Такого ужаса я не видел никогда. Наши «кольки» сбились в кучу, плачут, трясутся, едва говорят. Арауканцы эти для них – сущая беда. Людей едят! Детей ими пугают, как у нас ведьмами. Не то, что индейцы, их испанцы бояться. Обозвали «арауканами», что с испанского «враг». Но …, если сказали, что не тронут, значит, не тронут.

Вот мы и пошли.

Там не далеко, километров триста, до минеральных источников. Добежали за четыре дня. Потом день ждали каких-то археологов. Их пришло шесть человек. Я археологов до этого никогда не видел. Оказались точь в точь, как арауканцы, только белые и русские. В канун праздника пришла ещё группа. Все бородатые, задрипанные, вонючие. Ихний главный сразу стал орать на археологов, дескать, деньги давай, оружие давай. А у тех, нету. Тогда он покрыл их матом. На чистом русском языке и велел идти договариваться с руководством. Его-то и надо было крестить. Мы Агуафасте сказали, что крестить такого несмирённого нельзя. А он нам ответил, что тому жить осталось один месяц и это предсмертное желание.

Дознаватель: – Будьте любезны, посмотрите на эти фотографии, нет ли здесь того человека, которого вы крестили?

Свидетель: – Да. Вот он, посередине. И такой же грязный.

На следующий день, в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, мы молились, потом вчетвером зашли в тёплый минеральный источник и окрестили умирающего. Агуафаста написал три экземпляра свидетельства о крещении, заставил всех присутствующих поставить подписи, а потом дал нам двух сопровождающих и мы ушли. Больше мы никого из них не видели. Действительно, первые двадцать лет нас никто не трогал. Потом к власти пришли социалисты и провели перепись. Налоги заставили платить и зарплату «колькам». Потом пришли вежливые молодые люди и предложили вернуться в Россию. Дескать, нас там никто не тронет. Как отказать? Поехали. А тут хорошо. Воды много».

Сокращённая стенограмма аудиозаписи. Копия, переданная в посольство Кубы на территории РФ.

Копия полной стенограммы аудиозаписи передана в МО РПЦ МП.

Дело №18\69 находится в Центральном архиве ФСБ РФ, объединено с делом № 233/ 69 «операция Майор» и делом 001/34 «Борис 1»

Мужчина в халате положил бумаги в уже образовавшуюся на столе отдельную стопочку и снял очки.

– Итак, по крещению, – говоря, мужчина жестикулировал очками, как будто руководил оркестром, – мы имеем свидетельства сорока пяти человек. Из них, девять атеистов, трое старообрядцев, остальные добрые католики.

– Тебе не кажется, что считать католиками шестнадцать язычников араукан-чилийцев, несколько натянуто? – усмехнулся бородатый мужчина.

– Исторически сложилось так, что территория всей Латинской Америки подвержена католицизму, – сокрушённо свёл руки на груди седой, – и мы автоматически считаем всех жителей католиками.

– Ага, – саркастически ответил бородатый, – конечно же, мамаша, читающая маленькому мальчику вместо сказок сочинения Сартра, Вольера, Парни и Маркса, добрая католичка.

– Она раскаялась на смертном одре …

– Кха, кха …, – кашлянул сидящий в кровати мужчина, – пока вы договоритесь, я сдохну!

– Я не закончил, – отметил мужчина в халате, – меня устроит формулировка, что наш герой родился в католической семье и принял крещение по древлехристианскому обряду в присутствии добрых католиков и представителей Восточной Ортодоксальной церкви.

– Меня она тоже устраивает, – промолвил бородатый.

– И меня, – прохрипел больной.

– Тогда переходим к чудесам, – подгребая следующую кипу бумаг, сказал мужчина с короткой причёской. – Главное, – постукивая очками по толстой папке, сказал он, – экспедиция АН Кубы, проводившая эксгумацию братской могилы, обрела тело нетленным. Вся документация, экспертизы, свидетельские показания, фото и видеоматериалы, прилагаются. Далее. Стигматы кистей рук мученика, образовавшиеся на теле, перевозившего их Виктора Санниера, задокументированы католической церковью в Будапеште и соответствующим отделом РПЦ в Москве. Далее. Крест, подолгу висящий над местом захоронения, ядовитые змеи, греющиеся на взлётной полосе и уползающие при осенении их крестным знамением, сны аргентинских и бразильских монахинь, чудеса исцеления. Я думаю, что достаточно, тем более, что чудеса ещё будут. Переходим к иконам.

Как мы решили ранее, главным атрибутом любой иконы с изображением нового святого является «длань господня», указующая на него. Вторым непременным аспектом будет изображение в правом нижнем углу нашего хозяина в берете, но без красной звезды, возможно с оружием. Постепенно изображение нашего друга будет подниматься выше с тем, чтобы лет через пятьдесят стать на одном уровне со святым. В левом нижнем углу будем изображены или мы с вами, или кто-либо из второго эшелона святых. Теперь – мощи.

Председательствующий открыл крышку длинной серебряной раки и все присутствующие невольно заглянули внутрь. На алой шёлковой подушке в свете пробивающегося солнца тускло блеснули, закованные в серебро, кисти рук.

