Она стояла и беседуя с двоюродным дедушкой, сучила ножками, видно было, что дед, достал. Он и нас подозвал и долго говорил нам о семейных ценностях и престиже фамилий. Потом вздохнул – типа, «где мои семнадцать лет», и отпустил. Шарлотта потом долго извинялась. Говорила, что дед, советник Ле Пен, отвечает за идеологию, что у него тяжелая жизнь. Трудно быть Шарлем де Голлем – номер два. Приходится соответствовать деду. То есть его деду. Потому, что ее родной дед – Ив. Их там полно – де Голлей. Прадедушка – адмирал родил четырех сыновей и не один из них не появился на свет на месте рождения предыдущего. Ее дед появился в Марокко. Слила нам инсайдерскую информацию о том, что на французскую избирательную кампанию надо переложить деньги из одного кармана в другой. Потому процесс перекладывания надо согласовать с Милляром, а у того снега зимой не выпросишь. Значит надо купить еще миллиард кубометров газа, а свободные газораспределительные станции только в Турции. Но у турок денег нет.

На даче в Боровиках, где мы все должны были жить, нас встретила Ёсико.

Я чуть не упала, когда увидела живую легенду. В марте этого года весь мир наблюдал, как она, оседлав цунами, за восемнадцать часов пролетела на его гребне пространство от Чили до Японии. Она – герой японской молодежи, «девушка с мечами», якудза масс-медиа. Сам ихний император реанимировался для беседы с ней. Объединенные кланы Фудзивара, впервые за двести лет, возвели ее в ранг полевого сёгуна. Кто-то у них на верху, решил слегка изменить историю Японии. Ну, или совсем порвать родственные связи с Китаем. Тут ведь как. Китайцы утверждают, что японцы происходят от них, китайцев. То ли беглые рабы, то ли выселенные после войн с дикими чукчами, солдаты. Так вот яростный полет на гребне цунами доказывает, что волна могла пронести через океан флот, то ли ацтеков, то ли майя и именно Латинская Америка родина слонов, то есть монголоидной расы. Следовательно, именно инки, став японцами начали экспансию в Китай и далее везде.

Легенда была среднего роста, бела лицом, черноволоса и не несла в себе черт присущих образам в стиле хентай. Зловеще, сверкая карими глазами и потрясая акупунктурными иглами ручной работы, она заявила, что до нового года должна подогнать наши лунные циклы под ее личное время, так как болеть должны все одновременно. И она добилась своего, а мы обрели устойчивый Стокгольмский синдром.

Короче, с появлением девчонок, мои сомнения рассосались сами собой.

О-хо, о-хо-хо … Ну, мамочка, удружила. Велела непременно эту выставку посетить. Зачем? Чего она добивалась? Мне и Масловой с ее контингентом вполне достаточно, чтобы возненавидеть бабское отродье. В этом году мы только этим и занимались, что изучали Евиных дочек, сокращённо «евдох» и мужчин «адамитов». Правда, в теории. А это, у нас значит практика. Исследовать в естественных условиях. Чего же тут исследовать? Есть, есть у них мозги. Дисциплины нет. Не могут справиться со своим – «хочу всё и прямо сейчас». Ну, снимут «евдоху» в ролике, ну будут на неё смотреть пацаны-адамиты исходя соплями, ну станет она знаменитой в своем очень узком секторе жизни. Даже денег получит, пусть. А с тридцати лет, когда больше никому не нужна, с пробкой в заднице, чтоб не вывалилось, и ничего не умеешь – жить. Жить еще лет пятьдесят. Поневоле станешь правозащитницей.

Марья называет меня тепличным растением, розочкой Экзюпери. Её саму мужчины и женщины пытались изнасиловать двадцать один раз! Наверное, мне все-таки, повезло. Всю жизнь меня окружали люди, понимающие дисциплину, засунувшие свое «хочу», куда подальше.

Эллка-чилийка, в такой же ситуации, у них там строго. Тем более, что последние пять лет она «отдыхала» от учебы размечая километровую полосу в предгорьях Кордильеров. Девять тысяч километров от Огненной земли до Мексики. На лошадях. Последние три года в обществе Ёсико. Так, что ей пришлось труднее. В первое время она от людей шарахалась. Потом съездила пару раз в Швецию, где и сейчас обретается, и освоилась.

