— Разве вы не должны ухаживать за больной тетушкой? — весьма неприветливо поинтересовался он.

— Она умерла, — бесцветно ответила Анфиса Павловна.

— Соболезную, — так же без эмоций проговорил Фенов. — Чем обязан видеть вас в такой час в своем доме?

— Я хотела увидеть внучку, — женщина задрала нос. — Ты же сам дал мне ключи, Игорь. И разрешил приходить.

— Уже жалею об этом. Признаться, я полагал, что перед визитом вы будете звонить. Разве так не принято у нормальных, воспитанных людей?

— Будешь мне воспитанием пенять, а сам девку привел в дом.

Я охнула, не сдержав эмоций.

— Я тебе ребенка доверила, а ты чем тут занимаешься? — продолжала она отчитывать Фенова, как маленького. — А вы, мадам, постыдились бы…

И тут я физически почувствовала, как Гоша вскипел.

— Я вам забыл отчитать, кого и когда мне приглашать в мой дом. Вы мне доверили не ребенка, а мою дочь. И последнее, и самое главное, Ирсен не девка. Следите за языком.

— Гош, я домой поеду. — пискнула я, обретя дар речи. Достала телефон, стала искать номер.

— Хорошее решение, — ядовито поддержала меня Анфиса.

— Домой поедет Анфиса Павловна, а ты останешься.

Гоша попытался забрать у меня телефон, но я подняла на него затравленные глаза.

— Ирс, — процедил он сквозь зубы.

Я покачала головой, без слов прося не останавливать. Самое неприятно, что бабушка Кати не скрывала радость от моего решения и стояла, как вкопанная, пока я вызывала машину, говорила свой адрес диспетчеру. Словно обязана была удостовериться, что ночная гостья уйдет. Я решила ее не разочаровывать, потянулась к ручке.

— Ирсен, — снова остановил меня Гоша.

— На улице подожду. Скоро подъедет уже, — пролепетала я, — едва сдерживая слезы.

— И снова отличное решение, — добила меня Анфиса.

Гоша беспомощно выдохнул и последовал за мной

— Я провожу.

И снова мы были в лифте, а потом на улице. Ночь больше не казалась мне волшебной. Наоборот, сразу пробрало холодом. Я задрожала совсем не от возбуждения. С трудом сдерживала слезы, кивая как болванчик Гошиным словам.

— Детка, прости, я понятия не имею, что она здесь делает.

— Приехала к внучке, это же очевидно, — пробормотала я. — Не надо нам было…

- Надо, Ирс, надо. Клянусь, я все решу. Ты только не бери в голову и не плачь, пожалуйста. Девочка моя красивая…

Он взял мое лицо в ладони, и я попыталась улыбнуться, делая вид, что все хорошо. Вышло кисловато. Гоша прижался губами к моим, лаская мягкими поцелуями. Он продолжал извиняться, шептал, что все хорошо, и недоразумение будет улажено. Я почти поверила ему, обняла и прильнула всем телом, желая согреться, избавиться от дрожи. Подъехала машина. Я отстранилась, Фенов поморщился, словно ему было физически больно отпускать меня.

— Приезжай ко мне завтра утром, Ирс.

-Стоит ли?

— Более чем.

Гоша сверкнул соблазнительной улыбкой, и я растаяла. На одно мгновение, пока он целовал меня и открывал дверцу машины. Но едва такси тронулось, я снова раскисла.

Вот не может у меня все быть хорошо. Какая-то стерва-судьба. Все испортилось на самом интересном месте. Пока ехала до дома успела почувствовать себя шлюхой и дурой, даже пожалела, что поехала тогда сама отдавать Кате кролика. Нет, так нельзя думать. Это был добрый поступок. И пусть Анфиса Павловна считает меня Гошиной подстилкой, но я то знаю, что это не так.

Не так? Разве? А в чем разница?

Мы занимались сексом в тату-салоне, на столе для пирсинга. При этом не Феникс был инициатором разврата. Какие у меня оправдания? Пожалуй, только то… То, что я влюбилась в него?

Машина подъехала к дому, и я обрадовалась, что пришлось выходить и можно не думать о чувствах к Гоше. Это секс, просто секс. Он приятный, добрый, внимательный мужчина. Не более. Роман, увлечение. Не нужно пудрить физическое влечение серьезностью чувств.

