Шайтан-камня Соколов и Готлиб достигли, когда уже начало смеркаться. Арчи оказался неважным ходоком на лыжах. Хотя он и был ранее морпехом, тягловая сноровка у американского парня оказалась низкой. Оно и понятно. Такие здоровяки могут поднять большой вес, а вот тащить его каких-то двадцать – двадцать пять километров у них не хватает той выносливости, которая имеется у жилистых персонажей.

«Персонажами» я называю международную пару «туристов» потому, что, находясь в измененном сознании, легко и четко просматриваю все их деяния. Это взгляд со стороны, словно смотришь некий вполне реалистичный кинофильм.

Я на миг представил, как генералы в кабинете командира войсковой части боевых экстрасенсов, сгорая от нетерпения, «стучат копытами». На память мне приходит песня: «А кони сытые колышут гривами…»

Видение, зримо мелькнув на «внутреннем экране», тотчас исчезает.

Тут же раздается недоуменный голос Виктора:

– Ничего не понимаю, Дима, куда делись наши подопечные?

– Палатку ставят, Кот. Давай и мы слегка отдохнем.

Собственно, нам, операторам, сидящим в тепле, суетиться нечего. «Пленку кино» нам можно легко «перемотать» и начать с любого эпизода «фильма».

– А кто там «копытами стучал»? – продолжает допытываться мой напарник.

– Это, Витек, образ.

– А-а-а… Понимаю, – радостно тянет Котов и машет неопределенно куда-то в сторону. – Ты, Дима, думал о… тех.

– Ну да, – подтверждаю я. – Задолбали те нас с тобой, вынь да выложь результат, да еще покажи наглядно. А мы люди творческие. Нам тишина и покой нужны.

– Таково предназначение начальства, – по-философски замечает Витя.

Отдохнув в праздном разговоре, мы видим следующее утро исполнителей операции «Шайтан».

Артем умывается снегом, Арчи, удивленно посмотрев на Соколова, с опаской, но делает то же самое. Американец и русский приступают к приему пищи, используя традиционный набор туриста.

Вот свернута палатка, которая стояла на правом берегу Режа, – и в путь!..

Идти недалеко. «Туристы» и я с Виктором заворожены красотой и мощью природного объекта.

Скала находится через километр после впадения в Реж ее притока Адуй.

Согласно легенде, Шайтан-камень – окаменевший Хозяин Урала.

Высота «камня» достигает сорока метров, длина скального выхода примерно четыреста метров. Утес-великан обрывается почти вертикально. Со стороны реки он выглядит как стена неприступной крепости.

Знаменит Шайтан-камень еще и тем, что здесь в 1976 году археологи нашли, сфотографировали и зарисовали наскальные изображения. Эти так называемые писанцы сохранились у подножья скалы. Некоторые фигуры людей и животных видны достаточно отчетливо. Другие под влиянием времени превратились в заплывшие бурые или красно-розовые пятна.

Готлиб, восторгаясь величием Шайтан-камня, делает снимки на свою дорогую камеру. Не забывает он и о замерах ионизации.

– Артем! – кричит он и демонстрирует чудо-прибор. – Здесь уровень ионизации намного выше, чем в целом по реке!

– Тише!.. – осаждает его Соколов. – Криками можно разбудить спящий в «камне» дух.

– Дух?.. – эмоционально переспрашивает Арчибальд. Но затем говорит более тихо: – Не ожидал, что ты веришь в сказки.

– Сказка ложь, да в ней намек… – бурчит Артем, всматриваясь в координаты GPS на смартфоне.

Он, как заправский гид, демонстрирует штатнику изображение и поясняет:

– На вершину скалы можно подняться двумя путями: по лесной тропе слева от Шайтан-камня. Этот путь довольно легкий, им обычно пользуются туристы. Есть и более сложный, почти вертикальный маршрут.

– Лучше воспользуемся вторым вариантом, через вертикальную расщелину, – предлагает Готлиб и поворачивает в сторону этой расщелины прибор.

Определитель ионизации показывает максимум энергии.

– В путь! – командует майор Соколов.

В этой экспедиции он назначен старшим над полковником Готлибом.

– Кот!.. – говорю я. – Повышенное внимание!

– Есть!.. – бодро, по-уставному откликается мой напарник.

