– Аллочка приглашает всех в конференц-зал. – Он кивает в сторону коридора. – Вы идёте?
– Да-да, идём. – Переглядываемся мы.
Ну, вот. Момент истины. Обмануть Барракуду или вылететь из журнала прямо сегодня?
– Не опаздывайте. – Улыбается Владик, удаляясь. – Она этого ужасно не любит. Аллочка ценит только дисциплинированных и ответственных…
– Лижет ногу, лижет руку, лижет спину, лижет ни-и-иже. Как котёнок кошку лижет. – Цедит сквозь зубы Катя, прожигая взглядом спину коллеги[1].
– Мне конец. – Шепчу я.
– Ерунда. – Ободряет меня подруга.
Но уже через пять минут мы понимаем, что это далеко не ерунда.
– Ты уже договорилась, Кукушкина? Выбрали дату интервью? Сегодня-завтра? Есть идеи? План? – С ходу стала забрасывать меня вопросами Алла Денисовна. – Оформим красиво, в пятницу из Франции прилетает Давиди, наш гениальный фотограф, сделаем фотосет по высшему разряду, выбери локацию, согласуй с Дубровским. Я уже анонсировала этот материал начальству и коллегам, я…
Барракуда всё говорит и говорит, а я только киваю в ответ, точно зомби. Задница, в которой я увязла, теперь кажется просто беспросветной.
И сколько бы мы с Катей не обсуждали этот вопрос, каждый раз приходим к единому мнению: нужно либо признаться шефине, либо организовать долбанное интервью, наступив на горло своей гордости.
Так проходит два дня. Единственное, что радует – мне удаётся снять понравившуюся квартиру. На неё уходят все мои сбережения, но оплаченные вперёд три месяца проживания создают ощущение подушки безопасности.
– Да, Кать, здесь чудесно. – Говорю я, останавливаясь на пороге.
– Посторонись! – Катюха втаскивает в мою новую квартиру мой чемодан. Ставит его у стены, поворачивается и оглядывает пустые стены. – Да… Зато вид из окна шикарный! – Она скидывает туфли, проходит к окну и опирается на подоконник. – И пусть окна не в пол, зато вид на парк. Очень красиво!
– Хорошо, что есть встроенный шкаф, нужно развесить одежду. – Я тоже стараюсь находить плюсы в новой ситуации. – Осталось только купить диван, да? И стол. И стул. И посуду…
– Ой, надувной матрас остался в багажнике! Сейчас принесу! – Спохватывается Катя. – Давай ключи.
– Да я сама, – пытаюсь сопротивляться я.
– Тебе нельзя таскать тяжести. – Мотает головой подруга.
Берёт ключи, надевает туфли и выбегает из квартиры.
Она права. Сегодня днём так кольнуло в животе, что на минуту стало страшно. Мне в этом состоянии вообще всё в новинку – не знаешь, чего ожидать. И вроде здоровая, не больная, и красивая, стройная, а ощущаешь себя то ли хрустальной вазой, то ли здоровенным пакетом с водой – как-то в целом вообще не уютно.
Даже не верится, что именно в этой квартире я проведу ближайшие месяцы, и здесь впервые буду качать своего малыша.
– Тебе здесь нравится? – Спрашиваю я, поглаживая ещё плоский живот.
И мой голос разносится эхом вдоль голых стен.
А через час мы с Катей уже вышагиваем по улице, отыскивая местечко, где бы поужинать. Аппетит у меня теперь по вечерам, если честно, богатырский – проглотила бы слона. Нет бы, тихо и спокойно посидеть дома, заказать еды, но подруга настояла, что нужно прогуляться и подышать свежим воздухом, ведь это полезно. Чем будущей матери может быть полезен загазованный воздух мегаполиса, скажите?
– Значит, Леська нашла себе мужика? Ты уверена? – Виснет на моей руке Катюха.
– Да. – Смеюсь я. – У него бритва и тапки.
– Ну, раз та-а-а-пки, то точно мужик! – Хохочет Катька.
А я вдруг останавливаюсь у витрины ресторана. Моё бедное сердце рвано дёргается и замирает.
– Что? – Хмурится подруга, но затем следует за моим взглядом и тоже застывает у окна.
Там, за стеклом, за дальним столиком мило беседуют Никита и певица Нелли. Они светятся точно так же, как светились мы с Дубровским на наших первых свиданиях. В моей голове за секунду проносятся все наши с ним счастливые моменты.
