– Да какого тут твориться? – проорал лысый, не понимая как так вышло, что его товарищи умирают. Его лицо все раскраснелось, а на виске выступила прожилина вены.

– Говори скотина, кто еще тут у вас! – хрипой, видимо тоже в бешенстве пнул старика, так что тот еле вздохнул.

– Севка, а чего это я тут? – голос лысого звучал за спиной хрипого, и тот не видел, что произошло, да и голос его друга звучал куда тише обычного.

– Ты шо обос… – хрипой не договорил, так как у его горла уже был нож наемника, что стоял за его спиной. Запах крови его товарищей на ноже сдавила все в его организме. Бандит чье имя Севка, уже не известное ни кому пало вместе с телом.

Нирастил сделал все быстро, как и хотел, да не так, а как всегда. Быстро, точно и не оставляя следов. Прежде чем упасть, хрипой зажав рану, повернулся и посмотрел в лицо своей смерти, в виде наемника Нирастила. На мгновение их взгляды пересеклись и бандит пал закатив глаза.

Старик ,что лежал мгновение назад неподвижно, привстал на мгновение и встретил взгляд наемника. В его взгляде была благодарность, а после испуг, так как позади наемника, был еще один.

– Убил всех парней? – этот голос, пришел из-за спины Нирастила, он потерял бдительность и расслабился и не расслышал еще одного. Это была его самая большая ошибка в жизни.

– Нир…! – пискнула Сабина в руках последнего. Нарасит уже стоял лицом к бандиту, до него было около трех шагов. Бандит не заметил разворота наемника, так как отвлекся на Сабину, что пыталась вырваться из его хватки.

– Я уйду с девкой, или она умрет! – его голос был куда интересней других. Приятней в какой-то степени.

– Отпусти ее! – Нирастил сделал свой рабочий голос, каким не раз заставлял бросать оружие противника. Столь сильна была его воля, но не в этот раз. Наемник чувствовал, что передним не очередной бандит в маске.

– Ты мне угрожаешь парень? – усмешка в голосе бандита в какой-то степени начала выводить из себя наемника, он явно бывший оратор, подметил наемник. – Парень в моей руке нож, который у горла девки. Как ты думаешь, я им воспользуюсь?

– Спокойно не дергайся… – Нирастил сказал эти слова, прикрыв глаза. Чем конечно удивил не только бандита, но и Сабину.

– О чем это ты? На кой мне дергат… – главарь и оратор бандитов замер, не договорив фразу, он получил нож в глаз. Нирастил вспомнил об этом трюке, да и в метании он был, просто не повторим.

Бандит упал с гримасой шока на землю, его нож, что был у горла Сабины, лишь поцарапал девушку, а она в свою очередь упала, так как не могла еще нормально держать равновесие. Она тут же начала плакать, Сабина была досмерти напугана случившимся, но слава богам все решилось, наилучшим образом. По команде, а точнее по одобрительному толчку в спину Нирастил подбежал к девушке и прижал ее к груди, она тут же почуяв знакомый запах, уткнулась в крепкое плечо наемника, у нее была истерика, но из-за дружеского или даже любовного теплого объятия, ей стало не много легче и она начала расслабляться.

Нирастил издал глухое возмущение и стиснув зубы почти закричал. Как оказалось нож главаря бандитов, что был куда живучей чем его собратья, пронзил правый бок наемника. Тот естественно скорчился от боли и попытался контр атаковать, но получил ногой по лицу. Сабина буквально почувствовала, как что-то хрустнуло в лице наемника и тот пал подобно трупу на землю. Девичий крик вперемешку с шоком ее и отца, затуманили их разум, от чего те не расслышали слов бандита, что удирал на одном из коней, на которых прибыли бандиты. Даже если кто-то и хотел бы догнать бандита, то не смог бы, так как тот уже пересек дальнюю сторону берега речки и на мелководье двинул что есть мочи в сторону ущелья. В это время наемник закатив глаза, начинал терять сознание. Нож, что был в его боку не задел ни чего жизненно важного, но он был отравлен, это все определил отец Сабины, из раны текла не кровь, а масса, что воняла страшнее кучи свежего навоза, а это были уже плохие новости.

– Нир! Нет, не умирай! – Сабина пыталась привезти в чувства наемника, но у нее ничего не выходило. Она колотила его по щекам и тут же целовала, завидев румянец. Ей было страшно, она боялась что потеряла того кто ей был очень дорог.

– О, великие боги! – мать Сабины вышла из дома и увидела картину. Ее муж сидит посреди улицы рядом с ним два трупа, а рядом дочка, что рьяно пытается оживить того наемника, что привел ее вчера вечером.

