Разумеется, работа кулинаров при таких условиях превращается в сущее наказание. Но, Хёлльмунд - это Хёлльмунд. Как гласит известная поговорка, именно его властители придумали эту почтенную и уважаемую профессию. А значит, всё справедливо, не так ли?

   Понятно, что и обслуживать там, где скучное ремесло уступило место высокому искусству, а свободная фантазия окончательно и бесповоротно вытеснила шаблонный подход, должны безукоризненно. Малейшее невнимание к посетителю, малейший намёк на равнодушие к его желаниям и капризам безвозвратно погубят репутацию ресторана, и тогда уже ничто не остановит волну слухов и сплетен о том, что "тут хорошее настроение ловить нечего". Да-да, именно настроение. А что ещё здесь ищут и надеются обрести?

   Так что нет ничего удивительного в том, как почтительно и даже подобострастно хозяин кафе "Знак Саламандры" приветствует наших знакомых.

   - Ваше высочество, - низко склоняется он перед обладателем властного и решительного голоса, - ваше высочество, - с уважением обращается он к его спутнику, - рад вас видеть в стенах моего скромного заведения. Прошу вас, проходите, следуйте за мной.

   - Сюда, сюда, месье ле Гранд, ваш столик мы всегда держим свободным, - хозяин проводит посетителей вглубь небольшого зала к столику, который стоит вдалеке от остальных "собратьев", - всё как вам нравится - приятный полумрак и никаких докучливых соседей. Садитесь, господин ландграф! (это уже к собеседнику Лионеля.) Позвольте лично принять ваш заказ.

   Следует признать, выбор обоих принцев не был ни диковинным, ни чересчур экстравагантным. Лионель ле Гранд ограничился чашкой кофе и кремовым пирожным. Даймон фон Инфернберг заказал фруктовый салат из мелко порезанных яблок и ананаса, а также апельсиновый сок.

   - Прослежу лично, - торжественно заверил знатных гостей хозяин кафе, после чего поспешно покинул зал.

   Пока готовится заказ, не станем терять понапрасну время и внимательно изучим сидящих за столиком персон. И хотя в этой части зала царит приятный полумрак, ему всё-таки не сравниться с той непроницаемой тьмой, что скрывала ранее от нашего острого взора Лионеля ле Гранда и ландграфа Инфернберга.

   Всё в облике первого из них говорит о явной незаурядности и безоговорочном превосходстве над окружающими. Величавая осанка, идеально сидящий на могучей фигуре, пошитый из лучшей материи светло-серый френч, властное и суровое выражение лица и, главное, взгляд - колючий, угрюмый, пронизывающий насквозь и мгновенно выносящий окончательный вердикт. Признайте, обладатель подобного взора не может ошибаться. Его слово - истина в последней инстанции, приговор, который не отменят даже в высших сферах. Лионель ле Гранд - олицетворение грозной, несокрушимой силы. Глыба, а не человек.

   Что касается его собеседника, то всякий, после знакомства с ландграфом, непременно бы решил, что сей субъект, являет собой личность маргинальную, а потому чрезвычайно опасную, от которой разумно держаться как можно дальше. Что заставляло жителей Хёльмунда так думать? Возможно, ответ заключался в вечно мятом чёрном френче ландграфа, чьи вычурно-крикливые, вышитые золотыми и серебряными нитями узоры не скрывали того, что сам костюм пошит из весьма и весьма дешёвой ткани. Или мирных обывателей отпугивали хищные складки у рта и волчья улыбка, которая слишком часто появлялась на его красивом лице? Или в его серо-стальных глазах они нередко читали мысли о том, как ударом ноги по голени или в пах отправить очередного беднягу в нокдаун, чтобы затем добить его хлёстким, стремительным джебом или кроссом. А танцующая походка Инфернберга, вкупе с идеально сложенной фигурой, свидетельствовала, что сей незамысловатый фокус, ландграф проделает без особого труда. Одним словом, мирному обывателю Хёлльмунда (смешно звучит, верно) Даймон фон Инфернберг казался колоритным отрицательным персонажем какого-нибудь боевика класса "Б", способным продержаться минуту-другую против главного героя и даже, если повезёт, выдержать полноценную пятиминутную схватку.

   Впрочем, среди жителей Хёлльмунда были и другие. Те, кто за хищными, жёсткими складками рта, волчьим оскалом и раздумьями об атакующих связках и комбинациях видели в глазах ландграфа и нечто иное. Одиночество. А ещё ограниченную неспособность причинить обиду или боль беззащитному и беспомощному существу. И понимал тогда умный наблюдатель, почему дерзкому и злобному ландграфу Инфернберга непременно нужен сильный и грозный соперник, и догадывался он, что ландграф уже давно нашёл его. Знали, знали обитатели Хёлльмунда кто это, но знали также и другое... Что однажды Даймон фон Инфернберг, четвёртый принц Тьмы, предвестник Хаоса и Вечного Небытия бросится на защиту тех, кто слабее его от того, кто значительно превосходит его по силе. А так как подавляющее большинство жителей Тёмного Королевства тягаться в воинском искусстве с ланграфом не могли и очень боялись одного субъекта (хотя чего его бояться, его любить, любить надо), то. Некоторым из них представлялся он самым подходящим кандидатом на главную роль в фильме, повествующим о том, как в постапокалиптическом мире суровый, но благородный воин-странник даёт жёсткий отпор банде отъявленных головорезов, преследующих беззащитную женщину и её малых детей. Но, несмотря на это, и они также считали, что Даймон фон Инфернберг - личность, несомненно, маргинальная, а потому страшно опасная, и держаться от него следует как можно дальше. Если вы, конечно, не Лионель ле Гранд. Первому принцу Тьмы никакой защитник и даром не нужен. Да вы и сами это знаете.

   - А вот и ваш заказ, - стоит ли говорить, что хозяин кафе принёс его лично, - ваш кофе, месье ле Гранд, ваш салат, господин ландграф.

   - Не слишком ли крупно нарезаны ломтики? - задумчиво и, как будто рассеяно, произнёс Инфернберг, не обращаясь ни к кому конкретно.

   Но и такого безобидного тона оказалось достаточно, чтобы хозяин кафе молниеносно схватил злосчастное блюдо и тут, же растаял в воздухе. Ровно через секунду он вновь возник у столика.

   - А сейчас, господин ландграф?

   - Идеально, - поспешил заверить его Инфернберг.

   - Всё великолепно, любезный, - Лионель ле Гранд дал ясно понять, что принцы хотят остаться наедине. Объяснять дважды ему не пришлось.

   - В этом заведении заваривают кофе лучше, чем где бы то ни было, - просветил собеседника Лионель, делая небольшой глоток, - настоятельно советую вам. Ну, на чём мы остановились, - добавил он после секундной паузы.

   - На главном условии нашего соглашения с Альбертиной, - напомнил фон Инфернберг, насаживая на вилку ломтик ананаса.