Родкинс повернула к нему планшет и вывела на экран карту мира.

  - Сэр, на земном шаре 195 государств и ни одно из них не называется Лапландией...

  - Верно, - кивнул Санта. - Потому что Лапландия - это не государство, это скорее некая волшебная область, служащая прибежищем доброму старому святому.

  - Как же вы пересекли границу?

  - Я ведь вам уже сказал - по воздуху, в моих рождественских санях.

  Санта равнодушно и слегка отстранённо отвечал на вопросы. Он давно почувствовал, что уже рассвело, а значит дети уже проснулись и не обнаружили подарков. Стараться дальше было бессмысленно, оставалось только смириться.

  - Итак, сэр, - резюмировала Родкинс, - вы нелегально пересекли границу Соединённых Штатов на незаконно используемом транспортном средстве, с полным мешком несертифицированных вещей, не имея при себе никаких документов, удостоверяющих ваше гражданство и личность. При этом вы странно себя ведёте и произносите странные вещи... - Родкинс задумчиво потёрла лоб. - Плохо, сэр, всё это очень плохо - для вас. Теперь вами займётся иммиграционная служба. Пока что вы попадаете в категорию нелегальных иммигрантов и будете депортированы сразу же, как мы поймём, куда именно вас надлежит депортировать. Сразу должна предупредить, что в ходе расследования неминуемо будет поднят вопрос о том, не являетесь ли вы участником ИГИЛ, Аль-Каеды, Талибана или Хезболлы...

  Санта громко застонал.

  - Какой ещё талибил и альболла? Я - Санта. Неужели вам всем так сложно в это поверить?

  - Мы здесь не в церкви, сэр, - холодно отрезала Родкинс, - и не обязаны ни во что верить. Когда вы прибыли в страну?

  - Сегодня ночью.

  - Со стороны Мексики или Канады?

  - Скорее, со стороны Атлантики.

  - И что? Никаких инцидентов с пограничной службой, с ПВО и ВМФ?

  - Я их вообще не заметил, как и они меня.

  На лбу у Родкинс отчётливо выступили капельки пота.

  - Сэр, вы хотите сказать, что владеете транспортным средством, способным преодолевать границу, незаметно для пограничной службы, ПВО и ВМФ?

  - Получается, что так. Я о такой ерунде даже не думаю, лечу себе и лечу. Мне главное успеть к детям...

  - Тогда, сэр, у вас просто грандиозные неприятности, - заявила Родкинс. - Вы будете расценены, как террорист и вместе со всеми изъятыми причиндалами вас передадут Пентагону.

  - Но я не террорист!

  - А вот это уже не вам решать, сэр.

  - Ах так, тогда я требую адвоката!

  Родкинс выключила планшет и взглянула прямо в глаза Санте.

  - Согласно акту о патриотизме, сэр, принятому после 11 сентября, у вас нет права на адвоката.

  - Что? - Санта не верил своим ушам. - С каких пор?

  - Я же говорю - после 9/11.

  Терпение Санты наконец лопнуло. Нечеловеческим усилием воли он призвал доступные ему остатки волшебства и непостижимым образом перенёсся на другой конец страны. На то, чтобы вернуться в родную Лапландию, волшебства категорически не хватало. Этой ночью словно некая невидимая чёрная дыра зависла над Сантой, высасывая из него все силы. Такой беспомощности, как сегодня, он сроду не чувствовал.

  Было раннее утро, большинство магазинчиков из-за праздника оставалось закрыто. Народу на улицах почти не было - все устроили себе выходной и отсыпались.

  Опечаленный Санта побрёл куда-то наугад. Ему с трудом верилось в реальность обрушившейся на него и на его праздник катастрофы. Впечатление было такое, что люди, ради которых он так старался всю свою жизнь, сговорились против него. Не представляя, как можно решиться на такое зло, добряк Санта из-за этого очень страдал и переживал, его даже слегка мутило и подташнивало.

  Санта надеялся, что все его злоключения позади, однако он заблуждался. В одном из тихих и пустынных в этот час переулков его настигла компания неонацистов-скинхэдов на внедорожнике.

  - У тебя белые волосы и борода, чувак, - сказали они, окружая Санту, - и в целом ты выглядишь как белый, но мы же знаем, что это не так, верно? Ты родился в Ликии, а это Ближний Восток, то есть ты - черножопый чурка. Затем ты поселился в Лапландии - это вроде бы Европа, но мы-то знаем, что её населяют косоглазые тундровые чучмеки. Получается, что ты - худший из худших, чувак, ты помесь черножопого чурки с косоглазым чучмеком, а твои белые волосы - это насмешка над нордической арийской расой. Зачем ты приехал в нашу страну, цветной? Отнимать у нас рабочие места? Растлевать наших детей? Насиловать наших женщин? Грязная, жидо-христианская свинья!

  Санта не успел указать неонацистам на недостатки их логики; набросившись на него всем скопом, скины избили старика, после чего отрезали ему слипшиеся от смолы и перьев бороду и волосы. Этим дело не ограничилось. Найдя на ближайшей помойке пьяного спящего бомжа, нацики сорвали с него лохмотья и нарядили в них Санту, а шмотки Санты бросили бомжу.

  Думая, что глумятся над эмиграшкой, нацики, сами того не подозревая, помогли Санте обмануть систему, потому что теперь он ничем не напоминал фото, которое Родкинс запустила в розыск.

  Следующие недели три Санту постоянно кто-нибудь находил и избивал. Активисты ЛГБТ наваляли Санте за то, что он, по их мнению, некорректно оперирует гендерными определениями, называя мальчиков мальчиками, а девочек девочками, тогда как сами дети ещё не определились с выбором пола. Кроме того Санта, по их словам, начисто игнорировал остальные гендеры, чем, безусловно, ущемлял их права и оскорблял их внутреннюю сущность.

  Воинственные феминистки навешали Санте тумаков исключительно за то, что он - мужик, шовинистически узурпировавший право олицетворять рождественский праздник и тем самым унизивший всех женщин. Ведь что мы празднуем в рождество? Рождение младенца Иисуса. А рожают, как известно, женщины, значит логичнее всего было бы сделать символом Рождества женщину, а не старого, жирного и заросшего волосами мужика. К тому же, обращаясь к детям, Санта всегда говорит "мальчики и девочки", вместо "девочки и мальчики", опять-таки демонстрируя свинский мужской шовинизм.