«Остальных выявит Эрслер», – подумал Кнохен, давая команду зондеркоманде производить аресты.
Кроме самого Рома (Роберт Бек) были арестованы Сьюзен Рене Хогг, Хиттель Грушкевич, Бенедикт Либард, Морис Онель и ещё пять человек из группы Рома, (почти все они были выданы Габриелем Эрслером). На очной ставке между Шифой Лифшиц и Робертом Беком, которая была произведена 2 июля 1942 года, Ханна повторила свои показания, обозначив Бека как советского резидента Рома. Роберт Бек признался, что является советским резидентом, и от дальнейших показаний отказался. Его сильно избили, переломав пальцы на левой руке, а когда он потерял сознание, бросили в камеру. Очнувшись на полу камеры, Роберт Бек подумал, что он может не выдержать пыток и начать сдавать своих товарищей. Он кое-как добрался до окна, разбил стекло и осколком перерезал себе горло. Однако гестаповцы умереть ему не дали, оказав медицинскую помощь.
Кроме Роберта Бека у гестапо были прямые улики на Андре Леклера (на него указала Ханна, как на члена редезентуры Рома) и на Бенедикта Либарда (это был радист группы, и дома у него нашли радиопередатчик). Всех остальных выдал Эрслер, а его «светить» гестаповцем было нельзя, он продолжал работу по выявлению остальных членов группы. По этой причине самые жестокие пытки достались Роберту Беку, Андре Леклеру и Бенедикту Либарду, из них выбивали показания на остальных членов группы, но все трое молчали.
Андре (Габриэль Эрслер) развил кипучую деятельность и донёс в гестапо на Жуля Бинтта, как на одного из агентов. Однако доказательств на Биинтта не было, все члены резидентуры Рома молчали. Выдав Бинтта, Андре подставился как агент гестапо. Жуль смог передать через своего информатора в Хижине, своему сыну, что Андре агент гестапо. Люк Бинтт также входил в резидентуру Рома. Именно он со своими друзьями задушил Габриэля Эрслера на мосту Берси.
В один из дней, очнувшись после очередных пыток, Роберт Бек добрался до стены, и через вентиляционную отдушину прокричал в соседнюю камеру, где находилась Сьюзен Рене Хогг, что его выдала Ханна, и что он пытался перерезать себе горло, но ему не дали умереть. От неё впоследствии и узнали о предательстве Ханны.
Несколько месяцев гестаповцы пытали Бека, Леклера и Либарда. Следователи педантично записывали в журнал какие «методы воздействия» (так они именовали пытки), применялись, какие травмы заключённым были нанесены. Последний допрос был произведён 22 ноября 1942 года, в нарушении инструкции следователь Рашке занёс в «Журнал физического воздействия» (так именовался журнал пыток) фразу: « Арестованный Роберт Бек проявил необычайную стойкость и мужество».
По делу о советской резидентуре было осуждено двенадцать человек. Четверых из них: Роберта Бека. Андре Леклера, Бенедикта Либарда и Жильбара Бако 3 ноября 1943 года казнили. Шифу Лифшиц растеряли раньше, 10 декабря 1942 года. Остальных отправили в концлагеря. Люк Бинтт и ещё несколько человек из группы Рома остались на свободе, но связь с Москвой не поддерживали, не было ни рации, ни радиста.
В ноябре 1942 года вермахт вошёл на территорию контролируемую режимом Виши, таким образом вся Франция оказалась под оккупацией. Зондеркоманда «Функельшпиль» переместилась из Парижа на юг и в декабре 1942 года смогла обнаружить радиопередатчик Густава, радист оказал сопротивление и был убит, коды он успел уничтожить. Кроме радиста, вся резидентура Густава уцелела, однако связи с Москвой до 1944 года, когда союзники высадились в Нормандии, не имела. Но как говорится: «Нет худа без добра», Первое управление НКГБ70 смогло сохранить свою нелегальную резидентуру во Франции для работы в послевоенный период.
