- Смех ваш в данной ситуации совершенно неуместен, - мрачно произнёс ле Гранд.

   - Это почему же? - поинтересовался Даймон, всё-таки согнав улыбку с губ, - потому что три умышленных убийства, да-да именно умышленных, сходят кому-то с рук? Да, ведь та девушка искренне любит нашего героя, да и он ей отвечает взаимностью, ведь иначе он не потворствовал бы её слабостям и предрассудкам, согласившись на венчание в церкви. Между прочим, сцена эта у Майкла получилась смешной и забавной.

   - Да какой он к шуту мой герой! - возмутился первый принц Тьмы, - в гробу я видал таких героев!

   - Через отношение к нему, Редворт чётко выказывает отношение к умышленному убийству. Он оправдывает его, - голос четвёртого принца Тьмы казался совершенно спокойным и безмятежным, - полагаю, вам неинтересно чем.

   - Вот именно, - ответил Лионель, несколько успокаиваясь после бурной вспышки гнева.

   - Мне, по большому счёту, это тоже безразлично, - поддержал ле Гранда ландграф Инфернберга, - но, факт есть факт, и не учитывать его, мы не имеем права. У предумышленного, продуманного убийства появился мощный и влиятельный защитник. Кто прямо заявил, что оно, при определённых обстоятельствах - и нравственная норма, и суровая необходимость, и единственный способ решить острейший, ожесточённый конфликт. Убивать позволено ради достижения великой цели - построения счастья на века. Видите, я всё же не удержался и назвал оправдательную причину, - улыбнулся Даймон.

   - Благие намерения, - понимающе кивнул ле Гранд.

   - И вот здесь мы подходим к самому интересному, - продолжил фон Инфернберг, - я называю это "феноменом Редворта".

   - А начинали мы с обсуждения совсем иной личности, - съязвил Лионель, - видимо, все дороги ведут к Редворту, - с досадой добавил он.

   - Конечно, Майкл и Фавнов-Шляхтевич - величины несопоставимые, - как будто проигнорировал сарказм своего собеседника четвёртый принц Тьмы, - но, следует признать, что в чём-то последний пошёл дальше Редворта. По крайней мере, Майкл не превращал убийства в развлечение. А вот господин Фавнов-Шляхтевич... вы бывали когда-нибудь в римском цирке? - неожиданно спросил Даймон у Лионеля.

   - Джесс миловал, - последовал незамедлительный ответ.

   - Я тоже. Но вам ведь известно, что за представления устраивали там. Людей заставляли драться друг с другом насмерть на потеху зрителям или просто отдавали на съедение диким зверям. Так вот, читая романы Фавнова-Шляхтевича, я постоянно ловил себя на мысли, что ощущаю себя зрителем Колизея, и что все убийства, описываемые в его книгах, служат одной-единственной цели - поднять мне настроение. Правда, в отличие от римской публики, я был лишён права поднять большой палец вверх и спасти жизнь тому или иному несчастному.

   - И у него есть поклонники? - поинтересовался ле Гранд.

   - А как же им не быть? - удивился фон Инфернберг, - люди падки на зрелища и удовольствия. Есть, есть и довольно много. Вам, наверное, не терпится узнать насчёт их морального облика. За всех не скажу, но отмечу, что у многих среди них любимым жанром является слэш.

   - Содомия значит? - использовал более привычное для себя слово Лионель, - дальше можете не продолжать. Не извлекают люди уроков из прошлого, что тут поделаешь. Покровителю будет, где развернуться. А Альбертине этот жанр... она что - тоже его поклонница?

   - Ни в коем разе, - отрицательно помотал головой фон Инфернберг, - собственно с произведениями Фавнова-Шляхтевича Альбертина познакомилась по воле случая. Вы помните, что её компьютер одно время стоял в приёмной Радужного Дворца?

   - Как же не помню. Она же нам все уши прожужжала насчёт того, что её компьютер испортится, заразится, сломается, и ей будет очень и очень плохо.

   - В общем, когда компьютер вернулся в покои Альбертины, она с большим неудовольствием убедилась, что её самые худшие подозрения подтвердились. Кто-то, а кто именно, знает, пожалуй, только Джесс, закачал в него целую папку фантастических романов. Среди них оказались и произведения Фавнова-Шляхтевича. А Альбертина горазда читать всякую гадость.

   - И что было потом?

   - Потом она отправилась на сайт этого господина. С самыми благими намерениями.

   - Представляю, чем всё закончилось, - улыбнулся первый принц Тьмы.

   - Скандал был жутким, - коротко ответил фон Инфернберг, - в итоге Альбертина заявила лично господину Фавнову-Шляхтевичу, что один из его любимых персонажей - мразь, а его мир - гадюшник. И даже попыталась это доказать. А Фавнов-Шляхтевич, в свою очередь, не нашёл ничего умнее, чем применить административный ресурс. По-видимому, двойная фамилия сыграла с ним злую шутку. Он, невесть с чего, решил уподобиться одному коллеге по цеху, который тоже имел двойную фамилию и действительно служил вице-губернатором в одной из губерний.

   - Ну, его я прекрасно помню, - оживился Лионель, - этот вице-губернатор весьма удачно использовал свой богатый административный опыт в литературном творчестве. Следует признать, история его города произвела настоящий фурор и имела изрядный успех у читающей публики. А этот Фавнов-Шляхтевич похоже крепко не дружит с головой, если использовал против Альбертины административный ресурс. И что теперь? Наша партнёрша мечтает, чтобы мы организовали ему свидание с владельцем небольшого магазина и блюстителем закона на мотоцикле? Как вы там говорили - слэш?

   - Не будем опускаться до уровня поклонников Фавнова - Шляхтевича, - поспешил охладить пыл Лионеля ландграф Инфернберга, - я уже озвучил желание Альбертины. Обыкновенное осуждение и порицание. Да и вообще, дался нам этот литератор. Давайте я вам лучше расскажу о "феномене Редворта". Вот она - действительно стоящая тема.

   - Я бы с удовольствием послушал вас, - возразил ле Гранд, - но не забывайте, сегодня вечером мы читаем Альбертине первую сцену нашей пьесы. А у нас ещё и конь не валялся. У нас нет ничего кроме стихов, то есть, нет ничего. Вряд ли эта девчонка удовлетворится вашими рассуждениями о Майкле. А истерику закатить она вполне способна.

   - Ваша правда, - кивнул Даймон, - к тому же, негоже попусту занимать столик и злоупотреблять гостеприимством этого почтенного заведения. Направляемся прямо к вам?