- Полностью с вами согласен – сказал мой друг.

В ходе совещания мы разработали план проведения завтрашней операции. После совещания мы все отправились готовиться к предстоящей операции. Вечером за ужином  Гаевский обратился к Холмсу:

- Я хочу поехать с вами. Неоправданно опасно отправляться в эту дорогу только втроем. Бадма не воин, так что вы можете рассчитывать только на себя и на Уотсона. А бандитов будет много. Так что разрешите я вас буду сопровождать. Подумайте.

- Нет – отрезал Холмс. – Не забывайте о том, что у вас три семья. Три сына и жена. Кто о них будет заботиться, если вас убьют завтра? Нам с Уотсоном в этом смысле бояться нечего. Оба на сегодняшний день не имеем ни семьи, ни детей. Так что ваше предложение не принимается.

- А с чего вы решили, что я собираюсь завтра погибнуть? – воскликнул гневно Гаевский.

- Я разве сказал, что вы собираетесь погибнуть? – спросил Холмс. – Я такой глупости не сказал. Но зададите себе простой вопрос. Разве приказчик из соседнего с Элистой села собирался сегодня  погибнуть или сторож? Нет. Они не собирались погибать. Они хотели жить. Но, тем не менее, они сегодня мертвы. Точно так же и вы завтра можете погибнуть, вовсе не желая того. Согласитесь, что это так.

- Хорошо, извините, глупо получилось – сказал Гаевский. – Согласен. Я могу завтра погибнуть. Семья моя может остаться без кормильца, но ведь и жить дольше трусом, оставившим людей в смертельной опасности без своей помощи я тоже долго не смогу. Так или иначе, а семья моя без кормильца всё равно останется. Лучше уж возьмите меня с собой.

- Не возьму – ответил Холмс. – И не уговаривайте меня больше.

- Почему? – спросил удивленный учитель. – Почему нельзя даже уговаривать вас?

- Потому что у меня есть для вас одно особо опасное задание – сказал Холмс.

- Ну, вы и сволочь Холмс – сказал восхищенно Гаевский после того как пришел в себя от потрясения. – Я понял. Вы что-то затеял такое, о чем никому пока ничего не сказали.

- Как вы некультурно выражаетесь, господин учитель – деланно возмутился великий сыщик. – И как только таким людям большие начальники доверяют воспитывать подрастающее поколение. Куда мы вообще катимся? Так и до революции можно докатиться.

- Куда все катятся, туда и мы катимся, мы тут ничем не лучше прочих людей, но и не сильно хуже, если что неизбежно, то оно и произойдет – ответил учитель. – От нас зависит только то, что зависит от нас.

- Вам бы философию преподавать, а не физику – сказал Холмс.

 – Это всё понятно, лучше расскажите мне прямо, что нужно будет мне сделать? – спросил Гаевский.

- Не спешите – ответил Холмс. – Всему своё время. Вы сначала проводите нас в дорогу. Потом проводите отряд, который должен нас будет прикрывать, а потом вернетесь к себе домой, и здесь только вскроете то письмо, которое я вам вручу утром. Там будет всё написано, что вам нужно будет сделать. Помните. На вас вся моя надежда. Сделайте всё так, как я вас прошу.

- Я вас понял, сделаю всё в точности так, как вы укажите в письме – заверил Гаевский. – Не беспокойтесь об этом.

- Хотелось бы надеяться, что всё так и будет – сказал с сомнением в голосе Холмс. – Рассчитываю, что всё у нас с вами получится.

- Не бойтесь – сказал учитель. – Всё будет хорошо. Мы еще завтра на празднике успеем с вами погулять.

На этом вечерняя наша беседа завершилась. А перед рассветом, в ночной темноте мы уже отправились к дому Санджиевых. Там нас уже ждали. После недолгого общения с Бовой Санджиевым мы с Холмсом сели в экипаж, а юный Бадма занял место кучера. Антон Васильевич подошел к нам и крепко обнял каждого. Холмс передал ему письмо. Потом мой друг сказал:

- Нам нужно спешить, Бадма трогай.

Юноша кивнул головой в знак согласия. Свистнула плетка, и мы отправились в путь.  Холмс попросил Бадму ехать как можно медленнее. Учитель помахал нам рукой на прощание и отправился к засадному отряду, который должен был тайно отправиться в путь через некоторое время после нас.

- Я хочу предупредить вас мой друг о том, что впереди нас ожидает самое опасное приключение в нашей совместной практике – сказал Холмс, как только мы отъехали от подворья Санджиевых. - Признаюсь. Я в сомнении. Сейчас я корю себя за то, что не рассказал все детали своего расследования и замысла сегодняшней операции вам прежде, чем мы отправились в эту поездку. Может пока не поздно отказаться от этой опасной затеи? Стоит ли игра свеч?

- Что вас беспокоит? – спросил я Холмса.

- Я очень переживаю из-за того, что подготовленный мною план не гарантирует полной безопасности и вам и юному Бадме – признался мой друг.

- Я хорошо вас знаю, Холмс – сказал я убежденно. – И поэтому уверен в том, что вы вчера подробно рассказали юному Бадме обо всех грозящих ему опасностях, если он согласится принять участие в этом опасном предприятии. Ничего от него не утаили. Но, не смотря на это, он согласился. Так вот. Раз этот юноша не празднует труса, то мне, взрослому мужчине трусить и вовсе не пристало в таком случае. Как говорят русские, ста смертям не бывать, а одной не миновать. И еще. Холмс. Не можем мы с вами, испугавшись вернуться назад и тем самым опозорить перед местными жителями не только себя, но и наше отечество. Это совершенно недопустимо. Лучше смерть, чем такое бесчестие.

- Хорошо – сказал Холмс. – Но будьте предельно внимательно мой друг. Как бы не развивались события, не теряйте головы.

- Постараюсь – заверил я.

Между тем в степи медленно начинало светать, но было еще достаточно темно. Я погрузился в свои размышления. Вдруг откуда-то издалека донеслись звуки выстрелов. Холмс приказал Бадме остановиться. Я и Холмс вышли из экипажа и стали прислушиваться к звукам перестрелки. Вне всякого сомнения, где-то совсем недалеко от нас шел настоящий бой. И вдруг волосы у меня на голове встали дыбом от ужасной картины, возникшей у меня перед глазами. Прямо на нас неслась, как мне показалось,  бесшумно ступая по воздуху, паря над степью, свора призрачных псов, святящихся зловещим зеленым светом. Почти сразу же за этим я увидел всадника в красном плаще на огромном белом коне. Он так же мчался на нас и при этом яростно трубил в свой рог. Кроме того до меня стали отовсюду доноситься яростные крики загонщиков. И тут я заметил, что вместо человеческой головы у всадника была голова огромного волка. В этот момент Бадма закричал от ужаса, и яростно погоняя лошадей, понесся прочь от нас. Я бросился было к экипажу, пытаясь остановить паническое бегство юного нашего товарища. Но было поздно. Кони быстро уносили Бадму в степь. В этот момент на меня набросили кожаный аркан и повалили на землю. Меня схватили несколько крепких ребят и связали руки за спиной. Холмс так же был схвачен нашими таинственными противниками. Нас обоих посадили в экипаж и повезли под охраной в неизвестном направлении. Тут я услышал, что всадник с головой волка приказал своим слугам догнать Бадму и привезти его к нему на тайный хутор живым и невредимым.