– Вы куда пропали? Не звоните, не приходите. Уезжали куда-то?
– Да нет. Все некогда было. Закрутились.
Перебросившись еще несколькими фразами с Олей, Светлана позвала к телефону Владимира.
– Володя, привет. У меня к тебе большая просьба.
– Слушаю, Светик, весь внимание.
– Это по поводу Коли.
– А что случилось? – уже серьезно спросил Владимир.
– Понимаешь… с ним произошла… как бы это сказать… неприятность.
– Да что случилось, Свет? Не темни, говори прямо. Если нужна моя помощь, я готов.
– Я знаю, Володя, поэтому тебе и звоню, – голос Светланы задрожал. – У меня вся надежда только на тебя. Ты можешь приехать к нам завтра?
– А где Ник? Почему он не берет трубку? Его что, забрали в милицию?
– Да нет. Здесь другое. Нетелефонный разговор. Так ты придешь завтра?
– Конечно, завтра же суббота. Мы с Олей заедем вечерком к вам. Посидим, выпьем, потолкуем…
– Володя, умоляю, – перебила Света, – только без Оли. Приезжай один и не вечером, а утром, часов в десять. Сможешь?
– Нет проблем, Светик.
Владимир слегка успокоился. Раз Ник не в милиции, значит, ничего серьезного не произошло. Скорее всего, неприятности по работе, решил он. Такое уже случалось пару раз, когда на журнал подавали в суд. Владимир, обычно, в таких случаях помогал добыть компромат на жалобщика. Заявление забиралось, и не происходило никакого судебного разбирательства.
В субботу ровно в десять ноль ноль Владимир позвонил в дверь квартиры Иволгиных, держа в руках торт.
Разговор у Светланы с Владимиром получился трудным и долгим. Разумеется, Владимир тоже сначала принял всё за глупую шутку, но, мало помалу, понял, что Светлана не стала бы шутить такими вещами. К тому же Ник-муха тоже «поучаствовал» в разговоре.
Время близилось к шести вечера. Владимир уже несколько раз звонил жене и объяснял, что Нику нужна помощь, потому что у него серьезные проблемы. Одним словом, в начале седьмого Владимир, Светлана и Ник уже сидели на кухне, пили чай с тортом и заканчивали «разговор».
– Светик, я в понедельник свяжусь с твоим лейтенантом милиции и скажу ему, что Ник работает на нас и уехал на спецзадание, и что официально он поехал к сыну Антону.
– Спасибо, Володя. Ты, как всегда, выручаешь нас.
– Кстати, Светик и ты, и Ник, подумайте на досуге. Ник мог бы принести много пользы нашей конторе.
– О чем ты говоришь, Володя? Я тебе-то полдня доказывала, что Ник правда стал мухой. Как ты всё это своим объяснять будешь?
– Да это не такая уж проблема, как тебе кажется. У нас теперь такие технологии, такие приборы. Твой Ник мог бы стать самым ценным источником информации. Да и вообще, можно ничего никому не объяснять. Можно использовать Ника в темную или под псевдонимом. Да мало ли сколько способов работы есть. Сама подумай. Что может человек, и что может муха. Ник – лучше любого сверхминиатюрного микрофона. Да и дело-то даже не в размерах, а в возможностях. У нас извечная проблема внедрения. А твоему Нику и внедряться не надо. Залетел да слушай. Короче говоря, я на полном серьезе предлагаю – подумайте. Перспективы для Ника огромные. А что ему дома-то делать? Летать из кухни в кабинет и обратно? Подумайте, обязательно подумайте. И не надо откладывать. Я прямо завтра вечером позвоню.
Владимир попрощался и ушел. Светлана и Ник «проговорили» до двух часов ночи. В конце концов, они решили, что можно попробовать. В воскресенье вечером Светлана сообщила Владимиру об этом решении. Владимир обрадовался и сказал, что всё устроит наилучшим образом.
Глава 8
Генерал Кротов, глава одного из ведомств ФСБ, ходил по кабинету. Полковник Кобыш сидел на стуле и молчал.
– Так это, значит, не шутка, полковник?
– Никак нет, товарищ генерал. Разве я пришел бы к вам на прием ради шутки.
– Да—а. Дело весьма интересное. Муха, хм—м! Это ж только подумать. Лети куда хочешь, слушай, смотри сколько душе угодно… Он кто был… вернее, он кто по профессии?
– Журналист, товарищ генерал.
– Но ведь у него нет никакого опыта оперативной работы. У нас же не газета.
– Ну, зачем ему оперативный опыт, товарищ генерал? Он же муха.
