<p>
- Ну, тут же все ясно, как Божий день! Рик Гордон – афроамериканец, тайный коммунист, пьет мартини и закодирован от чрезмерного употребления гашиша!</p>
<p>
В самый разгар обсуждения огромный красный телефон рядом с Бертом Паттерсоном разразился басовитой начальственной трелью.</p>
<p>
- Тихо! – гаркнул председатель во всю мощь своих легких и бухнул молотком по столу. – Звонят из секретариата!</p>
<p>
За столом мгновенно установилась тишина.</p>
<p>
Паттерсон двумя пальцами снял подпрыгивавшую от нетерпения телефонную трубку и поднес ее к уху. Секунду спустя его глаза округлились, и взор устремился куда-то в запотолочные дали:</p>
<p>
- Я весь внимание, господин Генеральный секретарь…</p>
<p>
Члены Комитета окаменели вокруг стола и перестали дышать.</p>
<p>
- Да, господин Генеральный секретарь… Понятно, господин Генеральный секретарь… Я хочу вас заверить, что мы все отнесемся с пониманием…</p>
<p>
Паттерсон медленно опустил трубку на рычажки, сорвал с головы парик и вытер мокрое от пота лицо напудренными локонами.</p>
<p>
- Ну, что? Что там? – Боренька Отымелов нетерпеливо заерзал задом в кресле.</p>
<p>
- Говорите же! – истерично взвизгнула Гертруда Своренберг. – Не тяните!</p>
<p>
- Господа… - в голосе Берта Паттерсона прорезались трагические нотки. - …И дамы… Соратники мои…</p>
<p>
- Тебя переклинило, чувак? – грозно рыкнул Гвидо Бурмурмакс. – Кончай антракт!</p>
<p>
- С нашего Комитета сняли финансирование, - едва слышно произнес председатель, уронив спутавшиеся пряди парика на стол. – В связи с приближением пятнадцатой волны мирового финансового кризиса…</p>
<p>
- Матерь Божья, - пастор Абу-Али Вассерманц машинально перекрестился в направлении на Мекку. – И это значит…</p>
<p>
- И это значит… - эхом повторил бывший алкоголик Сунь Хунь-Чай.</p>
<p>
- …Что мы теперь будем работать на общественных началах, - горько констатировал Берт Паттерсон. Скупая мужская слеза проползла по его побледневшей щеке, спрыгнула вниз с подбородка и маленьким серебристым озерцом улеглась на стол заседаний.</p>
<p>
- Пы-у-у-у! – Гвидо издал губами немузыкальный и совершенно неприличный в любом цивилизованном обществе звук.</p>
<p>
- Я чувствовал это, я предвидел, - Убанга Хобо-Куранашвили возмущенно затряс тройным подбородком почти бегемотских габаритов.</p>
<p>
- Дас ист апокалипсис! – констатировал религиелюб Вассерманц, запуская пальцы правой руки за ставший почему-то удушающе узким ворот сутаны.</p>
<p>
- Нас кинули, - нервно хихикнул Сунь и в очередной раз приложился к любимой фляжке.</p>
<p>
- Отдрючили по самые гланды! – томно вздохнул Отымелов.</p>
<p>
- Обманули, как маленькую девочку… - Гертруда шмыгнула носом и всхлипнула. – Маньяки!</p>
<p>
Берт Паттерсон окинул коллег тяжелым взглядом:</p>
<p>
- Дамы и господа… В сложившейся ситуации я принимаю единственно верное и мужественное решение…</p>
<p>
Рука председателя скользнула во внутренний карман пиджака. Члены Комитета затаили дыхание.</p>
<p>
Паттерсон извлек из кармана запасной носовой платок, утер большую каплю на кончике носа и бесцветным голосом проинформировал:</p>
<p>
- Я слагаю с себя полномочия председателя Комитета и ухожу в отставку…</p>
<p>
Пауза длилась ровно полторы секунды – пока присутствующие набирали воздух в легкие.</p>
<p>
- Й-йес! – рявкнул Гвидо, сложив губы мегафоном. – Я тоже кладу на все с прибором!</p>
<p>
- Одобрямс! – фальцетом проорал Сунь Чунь-Чай и залпом опрокинул в глубь своего бездонного горла остатки жидкости из металлической фляжки.</p>
<p>
- А вот вашему Мировому правительству! – Гертруда рубанула ребром левой руки по изгибу локтя правой, одновременной сжав правую руку в кулак.</p>
<p>
- Конечно, конечно, - пробулькал щекастый Убанга. – Работать за бесплатно? Вот уж дудки!</p>
<p>
- Противные! – выпятил челюсть Боречка Отымелов, сделал козу из указательного пальца и мизинца и показал ее в сторону видневшегося за окном здания Организации Объединенных наций и Мирового Правительства.</p>
<p>
- И да прибудет с нами Сила! – воздел руки к небесам пастор Вассерманц, одобряя коллективное решение.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p align="center">
Диетический гамбит</p>
<p>
</p>
<p>
- Святой отец, - голос Клаудиуса Титуса Бовэ чуть дрожит от волнения, - я рад, что вы нашли время и возможность посетить мою обсерваторию…</p>