Резидентура ГРУ в Западной Европе была разгромлена гестапо. Однако обо всём попорядку: в 1936 году руководил Разведывательным управлением РККА армейский комиссар 2-го ранга71 Ян Берзин. Он встретился с журналистом отдела международных связей Коммунистического интернационала Леопольдом Треппером. Тот был уроженцем Австро-Венгрии, до 1924 года жил в Польше, а потом как член сионистского социалистического движения уехал в Палестину. Там стал одним из руководителей еврейской коммунистической партии, за что попал в поле зрения британской контрразведки MI-5. Палестина в то время была протекторатом72 Великобритании. Леопольд Треппер в 1925 году уезжает из Палестины в Париж, и там поступает журналистом в еврейскую газету «Дэр моргн», выходящей на идиш. В 1932 году Треппер переезжает в Советский Союз, и поступает на факультет журналистики Коммунистического университета национальных меньшинств Запада. К Леопольду Трепперу проявляют интерес сразу две разведки СССР – ГУГБ НКВД и Разведывательного управления РККА, однако во второй половине тридцать седьмого года чекисты и военные разведчики оказались в «ежовых рукавицах», тут уж не до Треппера, быть бы живу.
Через полтора года, когда репрессии в СССР стараниями Лаврентия Берии прекратились, можно было начать спокойно работать. В 1938 году вместо расстрелянного Берзина, руководителем Разведывательного управления РККА73 был назначен комдив Александр Орлов. Он и предложил Леопольду Трепперу работу в военной разведке.
Треппера снабдили канадским паспортом на имя Адама Миклера и отправили в Брюссель. Там он повстречал своего друга по Палестине – Лео Гросфогеля и привлёк его к работе на советскую военную разведку. В 1939 году к Трепперу прибывают два кадровых офицера 5-го Управления Наркомата обороны СССР: старший лейтенант Михаил Макаров, специалист по подделке документов и радиосвязи, и майор Анатолий Гуревич, его 5-е Управление планировало как нелегального резидента в Брюсселе. Гуревич имел агентурный псевдоним «Кент». Оба прибывших разведчика имели уругвайские паспорта. Макаров имел паспорт на имя Карлоса Аламо, а Гуревич на имя Винсента Сьера. Макаров и Гуревич воевали в Испании и немного говорили по-испански. В Бельгию они добирались через США, и ровно одни сутки были в Монтевидео – столице Уругвая.
В мае 1940 года Германия оккупировала Бельгию, у Треппера хоть и был канадский паспорт, но фамилия Миклер, явно еврейского происхождения, это могло привлечь внимание гестапо, Лео Гросфогель также еврей. Необходимо было срочно приобретать другие паспорта. В группе был Макаров – специалист по подделке документов, но он пока плохо знал специфику бельгийского делопроизводства. Леопольд Треппер предложил, обратиться за документами к бельгийцам. В Брюсселе жил специалист по изготовлению фальшивых паспортов – Авраам Рейхман. Он промышлял тем, что делал фальшивые документы евреям, бежавшим в Бельгию из Германии. Рейхман изготовил паспорта: Треппер стал Жаном Жильбером, а Лео превратился в Жака Пипера. Однако в Брюсселе они «засветились», и решено было, что с новыми паспортами они переберутся в Париж. Там 13 января 1941 года они основали торговую фирму «Симекс».
В Брюсселе Кент (Анатолий Гуревич) жил в одном доме с еврейским миллионером Иосифом Барчем, бежавшим от нацистов из Праги. Когда немцы вошли в Брюссель, Барч с семьёй решает перебраться в Канаду, но его старшая дочь Маргарет, влюбилась в Кента. Она заявила отцу, что никуда не поедет. Кент (по документам Винсент Сьера) тоже полюбил Маргарет Барч. Война войной, а любовь существует во все времена!
Винсент и Маргарет поженились, тесть передаёт Кенту крупную сумму денег и все свои коммерческие связи. Винсент Сьера регестрирует торговую фирму «Симекс и партнёры» с офисом в доме №192 по улице Руаль в Брюсселе.
Таким образом, были организованны две нелегальные резидентуры: в Париже резидент Леопольд Треппер (агентурный псевдоним Большой шеф), и в Брюсселе, резидент Анатолий Гуревич (Кент). Притом имелись две коммерческие фирмы, дающие хороший доход, так что с финансами у резидентур проблем не было. Они даже могли помогать деньгами резидентуре в Швейцарии, которой руководил резидент Дора (Шандор Радо), там с финансами было совсем худо.