– Муха—то он муха, но оперативный опыт не помешает. Надо, чтобы он подучился. Мы вот что сделаем. Пока об этом никому ни слова. Будем знать только мы с тобой. Даю тебе неделю на обучение твоего друга. Расскажешь ему о нашей работе в общих чертах. Ну, сам знаешь, покажи технику. объясни специфику. Да, кстати, наши тут как раз разрабатывают сверхминиатюрный микрофон—передатчик. Может, и для твоего друга что-нибудь придумаем. Слушай, давай—ка для конспирации будем называть твоего друга… – Генерал на мгновение задумался, – «агент М». А что, неплохой псевдоним. Итак, поработаешь неделю с агентом М и ко мне на доклад и разработку планов использования. Вопросы есть?
– Никак нет, товарищ генерал.
– Свободен. В следующий вторник в одиннадцать часов жду для беседы. Чтобы агент М был уже в курсе, понятно?
– Так точно, товарищ генерал.
– Иди. И никому ни слова. Это будет наш с тобой главный козырь.
Неделя, которую генерал Кротов определил для просвещения Ника, оказалась весьма насыщенной. Владимир принес Ника в отдел оперативных технических средств, где Ник с удивлением смотрел и слушал информацию о технических характеристиках самых разных устройств: микрофонов, фотоаппаратов, сканеров, видеокамер, приборов ночного видения, устройств по их обнаружению и прочих удивительных приборов и приспособлений.
Владимир рассказал ему об оружии и ядах, об исчезающих чернилах и психотропных средствах воздействия. По ходу дела, Владимир объяснял Нику принципы и методы сбора и анализа оперативной информации. Одним словом, за эту неделю Ник прошел своеобразный оперативный ликбез.
И вот настал вторник следующей недели. Владимир Кобыш и Ник (теперь он назывался только агентом М) явились в кабинет генерала Кротова для беседы.
Вкратце, беседа происходила следующим образом.
– Ну как, агент М, вы ознакомились со спецификой нашей работы?
Владимир смотрел на «пляшущего» Ника и отвечал за него.
– Да, готов к выполнению любых заданий.
– Ну, так уж и любых. все-таки начать надо с чего—нибудь попроще, – говорил генерал. – Давайте вместе подумаем. Честно говоря, у меня аж голова кружится от перспектив, – признался генерал. – Простор такой, что дух захватывает. Мы с агентом М, как говаривал товарищ Архимед, перевернем весь мир.
– Но, – вежливо вставлял полковник Кобыш, – нам нужна точка опоры.
– Наша точка опоры – агент М. Сегодня в четырнадцать часов – совещание у Главного. Он, как всегда, поставит задачи. Я выберу какую—нибудь, и мы ее выполним. Как, агент М, выполним задачу?
– Выполним, – отвечал за Ника Владимир.
– Хорошо, полковник. Ты тут еще поработай с агентом М, а в пятнадцать тридцать ко мне. Попробуем разработать план первого задания.
Владимир ушел в свой кабинет и начал «разговор» с Ником.
– Послушай, Ник, мой шеф очень самоуверенный и самонадеянный. Метит на место Главного. Тому уже скоро на пенсию, так что с твоей помощью мой шеф станет Главным, ну а я, скорее всего, на его место пойду. Ты не против?
– Нет, – коротко «протанцевал» Ник.
– А ты не можешь слетать на это совещание у Главного. Это на седьмом этаже. Я тебя туда отнесу и выпущу из коробки, а ты потом можешь на Кротове вернуться. Ну, как – согласен?
– Да.
– Мы тогда будем в курсе всех событий. Будем представлять картину в целом, а не то, что нам захочет рассказать Кротов.
Без пяти минут два Кобыш поднялся на седьмой этаж, якобы за какими—то бумагами и, достав коробочку с Ником, открыл ее.
– Давай, Ник. Теперь наша карьера и слава зависят только от тебя. С Богом. – Он хотел было перекрестить Ника, но вовремя одумался, все-таки муха есть муха. – Лети с приветом, вернись с информацией, – пошутил он.
Ник вылетел из коробки, покружил над Владимиром и быстро полетел в сторону кабинета главы ФСБ. Подлетев к приемной, он уселся на косяк двери и стал ждать подходящего момента. Момент не заставил себя долго ждать, поскольку в конце коридора показался генерал Кротов. Он торопливо шел в сторону приемной Главного. Ник подождал, пока генерал поравнялся с входом в приемную, взлетел и быстро уселся на спину генерала в районе левой лопатки. Затем он пополз вниз, обогнул полу кителя и заполз на внутреннюю сторону. Здесь было темно (Ника раздражал яркий свет) и безопасно.