– Не думай поганить пацана, женщина! Он только что спас нашу деревню. – Отец Сабины встал, что бы его довод за следующим ее ожидаемым возгласом был просто никчемным. Его вид при этом не внушал доверия, он был побит, его нижняя губа была разбита и из раны сочилась кровь, а когда он начал вставать, то понял, что ему теперь придется какое-то время хромать.

– Я вижу, но он тяжело ранен и теперь навряд ли выживет… – на лице ее отчетливо читалось безразличие к наемнику, ни капли благодарности за содеянное, а в голосе читалась язвительность слов, что заставило фыркнуть мужа.

– Заткни свою гнилую пасть! – Сабину буквально разрывало от слов матери. Она чувствовала, что еще одно слово, и она кинется выцарапывать ей глаза.

– Что ты сказала!? – округлила глаза мать. – ах ,ты маленькая дрянь!

– Ты всем кто тебе не мил желаешь только зло, а он жертвуя всем спас всех нас, а меня так и вовсе трижды! – глаза Сабины налились слезами и она что бы не показывать их ткнулась в грудь наемника.

– Истину твоя дочь говорит! Я был крайне рад спасению от злого рока, хоть жду смерти. – это был старый-ветеран и его явление в гущу событий шокировало собравшихся.

– Кирлим! Твое слово в этом мире я спрошу в последнюю очередь. – старуха, все ни как не угомонилась.

– Глупая ты старая баба! – отец Сабины уже подкатил телегу, на которую собирался сгрузить тело раненого наемника.

– Пап? – удивилась Сабина.

– Ну, а что мне теперь, смотреть как он умирает. Может у нас есть шанс добраться до города.

– Нет! До города нет. – старуха по мнению остальных вновь наводила тучи, но…

– Что ты хочешь этим сказать? – поинтересовался Кирлим.

– Нам надо в лес! Всем, там есть безопасное место. – голос старухи стал более спокойным.

Особо долго уговаривать ни кого не пришлось. Да и собираться не стали долго, так как война и бандиты унесли много всего. Две семьи собрались на одну телегу: всего в их запасе была одна коза, три куры и корова. И все это богатство на всю деревню, даже учитывая, что они живут в отдалении от мира. Вся группа собралась в сторону леса, за просторами которого скрывался тот самый путь, по которому хотел пройти наемник в сторону «зубастого ущелья».

В центре всеобщего багажа лежал наемник, что стонал от боли, его лоб горел, а рана, а точнее вокруг нее расползались зеленые полосы. Яд по заверению старухи, был не таким опасным или же его просто было мало, для «спасителя».

Впереди всей колонны шел ветеран Кирлим, из его вещей, что были в телеге, был мешок с пожитками и старый гусь которого он припрятал от бандитов. На нем был старый жилет кавалериста, которого некто не разу и не видел, а в ножнах на поясе красовался меч с блестяще начищенной рукоятью. Следом, даже можно сказать рядом с ним, шла старуха, что показывала дорогу, на себя она навешала целую кучу различных бус, что переливались в свете солнца. Многие обратили внимания на ее украшения, даже ее муж, что при молодости даже не припоминал такого случая. Следом на конях, медленно, в ритм брела молодая парочка из их вещей были два мешка с крупой и мукой, а еще старый петух, что не так давно перед отъездом решил покинуть мир, сейчас весел на конце телеги подвешенный за лапы.

Саму телегу тащила на себе короба, старая кобыла была единственной кормилицей в деревне, ее любили все и ценили все то молоко, которое она производила. Пару лет назад, до того как мимо пронеслась армия, в деревне еще были две коровы, одна помоложе, а другая соответственно по старше. Та, что была по моложе, числилась за старостой деревни, как и могучий бык, которого пустили солдаты на мясо, дом старосты, как известно, был в центре и имел куда более значительный участок земли, но после его гибели его не разобрали, как заметил наемник, а отдали должное человеку и не тронули его. На масштабном поле старосты, красовалось посередине самодельное, кривое устройство для повешенья, по другому его еще называли столб наказания, на котором красовался конец веревки ритмично болтавшийся от порыва ветра. Вел корову старик, на горбу которого красовался дутый мешок с вещами, он давно уже готовился к этому дню, когда его дорога, уведет наконец то из Вербуш, деревни в которой он когда-то родился и рос видя как процветание так и медленное мучительное вымирание. Мимолетно заглянув назад он посмотрел на героя, парня которого он посчитал врагом, того кто спас жизнь его дочери, и сейчас сидела с поникшей головой, возможно даже плача.