Кроули, на миг вернувшись в своё тело, смог лишь выставить левую руку и упереться ею в скользкую, запотевшую, но всё же устойчивую поверхность зеркала. Азирафель сразу же мягко, но настойчиво вернул контроль над телом обратно. Его пальцы, свитые в тесное, горячее кольцо, проталкивали напряженный до болезненного состояния член Кроули всё дальше, пока он полностью не прошел насквозь. Тогда гладкие смелые пальцы сильно обхватили член у самого основания, сжали его, так же медленно и неторопливо прогладили от начала до самой головки, и неожиданно резким движением вернулись обратно.

Кроули зашипел. Он смотрел в этот момент на отражение ангела, он отмечал, как его рука, опираясь о зеркало, переходит на той стороне в руку Азирафеля, и струи воды, стекавшие по обеим рукам по эту и по ту сторону, струятся по зеркалу вниз. Кроули искал взгляд затуманенных желанием глаз ангела, не осознавая, что это его собственные глаза чуть не закатились от нахлынувших ощущений.

Рука Кроули не останавливалась, наращивала темп, сжимала, сдавливала, и двигалась, двигалась, божественно двигалась так яростно и так нежно, что каждое движение вызывало новый то ли стон, то ли всхлип. Теперь Кроули не просил ангела быть быстрее, он не успевал за яростным темпом, он не мог вдохнуть; вырывающиеся изо рта стоны вперемешку со струями льющейся сверху воды, мешали перевести дыхание и набрать воздуха.

Кроули был уже на самом пике, он вошел в ритм, подаваясь бедрами вперед при каждом движении руки. Демон перевел взгляд с лица Азирафеля ниже, туда, где рука ангела яростно ласкала его член и издал один глубокий протяжный стон. Это был член Азирафеля, до самой последней венки изученный демоном, зацелованный за этот долгий и блаженный год вдоль и поперек, тот самый член, не слишком длинный, но толстый и крепкий, который так часто пульсировал в его ладонях или во рту, обмякая после горячих ласк, а ещё чаще — дарил Кроули блаженное неземное ощущение, вторгаясь в тело демона, пришпиливая его к простыням кровати, к гладкой столешнице, к бортику ванны, или к прибрежному песку — не счесть было мест, где Кроули и Азирафель занимались любовью за это время. От одного только взгляда на этот член, Кроули, доведенный до предела действиями Азирафеля, с низким рычанием кончил прямо на зеркало. Там, где напротив члена Кроули отражался в запотевшем зеркале член Азирафеля, расплылось мутное пятно, тягучими каплями медленно стекая вниз.

Рука Кроули, нежно оставив его собственный член, поднялась и коснулась губ, и Азирафель в этот момент добровольно вернул контроль над телом демону. Кроули с жаром поцеловал ладонь, липкую от спермы, пахнувшую им самим.

«Ты был горяч, мой демон», — прошелестело в мозгу у Кроули. По спине его побежали тысячи мурашек от этого обращения. Это были очень личные и очень интимные слова, которые ангел никогда не произносил иначе, чем с горячим стоном во время соития или же — сразу после — на ухо тёплым благодарным шепотом, почти таким же, как сейчас.

«Прости, что немного вольно обошелся с твоей ванной…»

Демон только махнул рукой. Мутное пятно спермы на зеркале исчезло, как ни бывало. Однако само зеркало Кроули убирать и не подумал.

— Когда ты вернешься в своё тело, оно нам ещё понадобится, — многообещающе произнес Кроули.

«О-о-о…», — отозвался Азирафель. Его лицо в огромном зеркале выглядело непристойно довольным.

Кроули ополоснулся, выключил воду и вылез из ванны. Он отметил слабость в подрагивающих коленях и невольно усмехнулся. Такого они с Азирафелем ещё не пробовали.

Кроули неторопливо вытирался, стремясь продлить ощущение полной расслабленности и удовлетворенности в каждой мышце своего тела. Затем завернулся в темный халат, а белоснежное полотенце накинул на плечи, чтобы не ощущать холодных капель воды, срывающихся с кончиков волос ему на шею. Оглянувшись на Азирафеля в зеркало, уже одетого в отражении в белый халат, Кроули нажал на ручку двери, вышел из ванной… и застыл на месте.

В гостиной в его любимом кресле, закинув ноги в грязных драных кедах на стол, его ждал Хастур.

