Не успел Фишер выполнить приказ, как дверь чёрного хода приоткрылась, и в проёме показались двое. Одной из них была светловолосая девушка, другим – директор киностудии. В левой руке Монтенегро сжимал небольших размеров кофр, похожий на медицинский, в правой – револьвер. И это оружие он прижимал стволом к голове девушки.

– Хосе Монтенегро! – проревел в мегафон Адамс. – Сдавайтесь! Отпустите девушку и бросьте оружие!

– Чёрта с два! – закричал Хосе. – Она пойдёт со мной. И если кто мне попытается помешать сейчас улететь – я продырявлю ей голову.

Девушка жалобно и громко вскрикивала.

Адамс опустил мегафон.

– Не стрелять, – неохотно распорядился он.

– Офицер, – обратился к нему Хэнк. – К нам сюда идёт сержант Ковальски... А с ним – русский каскадёр Морозов.

Адамс издал звук, похожий на тот, какой выдаёт матёрый кашалот, пытаясь переварить гигантского кальмара.

– Что здесь происходит? – спросил Стив.

– Я сам очень хочу это знать, сержант! – парировал Адамс.

– Дайва!!! – в изумлении воскликнул Морозов.

И верно: Хосе довольно быстро продвигался к вертолёту, прикрываясь девушкой, которую трюкач близко знал. У него больно сжало сердце при этом зрелище.

А та услышала своё имя и наверняка в тот же миг узнала каскадёра.

– Игорь!!! – истошно закричала Ульмане. – Спаси меня, пожалуйста!

– Что делать, офицер? – стиснув зубы, спросил Ковальски.

К сожалению, Адамс мог тоже лишь стискивать зубы. Притом молча.

Монтенегро и Дайва забрались внутрь вертолёта. Пилот тут же увеличил обороты винта. «Робинсон» дрогнул, собираясь отрываться от земли.

И тут в рокот турбины ворвался рёв другого мотора – то на высоких оборотах рычал двигатель большого мотоцикла, который стремительно приближался к вертолёту. А тот уже приподнялся над землей почти на метр. Ещё чуть выше... Возможно, ни Монтенегро, ни пилот «Робинсона» не заметили несущегося к ним мотоциклиста, но когда увидели, было уже поздно в него стрелять. Каскадёр отпустил руль, приподнялся на подножках и, когда «кавасаки» был в нескольких метрах от поднимающейся в воздух машины, вскочил обеими ногами на сиденье. Полицейские не успели даже ахнуть, как человек в чёрной куртке с жёлтыми полосками буквально влетел в салон вертолёта. Его мотоцикл с ходу зацепился рулём за левую балку полозьев, точно бешеный бык, попытавшийся устроить таран рогами. «Робинсон» опасно наклонился, чуть было не задел лопастями землю, но пилот сумел выровнять машину. Летательный аппарат, кренясь и раскачиваясь, начал быстро набирать высоту.

*  *  *

В помещениях старой клиники полицейские нашли помещение, в которой проводились страшные и странные «операции». Зайдя в соседнюю комнату, один из видавших виды копов не сдержался – выблевал на пол не только завтрак, но, судя по всему, и вчерашний ужин. И было из-за чего! Уж очень страшно и жалко выглядели трупы двух искромсанных девушек с вывернутыми наружу внутренностями.

– Чёрт возьми, для чего всё это было нужно? Не понимаю! – то и дело восклицал Адамс.

– Позвольте, мистер офицер, я немного объясню, – сказала девушка-каратистка.

– Да, кстати... А кто же вы?

– Меня зовут Наталья Морозова, – ответила она. – Я – чемпион Республики Беларусь по каратэ среди любителей.

– О! – произнёс Стив Ковальски, пожирая девушку глазами. – Вы какое-то отношение имеете к Игорю Морозову?

– Он – мой брат, – охотно объяснила Наталья. – Несколько дней тому назад я участвовала в соревнованиях по каратэ в городах Балтии. Игорь позвонил мне и рассказал совершенно невообразимую историю, в которую оказался случайно замешанным. Мы очень подробно её обсудили, и я предложила свою помощь.

– И в чём она заключалась?

– Игорь сказал, что в Европе, в частности, в Латвии, какая-то шайка проходимцев вербует девушек, якобы для киносъёмок в Штатах. Но, что интересно, исключительно с нулевой группой крови. Я обратилась по адресу в Риге, где расположен офис этих вербовщиков, и заявила, что мечтаю сниматься в Голливуде. Они страшно обрадовались, тут же отправили меня в частную клинику сдавать анализы и буквально на следующий день заявили, что я им подхожу. При этом от меня не потребовали ничего, что могло бы подтвердить мой опыт участия хотя бы в рекламных роликах. И всё – назавтра мне уже забронировали место на самолёте до Мексики. Вылетала я из Берлина с семью другими девушками. Нас должно было быть двенадцать, но четыре были задержаны полицией за грубое нарушение общественного порядка.

– До Мексики? А как оттуда вас доставили в Штаты?

– Нас посадили в большой грузовик, а на границе мы пересели в микроавтобус и приехали прямиком сюда.

– Но это всё могло быть очень опасным!

– Да, мне это было известно. Но я умею постоять за себя. У меня чёрный пояс, правда, пока только второй дан... Кроме того, я приобрела специальный маячок, чтобы меня по приезде смог обнаружить Игорь, который подружился с одним из ваших полицейских...

– Это я вас засёк, Наташа! – воскликнул Ковальски.

Адамс лишь коротко рявкнул.

– Нас поместили в разные комнаты. Видимо, прежде это были палаты для сумасшедших. Нам угрожали. Особенно вот эти двое, – девушка указала на Энджи и негра.

– А тот длинный чем занимался? – спросил лейтенант.

– Одна из девушек, Дайва, сказала нам, что он вместе с вон тем плешивым выкачивал из жертв кровь и вспарывал им животы. Её тоже хотели убить, но почему-то оставили в живых. Он был словно доктор Менгеле. Как врач из нацистского концлагеря. А плешивый – его садист-подручный.