Вокруг воинствующих пессимистов прыгал тощий менеджер, извиваясь и потрясая кулачками над головой. Он тоже хотел участвовать, но никак не мог пробиться сквозь ряды митингующих.

– Я даже сейчас не могу в Анталью поехать! – крикнул он поверх голов.

В гнетущей тишине разомкнулись сутулые плечи и указующий перст Охапета Ахрименовича уткнулся в лоб тощему.

– Это кто?

– Новый сотрудник отдела продаж, – представил тощего Вован.

Плечи сомкнулись обратно, но гнилое зерно дало всходы.

– Да, сейчас! Как мы живём сейчас?

В противоборствующих кланах произошло сознательное брожение.

Спор тут же взял новую высоту, а две группировки пессимистов распочковались ещё на две. Обсуждали хитросплетения прошедшей и нынешней жизни.

– Рядом с моим домом ресторан – «Отбивная октября». Раньше никто не ходил, потому что отравят, а сейчас никто не пойдёт, потому что обманут, – вставил слово Плывунов, заместитель рябого Лёвы. Они представляли отдел закупок, но политическая борьба развела их по разные стороны баррикад.

– Секса не было, а если где-то и встречался, то жрицы любви за это валюту брали, – продолжал жаловаться Кордон на отсутствие секса.

– Не волнуйтесь. Секса нет и сейчас. Услуга жриц любви несправедливо подорожала, – со знанием дела заявил пухлый Лёва.

– Да причем тут жрицы любви? В комиссионном магазине приличного человека не найти! – вставил Вован.

– Возможно… мне кажется… я так думаю… вполне вероятно… – тихо начал продажник Твердынов.

Секундная тишина.

– Да говори уже! – воскликнули все четыре партии.

– Ни тогда, ни сейчас не умели руководить. Хорошо бы в будущем научились, – ещё тише промямлил Твердынов.

В ту же секунду у полукруга спорили уже восемь политических группировок. Каждая опиралась на развитую концептуальную базу, которая базировалась на собственной идеологической платформе.

С илистого дна на поверхность подняли вопросы отсутствия занятости у населения, отвратительного отношения граждан к работе во все времена, полную гибель достойного сервиса с не менее мрачным прогнозом на будущее. Рассмотрели невозможность мирового общества разобраться с глобальными проблемами. Затронули плачевную жизнь диких племён. Долго не соглашались с тем, что никто не придумал, как не навредить планете. С трудом, но подошли к мысли, что далеко не все представляют себе масштаб грядущей трагедии, и уж тем более, никто не знает, отсутствует ли вероятность частичного отказа от третьей мировой войны.

Либеральные пессимисты правого толка кричали на пессимистически настроенных радикальных демократов, а социалистические пессимисты умеренных взглядов дружно мотали головой на возражения левого крыла буржуазной партии трудящихся пессимистов.

Появились осторожные пессимисты-эсеры, настырные пессимисты-патриоты, пессимисты-экологи, пессимисты аграрного края, пессимисты фруктового сада, пессимисты заполярного круга, самодержавные пессимисты-демократы и ещё с десяток пессимистов, отстаивающих свои цели и идеалы.

Процесс бесполого размножения пускал новые стебли и ускорялся. Через несколько минут каждая пессимистическая партия объединяла в своих рядах по одному партийному деятелю. В отличие от Государственной Думы, на заседаниях которой все сладко спят, в полукруге из столов шумно и горячо доказывали первородность и значимость всех точек зрения. Лидеры движений доверительно похлопывали оппонентов по партийным плечам и снисходительным тоном заполняли пробелы в их академическом образовании.

Верочка смотрела на партийную вакханалию и качала головой. Ответ висел в воздухе. По ним по всем плакал тимбилдинг.

Верочка начала разбирать коробку из-под старого черно-белого телевизора «ТЕМП-209М», которую она нашла у себя дома. Содержимое выкладывала на стол: две детские пирамидки, пятнадцать больших разноцветных кубиков, волейбольный мяч, плюшевый мишка, а также плетка и пара коробок, купленные на прошлой неделе в интим-шопе «Брезгливые попугайчики». Могло показаться, что это воспитатель из детского сада наводит порядок после детских игр, но предметы из магазина для взрослых грубо портили картину беззаботного детства. Нет, это был рабочий инвентарь профессионала, который разбирается в тонких струнах корпоративного единения.

