Остальные, кроме Крама, согласно кивнули.

— Второе, что мы узнали — это что мистер Грюм, который, как мы теперь точно знаем, вовсе не Грюм… Постоянная Бдительность, х-ха. Я теперь на старикане те же три года отыгрываться буду… за все хорошее… Мадам Боунс приказала, чтобы, когда все кончится, Аластора освободила именно я, — пояснила Аврор-При-Исполнении. — Так вот, второй важный момент, который мы узнали — это то, что Кубок уже установлен в центре Лабиринта, и мистер Крауч-младший в шкуре Грюма бессменно при нем дежурит.

— Это ужаснё, — сказала француженка, — если фальшивый Ггюм сегодня весь день смотгит за кубком… Значит ловушка в нем! И кто-то из нас с ВиктОром, ничего не зная, мог бы быть пегвым, и…

— Он покинет кубок, чтобы обеспечить победу Гарри, — уверенно сказала Гермиона. — Причем обеспечить любыми средствами. Вплоть до выведения нас, всех остальных, из строя.

— Ага, — сказал Гарри, — ты права, Гермиона. Так-то я думал, что он на меня в Лабиринте нападет, чтобы украсть — портключом или еще как. А теперь понятно, что ловушку на меня он на кубке поставил, а атаковать будет, наоборот, вас.

— Мистера Крауча ждет небольшой сюрприз, — улыбнулась Тонкс, — даже два. Во-первых, у мадам Боунс уже заготовлено Предписание ДМП – даже не разрешение, а предписание – использовать летучие омнинокли господ Уизли для наблюдения за Чемпионами.

Все четверо Чемпионов довольно переглянулись. Лишней такая подстраховка явно не будет.

— Ну и продавать зеркала зрителям мадам Боунс почему-то забыла запретить, — лукаво улыбнулась аврор.

Чемпионы улыбнулись еще веселее: война войной, а галлеоны галлеонами.

— А, во-вторых, — хищно усмехнулась аврор, снова сменив цвет волос на глубоко-синий, — мадам Боунс будет внимательно следить за тем, чтобы он не гадил вам в Лабиринте или не сорвался на помощь своему Лорду.

Крам задумчиво помотал головой. Это было правильно.

— И все равно, — строго осмотрела всех с головы до ног Аврор-При-Исполнении, — вам всем запрещается касаться Кубка или даже постамента, на котором он установлен, без вот такого, — она показала свой значок, — символа на этом постаменте или рядом с ним. Аврорат поставит его, только если убедится, что Кубок безопасен. Если мы не сможем обезвредить Кубок, мы определим Чемпиона по показаниям омниноклей, — успокоила их она. — Всем все ясно?

— Oui.

— Da.

— ТАК ТОЧНО!

— Последнее. Приказ Аврората — здесь ничего не было. И вы вообще в эту самую жуткую комнату не спускались. Была просто нелегальная дружеская попойка. А она, — Тонкс кивнула в сторону бессознательной Скитер, — никому ничего не расскажет. Я об этом позабочусь, я все-таки квалифицированный обливиатор, а не то, что… некоторые.

Крам усмехнулся, достал из кармана небольшую фляжку, сделал глоток, всего один:

— Быт трезвым, но запах, — пояснил он, пуская флажку по кругу.

Гарри повторил действия болгарина. Спокойник Новолунный. И хорошо, что эффект зелья Гермионы длился только три дня…

Тонкс взяла одну из стоящих в дальнем углу метел, подняла ее в воздух и перевалила через метловище бесчувственное тело Скитер вместе с кандалами.

— Самым трудным для меня было удержаться, — сказала Тонкс, садясь на метлу. — Не от смеха, какой уж тут смех с этим электричеством… Труднее всего было не споткнуться, когда я шла к этой стерве, — она приняла флягу у Лаванды и тоже сделала глоток.

— Я готовился тебя «этим» подхватить, — успокоил ее Гарри, — я умею.

Тонкс задумчиво посмотрела на янтарное колечко, которое ей одолжила Лаванда, а затем взлохматила им шевелюру Гарри. В глубокой полутьме подземелья мелькнула слабая искорка. Тонкс протянула кольцо Лаванде, но та сделала протестующий жест:

— Оставь себе, Тонкс. На память. Ты была великолепна.

— Фляга тоже оставлят, — сказал Крам. — Тебе еще началство докладыват. Это волнует. Я знаю.

— Спасибо, — сказала она, — тогда остается только вернуть Филчу кандалы. Старик будет рад, что они все-таки пригодились, пусть и не будет знать деталей.