– Вот мощи святого, – указал мужчина в халате, – выездной вариант. Можно транспортировать как по одной, так и вместе. Однако, уже есть легенда о том, что то место, где руки сойдутся, ждёт катаклизм. Сохранившееся тело будет постоянно находиться в Пантеоне на Кубе и именно из него частицы мощей пойдут по всему миру. Насколько я помню, правая рука святого в ближайшее время посетит Венесуэлу.

– Да, – вынырнул из задумчивости мужчина с бородой, – и сопровождать мощи будет сотня «трудников», которые останутся в стране для строительства церкви.

– Кха-кха … Военные советники, – оживился сидящий в постели мужчина. Его глаза открылись и, хотя изборождённое морщинами лицо говорило о немощи, в глазах проявился ностальгический блеск.

– Можно сказать и так, – ответил собеседник, – и в дальнейшем пути правой кисти по Латинской Америки, я планирую оставлять «трудников» для строительства храмов. Кроме того, в рамках экуменизма, я хотел бы построить в каждой стране по четыре церкви, одна из которых будет принадлежать РДЦ.

– Кто из нас иезуит, – улыбнулся человек в халате, – ты или я? Хочешь выбить почву из-под ног Русской Древлеправославной Церкви в Румынии? Укусить Константинопольского Патриарха? Впрочем, это твои заботы. Я согласен, чтобы твои люди ходили по моей территории. Но, в рамках того же экуменизма, мне нужна помощь.

– Я знаю, что мало мне не покажется, – вздохнул бородач.

– Я хочу, чтобы после Венесуэлы мощи совершили крестный ход по Мексике. От Тапачула, до Тихуана. Безопасность святыни не гарантирую. Я хочу, чтобы каждый мексиканский мигрант в США нёс у сердца образ нового святого.

– Ты хочешь гонений на собственную Церковь? – удивился бородатый.

– Вплоть до физического уничтожения высшего клира в Северной Америке. А для беглецов-епископов планирую возрождение инквизиции. О, только для своих!

– Конечно же, мы поможем в столь богоугодном деле!

– Кхе, кхе … – кашлянул человек в кровати, – ему спать не дают, возникшие во время вашей революции, сонмы святых новомученников. Тоже хочет, чтобы в каждом селе был свой местночтимый угодник.

– В таком аспекте, – задумчиво сказал бородач, – наш новый святой быстро перейдёт из страстотерпцев в чин равноапостольных.

– И даже в пророки, – отметил человек в халате, – он много что при жизни наговорил.

– А я? – спросил человек из постели.

– Умри сначала! – надевая очки, ответил короткостриженый. – Ты ведь закончил иезуитский колледж и должен знать правило – сначала смерть, потом святость. Ты пойдёшь вторым эшелоном.

Мужчины открыли дверь на балкон и вывезли туда кровать. Застыли, вдыхая пришедший от океана ветер. С торца расположенного через площадь дома, на них иронически смотрел огромный портрет Че Гевары.

В полусне я успела подумать: – «Так вот чем на Кубе занимался наш …», а потом на меня наехали. Это был настоящий наезд, с требованиями немедленно и сейчас. Эти звери запустили мне под одеяло трех крохотных фокстерьеров, потом залезли сами, потом на визг пришёл собачий родитель и все начали прыгать в кровати. Победил глава собачьего отродья Дафэр – Да Гиз – Тумарк. Вознесённый матрасом он взмывал вверх, переворачивался в воздухе, отталкивался от потолка, и летел вниз, чтобы снова взлететь. В глазах щенков и детей чуствовался восторженный энтузиазм, не было никаких сомнений, что они последуют его примеру. Кто бы мог подумать, что этот чопорный, строгих правил маркиз с километровой родословной способен на такое. Да, маркиз. После взятия Стокгольма в начале шестнадцатого века король Густав 1 страшно не полюбил некого шведского маркиза французского происхождения, извёл всё его родню и передал титул любимой собаке. Тем предком Дафэра был ещё чёрно-подпалый терьер от которого и произошли жесткошёрстные фокстерьеры, но любители собак гораздо чётче фиксируют родословную любимцев, чем королевская генеологическая комиссия. У собачников всякие бастарды долго не живут. Хилые также отбраковываются. Так, что сейчас по потолку бегает настоящий маркиз Тумарк родня Гизов. После показательных выступлений аристократа залезший в постель народ стал требовать – сказку, поцеловаться, почесать-погладить, встать на голову, немедленно бежать в лес, рыбку. Тут раздался громкий зов «А-у-у» и все снова полезли под одеяло. Там нас и нашла Моберг, но мы не вылезли. Тогда она сказала, что идет за шваброй, а мы сделали вид, что нас нет дома. Зато мы ощутили, что с нас стаскивают одеяло, выглянув я увидела, что хозяйка пришла не одна, она привела Матильду жену Дафэра и та ухватив зубищами край нашего укрытия пыталась его стянуть. Но мы держались. Тогда Матильда издала звук похожий на урчание и нас предали щенки и их отец. Потом, чьи-то крепкие руки выхватили из наших рядов младшенькую дочку хозяйки, потом средненькую, а когда мы остались вдвоём с шестилетней Аслог – (обрученная с богом), в борьбу за одеяло включился Дафэр и мы проиграли.