В комнате был полумрак, как и всегда, разгоняемый лишь одним ночником. Дампир Аня сидела у ночника и читала. При нашем появлении она вскочила, но увидев, кто вошел, быстро успокоилась.

- Давай я изнутри закроюсь, - я протянула руку к ключу Кима. – Мне не улыбается сидеть тут, как в ловушке, запертой снаружи.

Патернал, внимательно посмотрев на меня, все же передал мне ключ.

- Саша и Иван скоро встанут? – спросила я.

- Через час или полтора, как стемнеет окончательно, - ответил Кимура, поглядывая на своих детишечек. – Не выпускай их.

- Постараюсь, - сказала я, - но не ручаюсь. С Иваном я еще смогу справиться, но Саша… Сам понимаешь.

- Скажи Саше, что я огорчусь, если она выйдет.

И Ким ушел. Я посмотрела на Анну – только ли мне почудился скрытый смысл в его словах? Но дампирка усиленно вчитывалась в книгу. Я заперла дверь.

- Что читаешь, Аня? – спросила я, включая свет в ванной комнате.

- «Сто лет одиночества».

- И как? – спросила я, становясь на унитаз и открывая окошко под потолком.

- Точнее, перечитываю в восемнадцатый раз. Нравится очень.

Я стала на бачок и выглянула в окошко. Отсюда ворот не было видно совсем.

- … мне нравится, что мир Маркеса похож на театр в прямом смысле этого слова, где-то фарс играют, где-то на сон похоже…

Я подтянулась на руках и высунулась из окошка. Потом, беспощадно портя свой шелковый белый топ, я протиснулась дальше – и вот я уже стою на узком карнизе, опоясывающем дом. Подо мной – скамеечки на аллее, засаженной сиренью, газон, каменные композиции. Я осторожно проползла, собрав все свои дампирские силы, до угла дома. Выглянув, я смогла обозревать ворота. Напрягла зрение – ага! Делегация пешочком идет по дорожке к дому.

Дождавшись, когда они скроются из поля зрения, я отползла назад и с трудом, угробив топ совсем, влезла в окошко ванной комнаты снова.

- … совсем теряю связь с реальностью. Это как лучшая из колыбельных в мире, - закончила Анна, когда я вернулась в комнату.

Бедная девочка. Я когда-то тоже любила долго и нудно говорить о любимых книгах, картинах и песнях. Только эту привычку у меня отбили.

- Ты во что обута? – спросила я.

Аня удивилась, но вытянула ноги.

- Босая. – констатировала я.

В шкафу я нашла более-менее сносные, Сашины, наверное, босоножки с цветочками и без каблука. Бросила обувку Анне.

- Обуйся, - велела я, вынимая из петелек коралловых брюк ремень.

Аня отложила книгу и обула босоножки.

- Зачем? – спросила она, выпрямившись.

- Уходим отсюда, - сказала я, бросая испорченный ремешок в угол комнаты.

Анна застыла.

- Ты же хотела свалить? Вот и валим, - сказала я. – Сейчас спущусь в гостиную и погляжу, что там и как. А потом вместе пойдем. И не дай Бог тебе запаниковать. Молчи и иди со мной, усекла?

Анна поспешно закивала, бросая книгу на комод. На девушке были шорты из денима и желтая майка. Мне это показалось хорошим знаком – я люблю желтый цвет.

Открыв дверь, я прислушалась. В гостиной было людно. Я перегнулась через перила, чтобы осмотреть новоприбывших и оценить обстановку в целом.

Я выделила новеньких взглядом: стройная невысокая шатенка в желтом (!) платье (принцесса Беатриче д`Эсте), миниатюрная смуглая брюнетка в черных брюках и синем топе с открытой спиной (принцесса Элишева), давно не стриженый смуглый брюнет в черном костюме (Суньига). Они общались с другими вампирами. Прислушавшись, я ничего такого не вынесла для себя – просто треп ни о чем.

Нам с Анной пришлось просидеть почти час, ожидая, пока вампиры свалят на свой долбаный совет. Не учла я лишь одного – не все-то свалят. В гостиной остались Ница, Бросу, Флорин, Эдгар, несколько незнакомых мне вампиров, прибывших с Суньигой и Элишевой. В конце концов я поняла, что надо выбираться сейчас, иначе шанса больше не будет.

Робкой тенью, стараясь не привлекать внимания и не смотреть никому в глаза, спустилась я в гостиную и взяла свою сумочку. Вернулась к Ане. Девушка сидела у двери и была серьезна. Страха на ее лице я не видела.

