Уж не двинулся ли ты, товарищ капитан?
Еще совсем недавно категоричный и однозначный ответ в этот раз почему-то вовсе не показался убедительным.
***
— Все слышал?
Клавиша телефона громко клацнула, диктофонная запись прервалась. Афанасьев, ерзающий и бледный, стянул фуражку и принялся тереть вспотевший лоб, переводя взгляд с застывшего на стуле Климова с хмурым лицом на сохранявшую ледяную невозмутимость Зимину.
— Ирина Сергеевна… Вадим Георгиевич… Да я же… да я никогда… Да врет он, как!..
— Серьезно? — вздернула бровь Ира. — Я бы очень удивилась, скажи ты что-нибудь другое. Но сам посуди, как все сходится: на тебя указали; возможностей прикрывать и предупреждать о нежелательных визитах у тебя было предостаточно.
— Ирина Сергеевна…
— Значит так, Афанасьев, — Ирине уже надоел этот спектакль. — Либо ты сейчас рассказываешь все нам здесь, все, подробно, потом пишешь рапорт и сваливаешь на все четыре. Либо я сейчас вызываю парочку оперов, которые отвезут тебя в тихое место и будут долго и старательно выбивать из тебя правду. Надеюсь, ты не сомневаешься, что я могу это сделать? Так какой вариант ты предпочитаешь?
— Да я же… я правда ничего такого не делал… меня попросили… просто один раз помочь…
Все началось вполне невинно: в один ничем не примечательный день к Афанасьеву заявился человек, назвавшийся хозяином увеселительного заведения, а проще говоря — обычного борделя, и попросил, за приличное, разумеется, вознаграждение, уладить дело с неугомонными соседями, постоянно вызывающими наряды на подозрительные звуки из квартиры и строчившими бесконечные жалобы куда только можно. Дело было ерундовым, а сумма весьма приличной, и отказать такой любезной просьбе Афанасьев не смог. Способов унять беспокойных граждан, донимающих дежурку надоедливыми звонками, у него имелось достаточно, так что решилось все к взаимному удовольствию обеих сторон.
С кем он связался, Афанасьев понял намного позже, когда этот же человечек нарисовался снова, уже с куда более дикой просьбой. Приехав вместе с одним из своих пэпээсников на место событий — на этот раз не в обычную квартиру, а в какой-то подвал, он вполне понял панику хозяина заведения — в одной из комнат обнаружилась мертвая девушка со сломанной шеей и клиент в невменяемом состоянии. Дело приняло совсем уж скверный оборот, когда оказалось, что клиент — не кто-нибудь, а целый сотрудник ФСБ, причем в немаленькой должности. Кое-как придя в себя, фээсбешник принялся клясться, что все произошедшее чистая случайность, и просить помощи, естественно, не за просто так. С одной стороны, девушке уже ничем нельзя было помочь, с другой, ссориться с таким человеком и лишиться приличных денег, которые ему предлагали хозяин борделя и клиент… В общем, оказываться от такого подарка судьбы Афанасьев посчитал глупым, и той же ночью патруль ППС наткнулся в парке на труп молодой девушки и мирно дремлющего рядом на лавке ничего не соображающего пьяницу, в карманах которого нашли кошелек и мобильный погибшей…
— Да не знал я ни о чем таком, правда! — снова запротестовал майор, вертя в трясущихся пальцах чистый лист бумаги. — Ну да, о проверках там предупреждал, но это все, Ирина Сергеевна! А кто у нас таким не занимается? Я же ведь…
— Вон пошел, — процедила Ира, швырнув на стол ручку, которую крутила в руках. — И про рапорт не забудь!
***
Ирина отлично понимала, что по сути все приложенные усилия ни к чему не приведут: увольнение Афанасьева, арест Пырьева и его сестры, ловко вертевшей полусумасшедшим братом, чтобы избавиться от надоевшего мужа, который знал о ней немало неприглядного, — это все никаким образом не решало главную проблему и не могло избавить район от уродов, организовавших страшный бизнес. С гибелью тех, кто заправлял всем на единственной известной точке, оборвалась последняя ниточка — о других местах никто из участников событий был не в курсе, а уж при мысли, какая может быть крыша у этих деятелей, если клиентами были даже фээсбешники, Ире становилось совсем паршиво. Неужели опять, как в истории с “палачами”, придется ворошить очередное осиное гнездо, тратить кучу времени и сил, чтобы доказать очевидное, наталкиваться на огромное противодействие, поднимать шумиху и даже рисковать жизнью? И ведь не факт, что все получится, что кто-то захочет копаться в такой грязной истории, идти против высоких чинов, да если и поднимется волна, все ли понесут наказание? Но решать самим — как? Что они, несколько простых сотрудников районного отдела, могут против целой организации высокопоставленных извращенцев? Не отстреливать же создателей этого “клуба по интересам”, в самом деле… Ира совершенно не представляла, какие действия в сложившейся ситуации будут самыми правильными, но неожиданное и жестокое решение пришло само.