Она резко стартовала и скрылась в вот уже два года открытом рту гигантской статуи, из которого тянуло сквозняком.

Гарри вздохнул.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, торжественно клянусь, что не бросал своего имени в Кубок, — сказал он. — На самом деле, мы предотвратили одну попытку, но не думали, что будет вторая. Просто под видом участия в Турнире меня… приглашают совсем в другое место. И теперь понятно, и куда именно, и как именно. Я выполню свои обязательства, хотя они, конечно, и не мои вовсе, но… Если кто-то окажется у Кубка раньше меня, я буду только рад. А если я окажусь у него первым… А я окажусь… Я, да и не только я, там несколько волшебников на подстраховке… В общем, мы примем все меры, чтобы остальные не пострадали. И я оставлю победу тому, кто придет следующим, кто бы это ни был. С самого Хэллоуина, — пояснил он, — я считаю, что победы заслуживает кто-то из вас троих.

Крам, Флер и Гермиона переглянулись.

— Он всегда такой? — спросила гриффиндорку Флер. — Я боюсь, что немного ошиблась в выбоге…

— Я тебе ошибусь, — пробурчала Гермиона. — Я тебе так ошибусь, семь дней сидеть не сможешь! И я пришлю вам на свадьбу поводок и ошейник.

— Нет, — сказала Флер. — Ты не пгишлешь. Во-пегвых, таких подагков будет много, несколько. Как минимум от `Емус. А во-втогых, ты не пгишлешь, а вгучишь, потому что я тебя пгиглашаю. Тебя и `Арри. И ВиктОра с Валькигией. Навегное, мы будем пгаздновать уже этим летом из-за вашей глупой войны. Сигиус не хочет ждать, он говогит, что… — она махнула уже не дрожащей рукой.

— Мы праздноват после того, как Лаванда получит свои СОВа, — заметил Виктор. — В България можно выходит замуж с шестнадцат, если судья разрешит и родители согласны. Они согласны, и мои тоже. И я тоже приглашат вас всех, через лето. А тепер… Честная игра?

— Честная.

— Я, Гермиона Джин Грейнджер, — первой мыслью Паникующего Гарри было остановить подругу, но он верил ей. И в нее. — Торжественно клянусь, что пойду по Лабиринту одна, без помощи Гарри Джеймса Поттера. И буду сражаться с мисс Делакур и мистером Крамом честно!

Флер и Виктор переглянулись.

— У тебя пгекгасный вкус, `Арри.

— Я не буду говорит, что если бы не Лаванда, я приглашал бы на Бал Герм-и-вонна, — усмехнулся Крам. — Не потому, что она Чемпион. Не хочу своя семейная жизнь ад. А моя любов может.

— Вот лучше бы тебе не забывать этого, — пробормотала Лаванда.

— И тебе, Гарри, тоже, — согласилась с подругой мисс Грейнджер.

Оба Чемпиона расхохотались.

Крам с Лавандой вылетели из дыры в скалах первыми, за ними — Флер. Гарри с обнявшей его и болтающей ногами Гермионой замыкали цепочку.

— «Закройс-с-ся!» — прошипел гриффиндорец, и дыра закрылась. Крам и Флер слегка вздрогнули и начали озираться.

— Они не запомнят, — прошептал Гарри на ушко подруге, — тут легкие чары дезориентации. Билл с Сириусом постарались.

Болгарин и француженка помахали гриффиндорцам и пришпорили метлы.

— Ты… сердишься на меня? — спросила Гермиона, поплотнее прижимаясь к Гарри.

— Что?! Нет, конечно. Я, понятное дело, беспокоюсь, но… Теперь я знаю, чего на самом деле следует бояться, а лабиринт, соплохвосты эти, и кого они там еще притащили… Ты справишься. Может быть, первой ты и не придешь, но справишься. Хотя скорее всего ты их обставишь. В конце концов, сделала же ты их обоих на Первом и Втором Испытаниях. А на Первом еще и меня.

Собственно, формально мисс Грейнджер пришла первой и на Втором Испытании, но оба понимали, что на Втором это было только формально — метла все-таки значительно быстрее серфа.

— И не вздумай укорять себя, Гарри! — погладила его по бедру Гермиона. — Я видела… Когда ты опускал голову… Сразу было видно, что тебе это не нравится. Так что Виктор был полностью прав.

— Все равно. Я пытал человека. Не сам, не своими руками, но… Ответственность все равно на мне. А до того… я уже убивал, помнишь? На первом курсе. Это… неправильно.