Ёсико, старшекурсница, что за нами присматривает, наоборот, у нас в России расслабляется. У них там, в Японии какая-то очень странная система запретов, когда все можно.

Проще всего Шарлотте, одела, бесформенные одежды и все видят только ее орлиный клюв. Да и ростом она повыше многих мужиков.

Если бы не девчонки, я бы в свое происхождение не поверила. Они, то доказательство и есть, что существует другая жизнь. Когда человеку не скучно. Хотя, мне и тем людям, среди которых я жила «скучно» не бывает. Всегда есть чем заняться, времени нет.

Но если погрузится в среду обычных женщин, то ото всюду ползет стон – ску-у-чно. У девушек или подростков – скукота. Сами ни чего придумать не могут, а учиться им «западло». Спеть веселую пионерскую песенку и помочь родителям по хозяйству не пробовали никогда. А родители, видя такое, понимают, что, сколько денег не накопи, все детки просрут.

Что-то стала я допускать не достойные выражения.

Достали меня эти Хельсинки.

Кто-то погладил меня по голове, мягко похлопал по плечу. Я и не заметила, что занявшись любимым делом самокопания, сижу с закрытыми глазами. Пришлось выйти из себя и посмотреть, что же происходит снаружи. Оказалось, что стремящиеся на сцену девушки уже куда-то подевались, а рядом со мной стоит совершенно голый пахнущий мужскими феромонами негр. Зажатым в руке розовым фаллоимитатором он призывно помахивал в сторону сцены.

Я завизжала.

Я визжала так, как мама учила самозабвенно и от души. Таким криком первобытные женщины призывали на помощь мужчин, вибрационные волны акустического удара переходящие в ультразвук испускаемые еврейскими женщинами рушили стены Иерихона. Скифские девушки направленным ударом вспарывали ряды римских «череппах». Сейчас только мы дочери Первой умеем так визжать. В нашем нынешнем «бытие», как только ребёнок начинает говорить, так на него обрушивается приказ «Тише !». Говори тише, не кричи – говорят мамы и папы, а когда ребёнка прихватят в подворотне он и сумеет, разве, что пискнуть. Естественное оружие человека, крик, уничтожено. Понятно, что крик без необходимости вызывает беспокойство окружающих, но вместе с ликвидацией культуры крика ушла возможность женского призыва мужчины-защитника. Кроме того, не развитый вибрационный механизм человеческого тела атрофируется без употребления, ловя простуды, бронхиты и прочую ненужность. Мы с мамой уходили подальше от раскопок и прячась в оврагах визжали всласть. Сколько ворон попадало в обморок, когда мы соревновались в крике.

В зале лопнули осветительные приборы, наступила тишина, и отвратительно завоняло вокруг. Видимо попадавшие в обморок люди ещё и обделались. В раскрытую дверь влетела Марья.

– Ты где? Ты цела? – крикнула она в темноту.

– Всё нормально, – сказала я в ответ, – ничего серьёзного. Это я от неожиданности.

– Всё равно надо немедленно уходить, – ответила она, – лучше всего через служебный ход. Пока тут не очухались. Договора подписаны, остальное по телефону. Что это тут воняет?

За дверью мы нашли наших охранников. ЭрхО правой рукой поддерживал находящегося в полуобморочном состоянии ААтоса, а на левом плече у него висела японка. Этот парень добычу не выпустит! Осторожно прокрались к лестнице, надо было вести себя тихо, так, как стеклянные бронированные оконные стёкла покрылись трещинами и могли рассыпаться в любую минуту.

– Ни в коем случае, они не должны светится во Франции, – сказал мужчина, – Павел Тургенев там запускает пробный вариант.

– Я в курсе, – ответила женщина, – продолжим. Для прикрытия реальных целей и задач была найдена коллизия между законами ведущих европейских государств в области проституции. Была выбрана кандидатура правозащитницы действующей в области легализации в России проституции и сексуальных меньшинств. Работаем её «втёмную».

(Женщина надела на палец пульт управления и показала на большой экран во всю стену)