– А я не стремлюсь к оригинальности. И не думаю, что жизнь в общем отстой. Мне моя жизнь не нравится, собственная. Да, руки-ноги есть, не калека, не больная. Но мне не интересно жить.
– Мари, а кто тебе должен интерес организовывать? Только ты сама! Ну хочешь, я помогу, чем смогу. Давай сошьем тебе платье, какое захочешь, самое, что ни на есть модное? Или такое, чтоб ни у кого на свете не было, все утрутся? А?
– И куда я его надену? Спасибо, Пра, ты такая милая!
– То-то же. Давай спать, мне в сутки завтра. Спокойной ночи.
– И тебе.
Я пристыжено замолчала. Человеку завтра на работу в сутки, а я донимаю своими выкладками. И правда спать хочется.
Сказано – сделано, я начала искать подработку вместе с Алиской. Я предложила ей, втайне надеясь, что с Алиской я найду все быстрее, ее энергии и напористости можно было позавидовать. Кроме того, я рассчитывала разгадать ее секрет: как можно нравиться всем вокруг, не прилагая к этому особых усилий. Меня уважали, Изкой восхищались, Алиске же помогали, завышали оценки и считали «дамой, приятной во всех отношениях». Интересно, это врожденное качество? А если приобретенное, то я тоже смогу научиться?
Оказалось, в маленьком городе найти подработку студентке не так-то просто, особенно, если тебе еще нет восемнадцати. Мы поучаствовали в двух рекламных акциях: шоколад и йогурты, заработали по три тысячи рублей. Больше до лета ничего найти не удалось, а там наступила сессия. Шесть экзаменов, шесть зачетов. Я готовилась вместе с Изкой у нее, ночевала там же, да и решила переехать, тем более, что тетя Зоя нашла себе, как выразилась Изка «бойфренда», и частенько оставалась у него, а Изольда просто патологически не выносила одиночества. Вдвоем стало веселее. Я категорически настояла на том, чтобы оплачивать коммунальные услуги пополам. Изольда, похоже, вообще была не курсе, что такое коммунальные платежи. Изка не предложила жить с ней в одной комнате, да я и не напрашивалась. Места, слава Богу, хватало, мне выделили светлую комнату рядом с кухней, очень уютную, в которой подруга хранила свои детские игрушки. Игрушки убрали в большой красивый сундук, перевезли мою кровать, письменный стол, комод и кресло, занавески, комп, вещи. Я прижилась быстро. Наверное, в родне были какие-то кочевники вроде цыган – я начинаю считать домом то место, куда вернусь ночевать и где приготовлю еду. Кстати, насчет еды. Я и не думала, что Изка так беспорядочно питается: тетя Зоя готовкой не занимается, Изка не умеет, и поэтому обе едят бутерброды, кашки быстрого приготовления, пельмени, творожки, заказывают пиццу на дом. Поэтому я стала поварить, невольно повторяя наш семейный уклад: мамин борщ, бабушкины блины, отцовский плов. По выходным месила тесто, делала пирожки, булочки, плюшки с корицей. Изка привыкла обходиться утром чашкой кофе, но постепенно я приучила ее к омлету или овсянке на завтрак. Тетя Зоя с большим удовольствием переложила на меня обязанность закупки продуктов и переселилась к своему мужчине, заявив: «Вы девочки взрослые, проживете. Если что, звоните». Однако звонила в основном она сама, узнать, что да как, а по выходным забегала на чай. Приходил Андрей с Пра, приходили Изкины приятели-неформалы, часто засиживались до утра за разговорами или покером (почему-то все играли в покер), оставались ночевать. Я редко участвовала в этих ночных беседах: стеснялась, но в карты резалась с удовольствием. Мне казалось, я совсем неинтересная, обычная девчонка, синий чулок и «ботан». Ну, о чем со мной разговаривать этим готам, рокерам, ролевикам и реконструкторам? Общих знакомых у нас не было, на игры я не ездила, сейшны не посещала, концерты тоже, на гитаре и то не играла. Изка вот пыталась научиться, еще когда с Олегом встречалась, да забросила. И сама, наверное, не знает, где теперь ее черная «Фина». А я знаю, в кладовке на второй полке, я сама ее туда убрала, вытащив из-под кровати. Андрей убил бы Изку за такое обращение с инструментом.