- Ты точно хочешь отсюда… - я не успела договорить.

- Да! – воскликнула она. - Точно, - уже потише добавила девушка, поднявшись. – Пожалуйста, не передумывай.

- И в мыслях не было, - ответила я. – Смотри, сейчас мы спускаемся по лестнице. Просто спускаемся, поняла? Как будто так задумано.

Сумочку я бросила через окно к углу дома. Ее можно будет быстро подобрать, когда мы выйдем через заднюю дверь.

- Идем?

Анна кивнула, меняясь в лице. Теперь ей стало страшно.

Каково было мне? Да никак. Я не чувствовала ни страха, ни сомнений. Я точно знала, что права и поступаю верно. Ким меня простит… надеюсь, по крайней мере. Не знаю, правда, что мне делать с Анной – вернуть ее домой? Но что помешает мальчикам снова похитить ее и продолжить страдать херней?

- К Эриставу хочешь? – неожиданно для себя самой спросила я, хватая ее за руку и морально готовясь выйти из комнаты, где по-прежнему сладко и мертво спали Саша с Иваном.

- Хочу, - ответила она, когда я открыла дверь.

Слова Ани так поразили меня, что я на автомате порулила к лестнице. Ну надо же, хочет к Эрису! Что за дивный фарс… Зачем Ким препятствует их отношениям?

Прежде, чем мы спустились, я подслушала кое-что интересное. Нице говорил на английском хорошенький паренек из свиты новоприбывших вампиров:

- … хотел с ним познакомиться. Это так необычно – и волк, и вампир. Элис говорит, что такие могут и с тысячелетним справиться.

- Только к Вотану не подъедешь, - отвечала Ница. – Ты что, такой особенный…

Я бы с удовольствием разузнала поподробнее, услышанное поразило меня. Как же так, разве это возможно? Вотан… Браслет волков на руке. О боже, я должна разузнать о таких экземплярах поподробнее! А пока…

В гостиной на нас сперва не обратили внимания. Я шла, ведя Аню за руку, лишь краем глаза пытаясь оценить реакцию вампиров. Разговоры смолкли в аккурат когда мы скрылись в коридоре. Я услышала изумленный голос Флорина:

- Это… два дампира.

Ну что, этот явно звезд с неба не хватает. Но ведь там еще и Ница есть…

Я притянула дампирку к себе, обхватила за талию и прижала к стене коридора. Чуть слышный разговор доносился со стороны кабинета Кимуры. До него – метров пять в другую сторону от черного входа.

- Что такое? – испугалась девушка.

- Тихо! – я сделала страшные глаза. – Сейчас за нами главная цепная псица Маны прибежит.

Наверное, Аня не знала, кто такой Мана, но по поводу псицы все поняла без слов. Ее глаза расширились, она побледнела и сглотнула. Я услышала дампирским слухом, что за нами идут. И прижалась лбом к лбу Ани.

- Ничего, - шепнула я, - прорвемся.

Ница возникла сбоку, и я сразу же повернула голову к ней, изобразив недовольство на лице.

- Ее нельзя… - начала вампирша, но запнулась, уставившись на нас.

- Мне – можно, - ответила я, сжимая плечо девушки.

- Да… Ты времени не теряешь, - Ница хмыкнула.

- Ну, ты же отказалась от моего предложения, - я нахально опустила руку на бедро Ани. – А место вакантно по-прежнему.

Цыганка подняла скептически брови. Я не стала ждать, что она там дальше скажет.

- Ты не могла бы… - я недвусмысленно указала ей в сторону гостиной, предлагая свалить подобру-поздорову.

- Предохраняйтесь, - промурлыкала гадина Дойна и ушла.

Что ж, на удивление легко отделались. Я тут же выпустила Аню из рук. Я не то чтобы ханжа, но даже в воображаемой ситуации поцелуя с девушкой чувствовала себя неуютно. Дампирка, похоже, тоже.

- Идем, - я потянула ее к выходу, - немного осталось.

- Идем…

Я пнула бедром оказавшуюся незапертой дверь, мы вывалились на крылечко… и застыли. На ступеньке сидел, курил и рисовал прутиком на пыльной плите Мана. Вот почему эта сука Ница так подозрительно легко отпустила нас…

Мана, услышав шаги, повернул недовольное лицо к нам. И застыл, не донеся сигарету до рта. Его глаза расширились изумленно.