Но выяснилось, что Вовик просто не знал иного способа времяпрепровождения. У него оказался пытливый ум, а врожденной сообразительностью он даже превосходил своего друга. Артур пристрастил его к чтению книг, сначала приключенческих и фантастических, а к старшим классам и более серьезных. У ребят нашлись общие интересы, общие увлечения. И тут произошло скорбное для приятелей событие. Юдин-старший, превратившийся в состоятельного бизнесмена, переехал в собственный дом, а сына определил в только что открывшуюся элитную школу. С того дня мальчики стали видеться гораздо реже, однако поддерживали дружеские отношения…

– Володя, а ты не пробовал совмещать два занятия одновременно? – спросил Юдин, щедро подливая Фитилю дорогущий коньяк.

Тот, увлеченно наблюдая за выходом новой стриптизерши, мотнул головой.

– Так попробуй. Давай выпьем за успех всех наших дел!

Фитиль сделал глоток и хотел поставить бокал на стол, но Артур перехватил его руку:

– Ну что же ты, Вовик! Надо до дна, а то не будет успеха в делах.

Пришлось Фитилю осушить бокал. Да, мог ли он когда-нибудь подумать, что будет пить элитное спиртное безо всякого удовольствия. Но жизнь успели приучить его к осторожности. Когда Артур обратится к нему с просьбой, надо оставаться трезвым. А то дашь спьяну обещание, и потом вовек не расхлебаешься!

Юдин завел серьезный разговор, только когда они вышли из ресторана. Боялся лишних ушей, поскольку его затея шокировала даже видавшего виды Фитиля.

– Что ты сказал? – решив, что ослышался, переспросил он, когда Артур после короткого вступления перешел к сути дела.

– Надо убрать моего папашу. За это я готов заплатить сто тысяч баксов, – окрепшим голосом повторил Юдин.

– Ишь, ты! И откуда у тебя возьмется столько бабок?

– Возьмется, не сомневайся, – уверенно сказал Артур.

– Допустим. Тогда разреши спросить на правах старого друга: у тебя с головой все в порядке?

– Тебе нужна справка от психиатра? – ядовито поинтересовался Юдин.

– Мне просто интересно. Олег Михайлович – хороший человек и главная твоя опора в этой жизни.

– Козел он, а не опора. Мерзавец и старый потаскун! – повысил голос Артур.

– Тише, тише, зачем кричать? Ты же сам опасался чужих ушей.

– Извини, накипело!

Из дальнейших расспросов выяснилось, что уже несколько лет отец Артура вел довольно свободный образ жизни. Он, как говорится, забил на семью, все свое время отдавая работе и любовницам. Но Юдин-старший не планировал разводиться, и будь супруга Олега Михайловича умнее, она бы сохранила подобие семьи, свой шикарный образ жизни. Увы, женщина жила прошлым, отказываясь понимать, что ее лучшие годы ушли и она безнадежно проигрывает хищным молоденьким красоткам. Стоило Олегу Михайловичу оказаться дома, как жена закатывала ему скандалы, то заходясь в истеричных рыданиях, то бросаясь на мужа с кулаками. Такая ситуация бизнесмена категорически не устраивала, и он пригрозил разводом. Но жена и после этого не успокоилась. А надо сказать, что за несколько лет до этого Олег Михайлович виртуозно кинул супругу, уговорив подписать брачный контракт. Отлично зная характер жены, он привел неотразимые для нее аргументы: брачные контракты заключаются во всем цивилизованном мире, их подписывают самые знаменитые эстрадные артисты и кинозвезды. Супруга, от безделья проводившая кучу времени у телевизора, клюнула на дешевую приманку. А ловкий адвокат Юдина составил контракт таким образом, что у бизнесмена оставалось его дело и нажитые капиталы. Супруге же целиком отходил дом.

– Нормально. Он ведь стоит около миллиона баксов, – отреагировал Фитиль.

– Полтора, – уточнил Артур. – Но это мелочь по сравнению с отцовским состоянием. Теперь ты понимаешь, что моего папашку, эту гниду, надо раздавить как можно скорее. Если он женится на молодой шалаве, все бабки уйдут черту лысому.

– Ну, ему сначала надо развестись. Время еще есть, – возразил Фитиль и задумался.