Прокравшись в комнату, я не нашла сил даже умыться. Знаю, что ужасно вредно ложиться так спать. Аня меня бы прибила за такое бестолковое отношение к коже, но я заткнула совесть, которая говорила ее голосом. Сняла одежду и рухнула в кровать. Похоже, текила, секс и усталость от прогулки взяли верх. Меня выключило моментально.

Утром я проснулась без головной боли, как ни странно. Алкоголь был ко мне милостив. Залезая в ванную, я улавливала отголоски Гошиного запаха и с сожалением смывала его с себя. После душа увидела, что на мобильном пропущенный от него. Сердце прыгнуло к горлу, но тут же рухнуло в пятки от неприятного иррационального предчувствия. Отогнав все это прочь, перезвонила.

Не зря сердечко шалило. Гоша снова извинялся, потому что Анфиса Павловна вчера отпустила няню и та уехала за город с утра пораньше. Бабушка пыталась предложить себя в качестве провожатой для Кати, но Фенов отказал ей категорически. Я не стала уточнять, почему. Видимо, они крупно повздорили после моего ухода. Это было ясно из обрывков фраз, которые иногда отпускал Гоша. Я чувствовала, что он пытается не болтануть лишнего на эмоциях, которые все еще кипели в нем. Меня забрызгивало кипятком даже через телефонный разговор.

В общем, дела складывались так, что Гоша весь день будет мотаться с Катей, а вечером… Вечером он ждал меня, так как бабушка все-таки выторговала у отца ребенка в гости с ночевкой.

Все это уже не было похоже на ни к чему не обязывающую интрижку, которой я себя успокоила. Наличие у Гоши дочери уже все усложняло, а теперь еще и бабушка нарисовалась, которая ясно дала понять, что я ей не нравлюсь. Невольно вспомнились предостережения Ани. Как напророчила, ведьма рыжая.

Днем меня к тому же весьма утомил папа. Он сначала поинтересовался, во сколько я вернулась, потом спросил, с кем гуляла, затем, где. Врать мне не хотелось, но пришлось выдать стандартную историю про девчонок и клуб. На этом его допрос не закончился, и он спросил, что я пила и в каких количествах. Тут уже я не выдержала и в жесткой форме отказалась отчитываться.

Отец надулся, я тоже. Разозлилась на него. Что еще за новости? Мне двадцать два. Я взрослая девочка. То, что мы живем вместе — не повод требовать у меня отчета. Еще и в такое безобразной форме.

Я пыхтела, меряя шагами свою комнату, когда позвонил Гоша.

— Детка, как ты?

— Учитывая обстоятельства, нормально, — огрызнулась я.

— Я не вовремя?

— Смотря для чего. Если хочешь предложить заняться неистовым сексом на столе или на стуле — я только за.

-Ого… — растерялся Гоша от моего напора, но быстро пришел в себя. — Если честно, мысли о неистовом сексе меня самого не отпускают. Как на счет сделать все в моей кровати?

— А Катя?

— У бабушки до завтра. Я уже подъезжаю к твоему дому. Пять минут хватит, чтобы собраться?

— Откуда ты знаешь мой адрес? — настала моя очередь удивляться.

— Ты сама мне его сказала, когда я вызывал такси, Ирс. Остался в базе.

— Хитрый.

— А то, — я слышала улыбку у него в голосе.

— Выйду через пять минут.

Я быстренько побросала в сумку зубную щетку, салфетки, трусики, мазнула тушью ресницы, распустила забранные волосы, растрепала. Майка, джинсы, кеды, куртка вместо пальто.

— Далеко собралась? — нарисовался папа в прихожей.

— На Кудыкину гору, — огрызнулась я. Нет, он издевается. Думает, я сейчас возьму и расскажу. Как же.

— Когда вернешься?

— Вернусь, когда вернусь.

-Ирсен! — он повысил голос.

— Что?

Я задрала нос и посмотрела на него с вызовом.

— Не глупи, девочка.

-Пап, я учусь, работаю, не принимаю наркотики, плачу часть за квартиру, не делала абортов, не попадала в полицию. Чего ты вдруг включил это нелепое беспокойство?

— У тебя кто-то завелся, а ты мне не говоришь, — процедил он обиженно. Как ребенок, честное слово.

Неужели он ревнует?

— Не говорю, потому что сама не знаю.

— Он нормальный? Ровесник? С института? Или в клубе своем познакомилась?

— Как-нибудь расскажу, пап. — Я примирительно чмокнула его в щеку, накинула куртку и вышла из дома.