7</p>
<p>
Земля установила дипломатические отношения с Луной всего за пару суток. ЦК Колдовской партии сразу же предложил Независимой Луне войти в состав Лукоморского Союза шестнадцатой союзной республикой. Федотыч почесал в затылке, принял с бодуна на грудь рюмашку водочки и дал согласие. Вселунный референдум, оперативно проведенный уже на следующий день, единогласно утвердил решение лунного старосты.</p>
<p>
И начались трудовые лунные будни…</p>
<p>
Днем я самым добросовестным образом работал на лунных просторах на благо мировой колдовской науки. А вечером мы с Федотычем и кратерными девушками устраивали развеселые сабантуйчики. Я, было, завел с местными девами два-три романчика с легкой претензией на серьезность. Но, увы, из этого ничего путного не получилось. Сильно мешало разшестерение лунного народа. Вы можете себе представить, что такое одна шестая любви? А шестая часть интимной близости?</p>
<p>
А вот с компьютерным мозгом колдовской лунной станции у меня установились достаточно близкие, я бы сказал, даже дружеские отношения. Раз в неделю мы резались с ним в бильярд или перекидывались в картишки. Компьютерный мозг при этом отчаянно жульничал, совсем как мой бывший коллега по Звездному городку леший Пашка. Это было настолько похоже, что, в конце концов, я так и стал именовать этого представителя искусственного интеллекта – Пашкой и частенько посылал его “к лешему”.</p>
<p>
После новогодних праздников я собрался съездить к Морю Дождей: где-то там полтора года назад затерялся советский космический аппарат “Луноход-1”. В одно прекрасное лунное утро он просто не вышел на связь. Версии были разные – исчерпалось топливо, нарушилась герметичность приборного контейнера. Версии – версиями, а разобраться я хотел самостоятельно. Комендант Луны – должность ответственная. И выполнять свои служебные обязанности, поддерживать порядок на вверенном мне небесном теле, я намерен был со всей серьезностью и строгостью.</p>
<p>
- Поезжай, поезжай, - дружески напутствовал меня Федотыч. – Может, заодно и с гангреной нашей разберешься!</p>
<p>
- Какой еще гангреной? </p>
<p>
- Да, живет в тех краях кто-то… Или что-то, - Федотыч нахмурился и раздосадовано взмахнул рукой. – Никак в толк не возьму, откуда оно и взялось! Спрашивали его не один раз: ты кто? А оно в ответ все одно и тоже: гангрена да гангрена! Лютое, что стерва болотная!</p>
<p>
На следующий день я вывел из гаража колдовской глайдер “Сивка-Бурка” и отправился к побережью Моря Дождей. </p>
<p>
</p>
<p>
8</p>
<p>
Глайдер шел над лунной поверхностью легко и быстро. Пейзажи вокруг расстилались привычные, лунные. Я за время пребывания на Луне уже научился смотреть на мир разшестеренным взглядом лунян, и поэтому наслаждался красотой местных садов и полей, тенистой темнотой рощ и свежестью полей, жмурился от ярких бликов солнечных лучей в водах местных речушек и озер. Несколько раз, когда я проезжал мимо лунных поселений, за мной с радостным визгом бросались вслед лунные ребятишки. Мне дарили свои чарующие улыбки кратерные девы, крепкие валунные парни не один раз помогли мне сориентироваться среди раскинувшихся вширь и вдаль лунных просторов.</p>
<p>
По моим расчетам до района, где затерялся “Луноход” оставалось не более пары километров, когда перед носом моего глайдера словно из-под… э-э-э… луны вырос большой заостренный камень, похожий на огромный драконий клык. На гладкой поверхности камня, обращенной ко мне, на немецком языке крупными готическими буквами было написано:</p>
<p>
“Ферботен! Ахтунг, минен!”</p>
<p>
- Шутники лунные! – хмыкнул я. Наверняка, надпись сделал кто-то из местных кратерных дев. Сейчас, наверное, смотрят на меня откуда-то из-за камней и хихикают. Тоже мне, фрау немецкоязычные.</p>
<p>
Я огляделся вокруг, ожидая увидеть стайку веселых девчонок в традиционно разноцветных сарафанчиках. Но лунный пейзаж был пуст. Пуст во всех спектрах – и в реальном, и в колдовском, и в разшестеренном. Точнее сказать, в реальном мире по-прежнему существовали и кратеры, и валуны, и парочка извилистых трещин в лунной коре. А вот народа лунного, растений и живности лунной – как не бывало. Хоть шаром покати.</p>
<p>
Это было очень странно. Впервые с тех пор, как я познакомился с Федотычем и лунным народцем, я остался на Луне действительно в одиночестве.</p>
<p>
Я еще раз внимательно прочитал надпись на камне, пожал плечами и, заложив крутой левый вираж, обогнул препятствие. На всякий случай щелкнул на пульте тумблером металлоискателя, но огонек замигал успокаивающим зеленым цветом: это означало, что в округе на версту-другую никаких металлов, - а значит, и мин, - не найдено. </p>
<p>
За камнем с надписью начиналась лунная гряда, и некоторое время мой глайдер летел вдоль нее, слегка отклоняясь на запад от района, где предположительно сгинул космический вездеход. Я двигался параллельно строю скалистых пород, стараясь найти проем среди вздымающихся вверх камней, чтобы перебраться на другую сторону гряды.</p>
<p>
Искать долго не пришлось. Примерно через километр после поворота на запад среди каменных лунных клыков обнаружился широкий проем. Я крутанул руль глайдера, и по короткому коридорчику между отвесных стен перебрался на противоположный склон гряды.</p>
<p>
Едва нос глайдера, высунулся на свободный лунный простор, как глаз металлоискателя на пульте налился красным и в наушниках моего гермошлема раздался резкий предостерегающий визг.</p>
<p>
- Успокойся, дурашка, - я хлопнул ладонью по головке тумблера, выключающего поисковик. – Это металл, но не опасный. Вон уж и “Луноход” показался!</p>
<p>
Впереди и чуть левее направления моего движения среди мелких камней застыл, немного накренившись на правый бок, восьмиколесный вездеход, похожий на консервную банку с открытой и оттопыренной крышкой.</p>
<p>
Я повернул руль, прибавил газу и подлетел поближе.</p>