Конечно, сто тысяч баксов – сумма заманчивая. Тем более что это не предел. Его школьного дружка можно расколоть и на зеленый лимон. Только затея крайне рисковая. Менты в последнее время раскрывают убийства все чаще, а люди Фитиля никогда не занимались серьезными мокрухами, вероятность провала угрожающе велика. Тем более, что ликвидация известного бизнесмена вызовет широкий резонанс, сыскари будут землю рыть в поисках убийц. Поэтому глупо разевать рот на кусок, которым легко подавиться. Лучше взять с Артура те же сто тысяч, но только за посредничество. И найти серьезных профессионалов, которые устранят проблему.

В студенческие годы Комаров мечтал о выдающихся научных открытиях, славе, Нобелевской премии. Ему грезилось, как он совершает переворот в биологии, его имя высекают золотыми буквами в летописи науки рядом с именами Мечникова, Пастера, Дарвина. С годами пришло понимание, что гением или хотя бы корифеем ему не стать. Лишь к тридцати пяти с грехом пополам Комаров накропал кандидатскую диссертацию. И тут ему подфартило. Замученные хроническим безденежьем, лучшие институтские умы подались за границу. Кто на заработки, а кто навсегда. Появились вакансии, и свежеиспеченного кандидата наук назначили заведующим лабораторией. Совсем недавно подобный нонсенс казался невозможным. Завлабами становились исключительно доктора наук. Отток лучших сил в корне изменил ситуацию. Впрочем, Комаров твердо решил обзавестись соответствующими корочками. Все благоприятствовало исполнению его желания. Находившиеся в подчинении Комарова сотрудники лаборатории вполне подходили на роль рабочих лошадок. Оставалось найти тему, удовлетворяющую требованиям госзаказа и при этом достаточно перспективную в смысле написания докторской диссертации. С темой помог директор института, маститый ученый, который ввиду преклонного возраста предпочел заграничным странствиям руководство крупным НИИ.

Несмотря на обилие исполнителей, с диссертацией Комаров возился долго. Сказывалось отсутствие Божией искры, таланта, умения мыслить широко, масштабно. Зато ученый отличался усидчивостью и способностью упорно двигаться к намеченной цели. Только цель оказалась не столь заманчивой, как в былые годы. Заработки ученых резко сократились, они лишились большинства своих привилегий, престиж науки заметно упал. А Комаров был не из тех, кого интересовали исследования сами по себе. От своей деятельности он жаждал материального благополучия, всевозможных льгот, уважения в обществе. Комаров хорошо помнил, как много лет тому назад случайно оказался в квартире маститого ученого, академика, лауреата Государственной премии. Молодой человек был потрясен, шокирован, изумлен до невозможности. Он думал, что так живут лишь зажравшиеся буржуи на загнивающем Западе. В одной комнате легко бы поместилась вся квартира родителей Комарова. А таких комнат было три, и жили в них только академик с женой.

Обстановка тоже впечатляла солидной роскошью. В одной комнате стояла старая, еще дореволюционная, но еще вполне добротная мебель, в другой – шикарный современный гарнитур. Знающие люди потом сказали, что из Италии. Третью комнату, бывшую спальней, Комарову увидеть не довелось. Но и без того впечатлений ему хватило на несколько лет. Ими он поделился с родителями. Мать восторженно заохала, а отец, нахмурившись, зло сказал:

– Социальная справедливость, мать ее! Вроде, мы оба вкалываем по восемь часов в день, только мне на четверых дали убогую двушку, а ему на двоих – трехкомнатные хоромы. Вот оно, бесплатное жилье, когда баре жируют за счет простых работяг! А представьте, в каких квартирах живут партийные начальнички!

С тех пор много воды утекло. Теперь Комаров не мог даже мечтать о комфортном бесплатном жилье. Хорошо еще – зарплату существенно повысили, а то одно время они с женой и дочкой всю ее отдавали на продукты. Хотя с докторской вышла беда – по аналогичной теме защитился молодой новосибирский ученый, и Михаилу Эдуардовичу пришлось перекраивать большую часть работы – благодаря увеличившейся государственной поддержке науки Комаров мог даже позволить себе отдохнуть в Турции или Египте, но все же это было совсем не то, о чем ему мечталось в институте.