***
— Сколько вы хотите за помощь? — смуглый мужчина в кожаной куртке не по сезону нервно убрал руки в карманы, от волнения еще сильнее проявляя восточный акцент. — Ирина Сергеевна, этот мальчик…
— Этот мальчик попался на месте преступления, а девушка, которую он избил, между прочим, лежит в больнице с переломами и сотрясением мозга! И вы мне предлагаете его отмазать?
— Ну зачем так говорить… О помощи прошу, мальчик мне не чужой, нехорошо будет, если в тюрьме окажется… Вы уж помогите, а я вам помогу. Сколько хотите?
— Поможете, говорите? — Только что отстраненная, с явным нетерпеливым раздражением выслушивавшая просьбу, моментально подобралась, глаза настороженно и хищно сверкнули. — Что ж, я подумаю, что можно сделать. Если вы и в самом деле мне поможете…
========== II. 21. Последний день уходящего года ==========
— Очередная кровавая драма произошла сегодня ночью в элитном доме отдыха, на поверку оказавшемся настоящим притоном. Ворвавшиеся с битами неизвестные жестоко избили тех, кто находился в тот момент внутри, начиная от обслуги и заканчивая посетителями. После чего нападавшие успешно скрылись. Четверо человек скончались на месте, один умер в карете “скорой помощи”, еще трое находятся в реанимации. Следствие…
— Ир… А не слишком круто? — Измайлова первой неуверенно нарушила повисшую в кабинете тишину. Зимина, переведя остановившийся взгляд с погасшего экрана, холодно и совершенно спокойно посмотрела ей в глаза. С глухим стуком отшвырнула стиснутый в руке пульт; вскинула подбородок, обведя ледяным, ничего не выражающим взглядом притихшую команду.
— Слишком круто? Ты это серьезно, Лена? Тебе напомнить, сколько крови на этих уродах? Или показать фотографии тех, кого они отдали на растерзание извращенцам, лишь бы платили? Или кто-то здесь забыл, какая крыша и какие клиенты у них были? Кто-то из вас, хоть один, действительно верит, что их удалось бы остановить по закону?
Ответом послужило молчание.
— Если никто больше не хочет высказаться, то все свободны, — отчеканила Ирина Сергеевна, не изменившись в лице. Когда переглядывающиеся сотрудники, отодвигая стулья, потянулись к выходу, не сбавляя тона приказала: — Ткачев, задержись!
Паша, притормозив и дождавшись, когда закроется дверь, опасливо оглянулся на начальницу, пытаясь припомнить, где успел изрядно накосячить, однако на ум ничего не шло.
— Да ладно, расслабься ты, — фыркнула полковник, чуть смягчившись. — Никто тебя убивать и пытать не собирается. Просто спросить хотела, какие планы на вечер.
— Ч-чего? — выдавил Паша, подозревая, что имеет донельзя глупый вид.
— О господи, — тяжело вздохнула Ира, без лишних слов выражая отношение к его несообразительности. — Я спрашиваю, отмечать как собирался? Сегодня Новый год все-таки, помнишь еще об этом?
— Да я чего-то как-то… — забормотал Ткачев, пытаясь соредоточиться, — ничего не планировал особо…
— Ну вот и хорошо. А то мама мне уже раз пять, наверное, звонила, в гости звала, и непременно с мужем. Я уже и не знаю, какие отмазки придумать! — страдальчески поморщилась, припоминая устроенный в прошлый раз спектакль.
— Никогда б не подумал что вы, Ирин Сергевна, так маму свою боитесь, — глаза Ткачева заискрили неприкрытым весельем. Вот уж действительно, видеть неуверенной в себе и даже немного перепуганной суровую начальницу было, мягко сказать, непривычно.