Мы «глядим» в оба…

«Туристы» сбрасывают рюкзаки и лыжи у подножья каменного великана слева, прямо там, откуда начинается крутой, сложный подъем.

– Представь, Арчи, – произносит наш майор. – Сейчас гора раскроется, и нас встретит…

– Золотая Баба! – с азартом подхватывает заезжий полковник.

– Нет!.. Настоящая, живая Хозяйка Медной горы! – говорит Соколов, вступая в начало расщелины. Затем он оборачивается к Готлибу и цитирует строки из бессмертного сказа Павла Бажова: – «И платье на ней – на Хозяйке-то – меняется. То оно блестит, будто стекло, то вдруг полиняет, а то алмазной осыпью засверкает либо скрасна медным станет, потом опять шелком зеленым отливает».

После этой цитаты, собственно, и начинается восхождение «туристов».

– Слушай, Артем, может, эта Хозяйка монстр какой-то, ну… опасный рептилоид?

– Нет, друг Арчи. У нас в России подобные ребята и девчата не водятся, в отличие от вас. У нас в почете сказочные персонажи.

– Нашли! – возбужденно кричит Готлиб, карабкаясь по заснеженным каменным выступам.

– Что нашли, Арчи? – спрашивает Соколов.

– Мой прибор зашкаливает! Видимо, где-то здесь и находится заваленный вход в Шайтан-камень, где лежит Золотая Баба, ну, по-вашему верованию – Хозяйка!

– Ага!.. – откликается Артем. – Баба с огромными теплыми сиськами! Я бы к такой сейчас привалился…

– Мы найдем ее! – уверенно восклицает американец, поднося устройство к месту предполагаемого завала.

Прибор переходит из прерывистого писка на сплошной визг.

– Здесь Баба, внутри Шайтана. Я ее вижу внутренним зрением!.. – кричит боевой маг, указывая рукой на завал.

– «Баба с возу – кобыле легче», – цитирует боевой экстрасенс особой группы старинную русскую поговорку, затем он буднично произносит: – Сейчас шашку заложим, произведем направленный взрыв, чтобы он пошел вверх, к «голове» этого каменного великана.

Однако несколько игривое и одновременно радостное настроение приятелей сменяется тревогой.

Она наваливается на исследователей таким мощным потоком, что они цепенеют.

Я и Кот «видим» испуганные лица Соколова и Готлиба.

И тут на «туристов» и на нас, наблюдателей, сидящих в теплом служебном кабинете в Москве, надвигается гневное лицо.

Служитель Поталы вернулся к алтарной части храма Согласия на правах некоего арбитра. Он опять сел в позу лотоса. Из поющей тибетской чаши «арбитр» вытащил… игральную кость. Чаша издала тонкий вибрирующий звук, как бы сигнализируя переход к самой важной части встречи. Предстояло разыграть очередность выступлений глав и членов обеих делегаций. По традиции, розыгрыш шел первым для левой стороны – для Черных.

Когда звук поющей чаши умолк, служитель бросил кость перед собой на ковер. Сделал он это не на ворсяную поверхность, где кость могла застрять в непонятном положении. Для абсолютного «понятия» на ковре-мандале была выстрижена шерсть и нашит кожаный квадрат. Для Черной Шамбалы выпало пять отметин. «Арбитр» оповестил об этом собрание, продемонстрировав наглядно результат первого розыгрыша.

Далее служитель опустил кость в чашу, на этот раз осторожно, чтобы чаша не откликнулась ни малейшим вздохом. Затем он вытащил кость, проводя кистью руки по обводу чаши. Зал Примирения вновь наполнился мелодично вибрирующим, долго затухающим звуком. В этот бросок кость показала два.

– Начинайте, Черный Владыка! – сказал «арбитр».

Верховный Лама Черной Шамбалы поднялся, прошел к служителю и сел рядом с ним с левой стороны. Это была часть ритуала. Теперь Владыка сидел не против своей делегации, а против собратьев-антагонистов. Тот же маневр выполнил Белый Правитель. Он сидел с правой стороны от служителя, против делегатов Черных.

«Арбитр» поднял небольшое било и ударил в чашу. Звук разбуженного ритуального устройства в этот раз оказался очень громким и долгим.