Кроули ощутил леденящий душу ужас, как и всегда, при встрече с высшими демонами преисподней, ужас, о котором он уже успел благополучно забыть за последний год.

Но присутствие Азирафеля внутри внезапно придало ему храбрости или, скорее куража.

«Кроули, не наделай глупостей», — быстро предупредил его ангел.

— В чем дело, Хастур? — хмуро бросил демон.

Хастур поднял руку в приветственном жесте.

— Давно не виделись, Кроули, — протянул он.

Что ж, фраза была сказана довольно нейтральным тоном, что для демона можно было даже назвать дружелюбием. Кроули рискнул сделать шаг вперёд.

Средоточие света и тепла внутри внезапно словно толкнуло его, обращая внимание.

«Посмотри», — прошептал Азирафель в голове у Кроули, хотя в шепоте не было никакой необходимости. «Он глаз не сводит с твоих волос, Кроули. Да он же вздрагивает от каждой капли, которая с них стекает!»

В самом деле! До Кроули внезапно дошла простая мысль, что это всё бравада. Дерзко задранные ноги на столе, нейтральный тон, это всё жалкий фарс. Хастур сейчас на самом деле трясется не меньше Кроули. Что он вообразил себе, сидя тут, ожидая, пока Кроули выйдет из ванной? Что он принимает душ из святой воды?

Последний раз Кроули видел Хастура год назад, когда являлся в офис подписывать заявление на отпуск. По полному ужаса взгляду Князя Ада Кроули тогда догадался, что Хастура терзают сомнения: а что если Кроули в самом деле не блефовал тогда, угрожая Хастуру распылителем над лужей, оставшейся от тела Лигура? Что если у Кроули в самом деле была в нём святая вода?

Похоже, Хастур до сих пор не мог решить для себя мучительный вопрос: действительно ли в тот раз высший демон чудом избежал ужасной смерти, разбив распылитель, или ему ничего не угрожало?

Еще один вопрос мелькнул теперь уже в голове у Кроули: как долго чертов ублюдок торчит здесь, и слышал ли он что-нибудь из тех звуков, которые только что издавал Кроули, так успешно соблазненный Азирафелем? Эта мысль заставила его зарычать, и губы Кроули даже раздвинулись в чем-то, похожим на яростный оскал.

— Что тебе здесь нужно, Хастур? — прошипел он.

Хастур поспешно — даже слишком для такой большой адской шишки — снял со стола ноги и выставил вперед нечистые ладони с грязными обломанными ногтями.

— Полегче, змей, — произнес он тоном, который можно было назвать даже умиротворяющим, если не глядеть при этом в глаза демону, на дне которых бились ярость, ненависть и страх, впрочем, запрятанные довольно глубоко. — У меня послание от руководства. — Рука Хастура скользнула за пазуху засаленного плаща и достала оттуда помятую бумагу. От документа резко пахнуло серой и тлением, Кроули даже поморщился. Он не скучал по запахам Ада весь этот год, увольте.

Хастур кинул бумагу, скрепленную отвратительного вида печатями, на стол.

— Обычная повестка. Тебя не было на ежегодном собрании, Вельзевул треб… — Хастур сглотнул, видимо, вспомнив устные инструкции начальства, — просит тебя явиться продлить визу.

Кроули медленной, нарочито расслабленной походкой приблизился к столу, подцепил адский документ пальцами, непринужденно примостился на краю стола и взглянул на печати и подписи.

«Что там, что там?» — с любопытством произнес Азирафель в голове Кроули, пытаясь завладеть телом демона, чтобы прочитать послание.

«Не сейчас, ангел», — терпеливо ответил Кроули.

Он пробежал глазами текст. В самом деле, официально составленный документ со стандартным текстом, приглашающий вышеозначенного демона Кроули явиться в указанный срок для продления визы, необходимой для закрепления за ним на следующее столетие выданного ему тела, подписано… заверено…

— Я всё понял, — лениво произнес Кроули, небрежно бросая прочитанную бумагу обратно на стол. — Мне непонятно одно… — Кроули поднял руку, дотронулся до своих ещё мокрых волос, сжал одну прядь в ладони, так что сквозь пальцы потекли тонкие струйки воды. Хастур, нервно сглатывая, не сводил глаз с руки Кроули. — Почему Князя Ада посылают бегать с бумажками, как последнего грязного бесенка?