Чёрт… Иногда судьба даёт нам счастье только взаймы и под слишком большие проценты.
[1] Катерина вольно цитирует фрагмент из стихотворения «Подлиза» Маяковского.
11
Из моей груди вырывается вздох – беспомощный, тихий. Я даже представить не могла, что это будет настолько больно. Глядя на то фото в газете я думала, что это какая-то шутка, не могла поверить своим глазам, но вживую… Вживую зрелище не оставляло никаких сомнений – это ад.
Катя подхватывает меня под локоть, и только в этот момент я понимаю, что ноги больше не удерживают меня в вертикальном положении.
– Алис! – Бормочет она, вцепляясь в мою руку.
– Всё хорошо, хорошо. – Хрипло отвечаю я, мысленно приказывая своим ногам держать меня ровно. – Я просто… Мне уже лучше.
Чувствую, кружится голова, и на лбу и спине проступает холодный пот. Ощущение у меня сейчас такое, будто по голове ударили тяжелым мешком. Я проваливаюсь в глубокую, тёмную яму, но отчаянно сопротивляюсь, пытаясь хвататься за её края. В ушах нарастает гулкий звон. Кажется, именно так падают в обморок, да?
– Точно? – Голос подруги звучит как сквозь вату.
Мне нужно просто продышаться. Просто вдохнуть глубже и выдохнуть. Вот так, так, и ещё.
– Дыши. – Катя гладит меня по спине.
Вдруг тупая боль внизу живота заставляет меня опереться ладонью на холодное стекло окна.
– Что такое? – Спрашивает она. – Тебе плохо?
– Нет. – Боль ненадолго отступает, и я мотаю головой. – Всё хорошо.
– Я сейчас пойду и всё выскажу этому тупорогому козлу! – Вспыхивает подруга.
– Не надо. – Прошу я, выпрямляясь. – Я сама. Я должна.
Не знаю, что мной движет: обида, ненависть, горечь или сочувствие к той наивной девушке, которая сейчас сидит за одним столом с негодяем и доверчиво смотрит ему в глаза, но я разворачиваюсь и иду к входу в ресторан с твёрдым намерением сказать ему, что… а что? Я и сама не знаю.
Мне просто нужно взглянуть ему в глаза. Или, может, плюнуть в лицо, не знаю. Даже не представляю, зачем я туда иду.
– Алиса! Подожди! – Слышится за спиной голос Кати. – Алис!
Но я уже дёргаю на себя тяжёлые двери.
– Вы куда? – Преграждает мне дорогу охранник. – Туда нельзя.
Я отталкиваю его ладонями и пытаюсь пройти, но передо мной тут же вырастают ещё двое крепких молодых ребят.
– Зал закрыт для посетителей, частное обслуживание. – Один из них хватает меня за предплечье.
– Пусти! – Вырываюсь я.
Да как они смеют трогать меня?!
Я начинаю метаться из стороны в сторону в попытках обойти препятствия, но мужчины непреклонны – встают передо мной живой стеной.
– Алиска! – Врывается в фойе ресторана подруга.
– Дайте пройти! – Требую я.
– Какие люди… – С этим возгласом в фойе появляется Андрей.
– Мне нужно в зал. – Накидываюсь на него я. – Скажи, чтобы меня пропустили. Я что, не имею права даже поговорить с ним? Мне нужно… нужно сказать ему!
Сама не знаю, что именно нужно, но ощущение такое, будто от этого зависит вся моя жизнь.
– А-а. – Андрей отрицательно качает головой. – Никак, детка, извини. – Он разводит руками. – Не хочу, чтобы ты портила вечер хорошему человеку своими истериками. Скажи лучше, чем я могу тебе помочь? Может, тебе не доплатили? Или ещё чем обидели? – Мужчина тянется и пытается провести пальцами по моей щеке.
– Убери свои руки! – Выпаливаю я, отшатываясь в сторону. – Пропусти меня сейчас же, или я закричу!
И вздрагиваю, вдруг ощутив на плече чью-то руку. Оборачиваюсь – это Катя. В её взгляде поддержка и сопереживание.
– Что за шум? – Этот голос как ножом по сердцу.
Я поднимаю взгляд: Никита выходит из зала.
При виде меня у него брезгливо морщится лицо.
– Никита! – Я бросаюсь к нему и застываю, так и не дойдя всего пару шагов.