<p>
С первого взгляда мне стало ясно, что лунная машина мертва. Одна из двух ее глазниц – фотокамер была разбита. На правом боку вездехода я обнаружил цепочку мелких круглых отверстий – словно косая струя металлического дождя прошлась по корпусу “Лунохода”.</p>
<p>
Я поднял взгляд, и на покрытых лунной пылью фиолетовых квадратиках солнечной батареи, смонтированной на внутренней поверхности округлой крышки приборного отсека, обнаружил надпись. Прописными буквами, но опять же по-немецки на запылившейся поверхности батареи было выведено: “Руссише панцер. Капут!”</p>
<p>
- Ну, это уже переходит всякие границы! – разозлился я. – Вернусь домой – обязательно пожалуюсь Федотычу. Лунные детишки, которые играют в войнушку, - это, конечно, хорошо, но научную машину портить никто не разрешал! </p>
<p>
Я потянулся к бардачку под рулем глайдера, чтобы ветошью стереть надпись на запылившейся солнечной батарее, но тут динамики в моем гермошлеме донесли четкую и достаточно громкую речь:</p>
<p>
- Айн, цвай, драй! Шнель, муниш швайн! Айн, цвай, драй!</p>
<p>
Я приподнялся на сидении глайдера и огляделся по сторонам. Источник звука определенно мог находиться только за небольшой возвышенностью, располагавшейся по правому борту моего летательного аппарата.</p>
<p>
Одним легким прыжком я выбрался из пилотского кресла и стал медленно обходить покрытую каменной россыпью пыльную горку. Пригнувшись, я осторожно выглянул из-за камней, стараясь рассмотреть, что же находится по другую сторону возвышенности.</p>
<p>
Картина, которая открылась моему взгляду, была настолько неожиданной, что некоторое время я, удивленно отвалив нижнюю челюсть, мог только молча взирать на происходящее.</p>
<p>
За возвышенностью на лунной поверхности обнаружилась расчерченная на крупные квадраты достаточно больших размеров ровная площадка. Камни – даже мелкие – были с нее убраны, пыль подметена до появления скального основания грунта. </p>
<p>
И по этому скальному основанию, старательно вытягивая в строевом шаге тоненькие как спички ножки, маршировал десяток кратерных дев, одетых в высокие темно-зеленые сапожки и немного мешковатые костюмчики цвета хаки. Коротко остриженные головки лунных девчонок венчали матерчатые пилотки песочно-желтого цвета с эмблемкой распластавшего крылья орла.</p>
<p>
- Айн, цвай, драй! Айн, цвай, драй! Зер гут!</p>
<p>
Этот звук исходил со стороны странного существа, стоявшего сейчас ко мне спиной и внимательно следившего за строевыми эволюциями кратерных дев в униформе на площадке, которую с полным на то основанием можно было назвать лунным плацем.</p>
<p>
Существо было одето в очень узкие и высокие, - выше колен, - поношенные черные сапоги. Сапоги почти незаметно переходили в облегающие ноги кожаные брюки грязно-коричневого цвета со свободной парусистостью галифе на уровне бедер. От пояса и до самого основания шеи спину существа защищала стальная металлическая кираса, из которой торчали похожие на толстые гофрированные трубы рукава. Голову незнакомца прикрывала шарообразная конструкция, отдаленно напоминающая большой водолазный шлем. На макушку шлема была одета каска с двумя едва выступающими над покатой поверхностью маленькими рожками. </p>
<p>
Я выпрямился во весь рост и шагнул из-за камней на площадку лунного плаца.</p>
<p>
Маршировавшие кратерные девы при моем появлении сбились с шага, замерли на месте, а потом с испуганными криками бросились врассыпную.</p>
<p>
- Вас ист дас? – голос стоявшего ко мне спиной существа прозвучал гулко, как будто оно говорило изнутри огромной металлической бочки. – Хальт! </p>
<p>
Но кратерные совершенно уже не слушались команд и всей ватагой нырнули в черную тень, под защиту лунных камней.</p>
<p>
Незнакомец в странном скафандре, наконец, сообразил, что нечто, испугавшее военизированных девиц, находится у него за спиной, и резко обернулся.</p>
<p>
Спереди в его тронутом ржавчиной гермошлеме имелось круглое застекленное окошко, похожее на задраенный иллюминатор. Изнутри стекло было покрыто влажной испариной, и поэтому лицо незнакомца внутри металлического пузыря оказалось совершенно неразличимым.</p>
<p>
На груди незнакомца болталась на перекинутой через шею крупной цепочке полукруглая бляха с изображением двух параллельных молний и выдавленной на металле надписью “Анненэрбе”. Еще ниже висел на ремне автомат “шмайсер” рыже-ржавого цвета.</p>
<p>
- Здравствуйте, милейший, - как можно более мягко произнес я и сделал шаг вперед. – Разрешите представиться: комендант Луны луновой Никанор Дюдюльников!</p>
<p>
Мои слова произвели на незнакомца ошеломляющее впечатление. Он отскочил назад, вскинул ржавый “шмайсер” и направил дуло автомата точно мне в грудь:</p>
<p>
- Хальт! Хенде хох!</p>
<p>
- Чтоб ты сдох! – в рифму тихо ругнулся я, а в голос вполне миролюбиво сказал:</p>
<p>
- Майн намэ ист Никанор Дюдюльников! Ихь бин луновой!</p>
<p>
Немецкий язык я никогда не учил – ни в школе, ни самостоятельно. Но после чтения книг о похождениях наших леших и домовых в тылах немецко-фашистских захватчиков в годы Второй мировой войны, в мое сознание намертво впечатались некоторые простейшие немецкие фразы.</p>
<p>
Незнакомец пронзительно и гулко взвизгнул внутри своего скафандра и проорал:</p>
<p>
- Хенде хох! Доннер веттер!</p>
<p>
Дуло “шмайсера” взметнулось вверх и длинная очередь быстрыми искрами прорезала пространство над моей головой.</p>