Зато мне было радостно кормить всю невыспавшуюся компанию завтраком. В такие моменты я чувствовала себя чем-то вроде щедрой и радушной трактирной хозяйки: заходи, добрый путник, тут найдется для тебя и кружка эля, и кусок пирога… Гости сидели притихшие, девчонки утирали размазанную тушь, зевали и улыбались в окошко. Потом резко подхватывались и убегали на учебу-работу. Частенько Изка не приходила домой, так же ночевала у кого-то. А вот своих мальчиков она домой не приглашала. Я как-то спросила: почему так? Изольда опустила глаза. «Не знаю, – говорит, – это слишком личное. Как-то так. А потом – что мне, с родителями кого знакомить? Вот когда встречу своего единственного, тогда и приведу, а пока нет».
Вторую сессию мы с Изкой закрыли на «отлично», как и первую, Алиска тоже. На каникулы я уехала к своим в Переславль, а Изка снова намылилась в Чехию реставрировать замки, правда, уже без Пра. Андрей ушел в армию в начале лета, Пра осталась ждать, плакала, конечно, мы утешали. Его распределили недалеко, в Тверскую область. Сказали, можно навещать. Пра готовила пирожки, блинчики, котлеты. Смеялась: «Как жена декабриста». А глаза были грустные. Я знала, почему. Уходя, Андрей не сказал ей, жди, мол, меня. Может, это само собой подразумевалось? Конечно, она будет ждать и в сторону другого парня даже не посмотрит. Но Пра нужно было это услышать от любимого. Андрей даже не разрешил девушке проводить его до военкомата, тете Зое тоже не разрешил, пошел один. Странно, наверняка всех будут провожать.
Лето пролетело быстро. Я загорала, купалась на Плещеевом озере, объездила на велосипеде весь город – удивительно красивый – и окрестности. Подружилась с местной девочкой, Таней Пименовой, она тоже закончила первый курс, училась в медицинском в Ярославле. Вместе гуляли по городу вечерами. У Танюхи тоже не было парня. Вот, пожалуйста, нашего полку прибыло: умная, обаятельная, симпатичная и одинокая девчонка. Как и я. Неуверенная в себе, как и я. И, скажите на милость, откуда у нас этой уверенности взяться, если кавалеры – все до одного – смотрят сквозь и мимо? Ну да ладно, проехали.
В конце августа мне исполнилось восемнадцать. Отметили скромно, в семейном кругу плюс Таня и Пра. Родители подарили ноутбук – моей радости не было предела. А вот подруги, точно сговорившись, преподнесли серебряные кольца. Танюшка одарила меня точной копией Кольца Всевластья из фильма, с надписью на древнем языке древнего народа, словом, все, как полагается. Изка обзавидуется… От Пра я получила тяжелое широкое кольцо черненого серебра откуда-то из раннего средневековья. Интересно, днем позже я получила Изольдину посылку из Чехии, в которой тоже было кольцо! И тоже серебряное, сделанное в виде венка из диких трав, очень тонкое и красивое. Оно полезло мне только на мизинец, Изка, видимо, мерила на себя. Поначалу было неудобно носить три кольца сразу, но потом я привыкла и уже не расставалась с ними.
Второй курс прошел так же, как первый. Те же преподаватели, те же предметы, баскетбол, театр у Изки. Правда, Витька отчислился, поступил в физкультурный институт, изредка писал на мэйл, что у него все хорошо. Звал погулять в Москву, но мы не собрались.
Глава 4.
В октябре восемнадцать стало Изке. И она купила себе мотоцикл. «Ямаху», настоящую. Правда, зиму машина простояла в гараже. Кто-то из приятелей предложил Изке вступить в клуб байкеров (а я и не знала, что у нас в городе они есть), та восторженно согласилась. Как только просохли дороги, подруга оседлала «железного коня», которого она, кстати, назвала Фердинандом. Быстро научилась ездить, сдала на права. И стала-таки байкершей, завела себе кожаный костюм с эмблемой клуба: оскаливвшийся волк на фоне полной луны. Теперь Изка еще реже бывала дома, носилась по городу, ездила вместе с ребятами из клуба в Москву. Фердинанд был мощной, сильной, маневренной машиной, мог дать сто и больше лошадиных сил, быстро развивал сумасшедшую скорость. Изка перекрасила мотик в черно-серебристый цвет, а художники из клуба украсили его надписью «Ice Princess». Такая же надпись появилась на куртке у хозяйки.
