<p>
Ну, а когда выпьешь, закусишь, разве ж можно устоять на месте? Душа и тело рвутся вперед, рвутся к жизни, к движению. Попивая небольшими глотками жидкость из емкости и закусывая божественно вкусным белым мясом, иногда даже приплясывая от полноты охвативших меня чувств, я вновь двинулся по коридорам моего ржавого корыта. "Вот обойду в последний раз все мое хозяйство, как и положено капитану корабля, - решил я, - вернусь в пилотский отсек - а там уж и помирать можно. С чувством, значит, полностью выполненного долга и пункта шесть - два - "бэ" полетной инструкции".</p>
<p>
Иду я, попиваю настоечку, закусываю, мурлыча себе под нос исключительно украинские песни, и кривые коридорчики моей колымаги в конце-то концов приводят меня прямиком в энергетический отсек. Как раз к торчащей из пола конической приемной воронке злополучного не дублированного фазоциклера. В эту воронку я обычно всякий мусор ссыпал - чтобы вещество ненужное в космосе зря не болталось, а своевременно превращалось в реакторе в полезную для моей колымаги энергию.</p>
<p>
И вот стою я над этой охладившейся едва ли не до нуля градусов причиной моих теперешних страданий и такое, понимаешь ли, док, меня вдруг презрение к этому торчащего из пола куску биометалла одолело, что я... Эх, стыдно, конечно, признаваться... Если б не ситуация безысходная да не хмель в голове, - разве ж я себе когда-нибудь такое хулиганство позволил? Ну, в общем, так... Скажу тебе цитатой из моего послеполетного отчета. Фраза несколько суконная получается, но зато точная. Я... "Расстегнул нижний клапан скафандра и справил малую нужду в приемную воронку не дублированного фазоциклера".</p>
<p>
И как ты думаешь, что потом случилось, док? Кха-ха... Н-да, веселый ты парень... О том, что на душе и в мочевом пузыре у меня полегчало, - об этом бы даже какой-нибудь полуразумный трюллик с шестой планеты Альдебарана мог бы догадаться. Нет, дорогой мой, не успел я толком застегнуть молнию на скафандре, как случилось чудо. Настоящее чудо, док.</p>
<p>
Рядом с приемной воронкой фазоциклера есть маленький такой экранчик индикатора энергетического заполнения. Когда весь водно-солевой раствор вытек из фазоциклера наружу, в гиперпространство, значит, этот экранчик и погас себе самым примитивным образом: нет рабочего тела, нет электрики, - нет и соответствующей индикации.</p>
<p>
А тут вдруг... Блым-блым и появляются на нем три цифирочки и маленькая такая запятая. Я, док, эти цифирочки до самой своей смерти помнить буду. Пять, запятая, четыре и три.</p>
<p>
Не понимаешь? Все просто, док. Не к столу, конечно, будет сказано, но жидкий продукт переработки моим организмом перцовки и сала - это тот же водно-соляной раствор. И вот - в том-то чудо и состоит: этот самый жидкий продукт моему корыту как раз и подошел. Как временный заменитель топлива для фазоциклера, значит. А цифирочки пять, запятая, четыре и три, - которые засветились на индикаторе, всего лишь значили, что для нормальной работы бортовых систем моего ржавого корыта этого водно-солевого раствора хватит ровнехонько на пять целых и сорок три сотых секунды. Так-то... Я, док, когда эти три цифирочки на экранчике увидел, чуть емкость с настойкой от неожиданности из щупальцев не выронил. Застыл на месте, как вкопанный. Стою посреди энергетического отсека столб столбом и во все фасетки пялюсь на экран индикатора. Пять сорок три! Живем же, док!</p>
<p>
Эх, если бы ты видел, как я пер по коридорам обратно, в пилотскую кабину! Хочешь - верь, хочешь - нет, а за те секунды побил я все рекорды скорости, превзошел все высшие достижения и в прыжках через барьеры, и в прыжках в длину. Не устояли ни олимпийские рекорды, ни те, что из книги вашего Гинесса. Это уж я могу тебе гарантировать. И не успел еще костяной нарост в нижней части моей спины коснуться пилотского седалища, как я уже стучал щупальцами по клавиатуре ожившего на пять с небольшой шишечкой секунд компьютера. Раз - и отключились запирающие замки на аварийных солнечных батареях, два - и начал разворачиваться во всю свою ширь солнечный парус по периметру моего корыта, три - и аварийные буйки дружной стаей рванули в таймер, гипер, пупер и обычное пространство, дико вопя о том, что грузовое транспортное средство типа "Клевинджер" терпит бедствие в районе с координатами альфа-бета-гамма и его пилот нуждается в срочной помощи.</p>
<p>
Вот что успело мое ржавое корытце сделать за те пять секунд, док. Успело, и снова ножки свои аккуратно вытянуло. Потому что солевой раствор в фазоциклере закончился, а аварийные солнечные батареи только еще начали жадно впитывать в свои кремниевые поверхности слабенькие лучики далеких звезд. Но солнечный парус уже успел надуться и худо-бедно начал стабилизировать мою биометаллическую скорлупку относительно потоков космического излучения. Но добрые два десятка буйков уже вопили что есть мочи в пространстве о помощи и только мертвый мог бы их сейчас не услышать в окрестностях ближайшей сотни парсеков.</p>
<p>
Эх, и так у меня сразу стало радостно на душе от этой какофонии вопящих "СОС" микроавтоматов, что я отхлебнул из емкости еще пару глотков чудотворной жидкости, упер взгляд левого глаза в центр созвездия Козерога, а правого - в вымя Тельца, и в унисон моим кричащим в космическую бездну роботам, снова запел. А поскольку запас известных мне украинских песен уже весь в моем репертуаре вышел, пришлось обратиться к ближайшему родственному языку - русскому. Правда, русскую песню я затянул в собственном вольном переводе на украинский - это, как мне казалось, больше подходило по стилю к перцовке и салу:</p>
<p>
</p>
<p>
"Ой, завмэрло усэ до свитанку.</p>
<p>
Цап не бэкне, не мэкнэ тэля.</p>
<p>
Тилькы дэсь у ночи биля ганку</p>
<p>
Одынока гармонь выхиля"... *</p>
<p>
Но едва успел я допеть один куплет, как - вот те нате хрен в томате! - в сотне километров от моего корыта вываливается из гиперпространства спасательная экспедиция: головной корабль огромадных размеров и всякая шушваль поменьше в качестве свиты.</p>
