Верховного канцлера не останется слухом?

– Вы будете приятно удивлены, – прикрыв улыбку веером, прощебетала леди Йор.

– Я не вижу вашей спутницы, – вступил в разговор Винсент. – Вы говорили, что придёте не один. Или я ошибаюсь?

– Вы также будете приятно удивлены, – склонил голову к плечу Люсьен, бросив короткий взгляд на священника. – Она немного задерживается, поскольку долго не выходила в свет и сильно переживает, как будет выглядеть. Я могу рассчитывать, что вы позволите мне представить её всем, леди Йор?

– Как я могу быть против, – всё ещё закрывая половину лица веером, медленно кивнула Нарая. – Вы скажете нам, кого следует ожидать?

– Пожалуй, мне бы хотелось сохранить интригу. Но вы, святой отец, хорошо с ней знакомы.

Озадаченный Райт машинально раскланялся с Люсьеном, когда тот решил отправиться приветствовать знакомые лица дальше. Нарая уж было хотела пристать к Винсенту с расспросами, как мажордом объявил Верховного канцлера, а вместе с ним и генерал-майора Мирта. Тишина продержалась не больше минуты – лорды и леди принялись бурно обсуждать визит правителя Дженто.

Именно генерал-майор убедил Нортона посетить бал. Мирт был уверен, что подобное времяпровождение поможет развеяться и отвлечься от насущных проблем хотя бы ненадолго, чтобы потом к ним можно было вернуться с новыми силами. Грэм недолго сопротивлялся – оставаться в своём кабинете один он совсем не хотел. После слов Рэда… Нет, канцлер не был суеверным человеком, однако что-то такое в этих словах всё-таки было. Что-то, заставляющее бояться собственной тени.

– Ах, лорд Верховный канцлер, – Нарая мгновенно очутилась рядом. – Хвала Возвышенному, он услышал мои молитвы, и вот вы…

– Прошу прощения, но нам необходимо обсудить некоторые вопросы с епископом Райтом. Если вы позволите, мы бы украли его у вас на некоторое время, – виновато улыбнулся генерал-майор.

Уж кто-кто, а Мирт больше остальных чувствовал себя не в своей тарелке среди ярких огней, шелеста пышных платьев и удушающих ароматов. Последний раз на подобном мероприятии он был лет десять назад, по случаю помолвки старшего сына, но с тех пор оставил связанные с придворной жизнью хлопоты жене. Лучше уж трижды сразиться с гвардейцем, чем заискивающе улыбаться всем и каждому.