Благодаря настойчивости, честности и здравому смыслу Альфреду Робертсу удалось завоевать себе отличную репутацию. В церкви он был также известен как активный прихожанин, проповедник и отличный организатор. Мистер Робертс даже подумывал когда-нибудь выставить свою кандидатуру в городской совет – он-то был знаком со многими, понимал жизненные обстоятельства людей и имел массу мыслей о том, как сделать Грэнтем лучше, чище, уютнее и безопаснее для горожан.

Все эти счастливые годы Альфред Робертс мечтал о мальчике – сыне, которому можно будет передать опыт и бизнес. Ведь девочки вырастают, покидают родителей, выходя замуж и живя интересами своей семьи и детей. Точь-в-точь как его Беатрис и какой явно вырастет его маленькая Мюриэл… На лестнице вновь послышались шаги медсестры.

– Сэр, доктор разрешил зайти. Правда, ваша дочка уже спит, но новорожденные плохо слышат, не бойтесь ее разбудить, – сказала она.

Альфред поднялся по лестнице и вошел в комнату. Взгянув на сопящую и завернутую в одеяльце малышку, он заставил себя улыбнуться жене.

– Прости, дорогой! Я очень старалась, но это снова девочка, – виновато сказала мужу Беатрис.

– Значит, будем воспитывать еще одну дочку – опыт-то уже есть! Да и Мюриэл будет сестренка… Я все обдумал – пусть ее имя тоже будет на «М» – Маргарет! Как тебе? – попытался разрядить обстановку Альфред.

– Да, Мэгги – отличная идея! – Беатрис была признательна мужу за то, что он хотя бы нашел в себе силы скрывать разочарование. – А как вам, доктор, такое имя? – спросила она у врача, который что-то писал в блокноте.

– Маргарет? По-моему, в переводе с греческого оно означает «жемчужина»… Жемчужины – молчаливые, а ваша кричит – ух! Наверное, станет певицей. Ну, или великим оратором – будет в парламенте выступать! – не поднимая головы от блокнота ответил доктор. – Мне уже пора к другим пациентам, но если будущему депутату или его маме что-то понадобится – вы знаете, где меня найти, – сказал он, протягивая Альфреду рецепт.

Доктор, конечно, шутил. Стать великим оратором и членом парламента дочке бакалейщика из Грэнтема было еще невероятнее, чем сделать карьеру певицы. В 1925 году, всего через 7 лет после того, как английские женщины вообще получили право участвовать в выборах, это было совершенно исключено. Но Альфреду Робертсу шутка доктора пришлась по душе.

– Действительно, а почему нет? После войны – не дай Боже ей повториться на памяти нашего поколения – женщины кем только не работают. И инженерами, и врачами, и учеными, и даже летчицами. Певицей я ей, конечно, стать не разрешу, а вот политиком – очень даже! Впрочем, сама выберет, а пока пусть спит и набирается сил. Спасибо вам, доктор, и тебе, Беатрис, за дочку! – совершенно искренне и серьезно сказал Альфред Робертс.

Он развернулся на каблуках к спящей Маргарет и незаметно от всех заговорчески подмигнул ей.

Мэгги произнесла строфу стихотворения Генри Лонгфелло, которое считала почти своим собственным – настолько оно было «о ней». На секунды зал замер. Но не успела девочка как следует занервничать, как услышала гром аплодисментов.

Приз победителю поэтического конкурса вручали в очень торжественной обстановке. Все выстроились в ряд – ученики, учителя, руководство школы, родители, взволнованные сильнее, чем дети.

Учительница, вручавшая грамоты и призы, уже поздравила тех, кто занят третье и второе место. Оставалось пригласить победительницу – десятилетнюю Маргарет Робертс.

Мэгги вышла вперед – ей нравилось быть лучшей, побеждать, и ее нисколько не смущало всеобщее внимание.

– Тебе очень повезло, Маргарет! – сказала учительница, вручая приз.

– Почему «повезло»? – искренне удивилась девочка. – Я это заслужила!

И тут же услышала за спиной шепот – говорили ее одноклассницы.

– Эта Зубочистка всегда хочет, чтобы на нее обращали внимание! – сказала главная сплетница класса.

– Да уж, от скромности она не умрет! – поддакнула ее подружка.

– Девочки, а чего же вы хотите – она же дочь бакалейщика! У нее нет других шансов выбиться в люди! – нарочно громким шепотом объяснила поведение Мэгги девочка из самой обеспеченной семьи города.

– Эта Зубочистка даже на завтраках экономит – откладывает по монетке каждый день! А когда мы идем в кино – она сидит за уроками! – похвасталась наблюдательностью первая.

– Наверное, не пускают, – хихикнула представительница «обеспеченной семьи». – А она слушается своего папочку.

«Зубочистка»! Мэгги привыкла к этому прозвищу, которое ей дали за острый язык. И она знала, что одноклассницы так смело ее обсуждают только потому, что она стоит с грамотой и призом в руках посреди большого зала. На нее обращены сотни пар глаз, иначе она бы ответила – да еще как! Поскорее бы это закончилось – и каждая из них еще будет реветь в туалете, переваривая ответную колкую насмешку Маргарет. Да, да, да – она уже решила, что именно скажет каждой из них.

«А впрочем, – осеклась Мэгги, – кто они такие, эти курицы, чтобы на них обращать внимание и тратить время? Не лучше ли сразу начать готовиться к новым победам? Ведь как сказал папа – никогда не выходи из себя и никогда не переставай работать».

Из зала Маргарет вышла, усвоив очередной урок. Быть лучшей – это быть готовой к шепоту за спиной, сплетням и зависти. И уметь делать то, что считаешь нужным, не обращая на это никакого внимания. Пусть болтают – она им еще покажет!

Мэгги направилась домой. Она прошла городской парк родного Грэнтема, где ее возили в коляске, и где остались ее первые воспоминания. Миновала шумную железнодорожную станцию – девочка обожала этот грохот, сам пульс активной жизни – и сверила время по проходящему поезду. Пробежала мимо церкви, куда ходила каждое воскресенье: посещала воскресную школу и играла на пианино, аккомпанируя младшим детям.

Вот и родной дом – над продуктовым магазином на улице Норт Парэйд. Вот они – такие родные и яркие запахи заморских специй, свежемолотого кофе и копченой ветчины! Мэгги проскользнула мимо знакомого прилавка из красного дерева, где стояли жестянки с чаем и сахаром, мимо «пекарни», где она сама часто помогала родителям готовить печенье, нарезала бекон и взвешивала сыр.

Бегом поднялась по крутой лестнице на второй этаж – ей не терпелось похвалиться очередным достижением.

– Папа, мама, Мюриэл! Я заняла первое место! – закричала она.

– Молодец! – похвалила ее мать. – Но давай ты расскажешь, как все прошло, когда вернется папа. А пока – вот тебе адрес – сходи и возьми заказ на продукты. Стихи стихами, а нам нужно зарабатывать и платить за твою школу в следующем семестре.

Мэгги только успела оставить школьные вещи. Даже не переодевшись, она отправилась выполнять поручение. В конце-концов, ей больше всего хотелось похвастаться именно перед папой. Маме и старшей сестре Мюриэл ей, конечно, тоже было приятно обо всем рассказать. Но они, с их обычными женскими интересами и девичьими секретами так далеки от нее, так непонятны… Точнее, им была непонятна она – Мэгги, чьи амбиции поддерживал только отец. «Вот и хорошо, будет больше времени подготовить рассказ о конкурсе», – думала она.