В офисе неторопливо запрягалась работа.

Митинг закончился сам собой, и сознательные менеджеры разбежались на ответственные посты.

Отдел продаж и закупок в полном составе устроился за полукругом столов и блаженно созерцал журчащую воду перед собой.

Кашалоткина и Гальдт чинно проследовали в бухгалтерию и кадры.

Бородатый великан куда-то исчез ещё во время партийных прений. Отдел логистики в лице Кордона делил одно пространство с финчастью в лице Франца Бордо.

Охапет Ахрименович четкой рысью ускакал в свой кабинет, за ним галопом ушли пристяжные Косоглазин и Кривозорин. В отделе маркетинга намечалось совещание в присутствии Франца Бордо. Встреча проводилась без галстуков.

Охапет Ахрименович откашлялся, немного пошамкал своими лошадиными губами и начал:

– Франц Магдалинович, ситуация невероятно сложная. Назрел тот день и час, когда пора задуматься о дальнейшем развитии нашей компании. Мы подготовили несколько перспективных идей, как с помощью несложных административных действий развернуть негативный тренд на триста шестьдесят градусов. По нашим предположениям, после кардинального разворота пройдёт всего несколько месяцев, и кривая продаж начнет тестировать новые горизонты, а говоря современным языком, стучаться на следующий уровень. Причем мы уверены, что не последний. Просим Вас ознакомиться с нашими передовыми идеями и одобрить выделение бюджета на необходимые мероприятия. Первый выступит Косоглазин, предоставим ему слово, –закончил Охапет Ахрименович и откинулся на спинку кресла.

Финчасть склонила голову на правое плечо.

Косоглазин встал, поправил пиджак, подтянул галстук покрутил часы на запястье, прочистил горло и начал:

– Сперва-наперво необходимо подготовить документальную базу и организовать координационный штаб, который возглавит Охапет Ахрименович. Это позволит сократить время работы, обеспечит чёткое исполнение указаний и полный контроль над бюджетом. На первых порах также понадобится консолидация всех отделов и в первую очередь отдела продаж. Первоначально, пока информация начнет поступать в штаб несистематизированно, выделить нам в помощь двух сотрудников из того же отдела, которые разложат данные по именным папкам и поставят на полки согласно значимости. Место мы уже подготовили.

Косоглазин указал на коричневый шкаф в углу кабинета и продолжил:

– Как только соберём необходимые документы, считайте, пятьдесят процентов уже сделали, – Косоглазин снова прочистил горло. – Впервые идея крутого разворота в развитии нашей компании пришла к нам в начале лета, а именно в первый понедельник июня, когда наконец появилась информация о результатах работы за первый квартал. А результаты, надо признать, оказались плачевные.

Косоглазин подошёл к кулеру и попил воды.

– Как раньше закрывать глаза на устойчивый негативный тренд мы уже не могли, и волей-неволей пожертвовали своим драгоценным временем, чтобы углубиться в данную проблему. Сейчас же идея начала лета обрела законченную форму. Поэтому первым делом перед выделением бюджета на необходимые мероприятия предлагаю ещё раз обсудить статьи расходов конкретно по каждому пункту. Я тут кое-чего набросал, – Косоглазин взял со стола ворох бумаг. – Пункт первый: материально заинтересовать сотрудников отдела маркетинга, проделавших основную работу, и выплатить на отдел премию, не превышающую десяти процентов от суммы выделяемого бюджета в пятикратном размере. Пункт два: премировать финансовый отдел и лично Франца Магдалиновича Бордо за своевременно оказанную поддержку в сумме… Франц Магдалинович, я здесь оставил пробел, сами тогда заполните. – обратился Косоглазин непосредственно к финчасти. – Ну и в конце не менее важная статья расходов – прочие. Надеемся, что бюджета хватит на все мероприятия и дополнительных обращений не будет, – Косоглазин покосился на начальника. Тот ободрительно тряс гривой, в свою очередь ища поддержки у финчасти.