– Если Сирена сосредоточится, мы все согреемся, – едко сказала Матильда.

Она раздражалась все сильнее, чем дальше в гору они шли. Снег пошел на третий день и не прекращался. Погода резко отличалась от умеренного климата Элейзии, где снега не было даже зимой.

– Я пытаюсь, – сказала Сирена.

Матильда хмыкнула.

Вера с сочувствием посмотрела на нее.

Все просто замерзали.

И она пыталась.

Она показала, что могла призвать все четыре стихии, и теперь ей давали задания сложнее. И они вернулись к медленному подходу.

Никакого гнева. Никакого страха.

Если они ощущали хоть намек на раздражение, они прерывали тренировку.

Она понимала их тревоги. Никто не хотел, чтобы она сдалась гневу, как было до этого. Использовала магию для зла, а не добра. Позволяла этой стороне себя питать силы. Магия крови требовала цену, и они не были уверены, все ли она заплатила.

– Почему было куда проще, когда я просто представляла смерть. Мэлии? – пробормотала она под нос.

– Потому что ты быстро хваталась за энергию. Ты сжигала свои силы, – объяснила Вера в десятый раз. – Использование магии вот так дается тяжело – головная боль, тошнота, депрессия. Когда ты используешь магию должным образом, ты можешь управлять ею, а не она управляет тобой. Путь меньшего сопротивления не всегда правильный.

– Уточню, – проворчал Алви. – Если ты снова разозлишься, Сирена, направь немного сил на наше согревание.

Сирена нахмурилась и посмотрела на открытую книгу на своем седле. У нее были те побочные эффекты. Она знала, как плохо ей было. Но это было так просто. Так просто.

– Отпусти силы из центра, – сказала Авока. – Когда твои силы сосредоточены, и ты настроена на свое тело, твои силы будут питать тебя, даже если будут уменьшаться.

– И они будут заканчиваться куда медленнее, – добавила Матильда.

Сирена кивнула.

– Поняла. Нужно сосредоточиться, управлять и думать о центре.

– Теперь попробуй еще раз, – попросила Вера.

– Хорошо.

Сирена закрыла книгу и спрятала ее в сумку на седле. Она уже два раза уронила книгу, и ругань Матильды заставила ее внимательнее относится к книге, которой было две тысячи лет.

Она закрыла глаза, потянулась к своему центру и собрала магию. Огонь все еще было сложно направлять, но она знала, что это было нормально. Многие вообще не умели управлять огнем.

Вздохнув, она подняла другую руку и призвала огонь в ладонь. Она открыла глаза и улыбнулась. Огонь – есть.

Она снова закрыла глаза и представила, как забирает тепло и энергию из огня и направляет ее вне своей ладони. Чтобы шарик огня, что грел ее руку, стал согревать всю команду.

Сирена прогнала лишние мысли и воспоминания из головы. Она дала себе стать единой с огнем в руке. Она поднесла другую ладонь к сиянию и направила тепло дальше. Огонь оставался одного размера, но энергия в нем росла до размера колеса кареты.

Эта часть была сложной. Она уже доходила сюда. Было сложно направить энергию дальше кончиков пальцев.

Капли пота собрались на ее лбу, она нагревала все вокруг себя, и она сосредоточилась сильнее. Она легко вдохнула и отпустила энергию все дальше и дальше, пока она не окутала ее тело и Цеффи под ней. Воздух вокруг нее стал таким теплым, что снег таял там, где они шли.

Она улыбнулась, глядя на землю, но знала, что Матильда и Вера не одобрят этого, так что взяла себя в руки. Она и Цеффи согрелись, но снег теперь почти не таял.

Ее сосредоточенность дрогнула, она пыталась двигать жар дальше. Согреть всю группу. Она словно растягивала резинку. Она двигала, пока энергия не натянулась, а потом надеялась, что она не лопнет.

Авока глупо улыбнулась, когда Сирена окутала ее теплом.

– У тебя получилось!

– Тут еще холодно, – простонал Алви.

– Минуту, – заявила Сирена.

– Дыши. Это как напрягать мышцу. Не переутоми себя. Пусть энергия работает за тебя, – подсказывала Вера.

Сирена кивнула и попыталась слушаться ее советов. Растягивать магические мышцы было как тянуть мешок кирпичей по склону холма. Но она это делала. Ее магия накрыла Матильду, а потом Веру. Вспышка энергии, и она подвинула барьер за Ордэна и Алви.

Алви завопил:

– Слава Создательнице!

– Хорошо. Теперь удерживай его там, – сказала Матильда. – Я хотя бы могу чувствовать пальцы.

Сирена ехала дальше, удерживала магию силой воли. Она знала, что могла установить барьер и греть их весь путь. Это забрало бы много сил, но стало бы шумом на фоне. Почти вся энергия ушла на создание тепла. Она могла удерживать жар меньшей ценой. Она должна была делать это огнем Дома, шаром энергии, что озарял на десять футов во все стороны. Полезные чары. Но они не давали ей освобождать так жар намеренно.

Они забрались на вершину и охнули от сцены внизу. Горы открылись, показывая реку Кейлани и Тан, столицу Кархары. Вид потрясал, белый пейзаж перемежался с серым камнем города с шапками снега. Хоть Тан был в нескольких часах севернее на лодке от Бьерна, Сирена ни разу не видела город с его красивыми витражами, из–за которого все место сияло и мерцало.

– Ого, – прошептала она, прикрывая глаза от солнца, сверкающего на стекле.

– Сирена, – рявкнула Матильда.

Сирена тихо выругалась. Столько труда впустую. Миг отвлечения, и ее огонь погас.

– Мы можешь сделать это, чтобы Алви перестал меня ругать? – спросила Сирена. – Сосредоточимся лучше на монете.

– Ребята, – сказал Алви. Он насторожился. Глаза сияли, обыскивая округу.

– Что такое? – спросила Авока, тут же напрягшись.

Ордэн проехал дюжину шагов по горе и замер.

– Тихо.

– Засада, – тут же сказал Алви.

И напали индресы.

Они появились внезапно. Почти в десять футов длиной, с клыками, похожими на стрелы, их желтые глаза желали плоти. Их мех отличался от индресов, которых они встречали в Скрытом лесу – те были цвета грязи, а эти сливались с горой из–за белой шерсти, которая мешала их разглядеть.

Сирена сжала шар огня в руке и бросила его в ближайшего индреса. Он взвыл от удара, упал на землю и повернулся к ней. Глаза зверя были умными, как у человека. Он признал в ней угрозу и прорычал что–то другим индресам.

Плохо дело.

Сердце Сирены колотилось, пока индресы собирались и сосредотачивались на ней. Матильда и Вера взялись за руки и бормотали что–то под нос. Авока связалась с Сиреной. Она тянула за их связь, общалась без слов. Ордэн выхватил меч и стоял против двух зверей. Алви был где–то за ней. Она знала, что он выстоит сам.

Она попыталась понять, сколько было индресов, но все размывалось перед глазами. Она потеряла счет. Их было много. Больше, чем в прошлый раз. Это не радовало.

Звери двигались как одно целое, пока приближались к ней. Она бросила огненный шар в одного, но когда разобралась с ним, они добрались до нее. Цеффи встала на дыбы от страха, и Сирена отлетела в снег. Авока бросилась к ней, резала клинками горло зверям, магией отталкивала их.

Матильда и Вера закончили и толкнули магию вперед. Она ударила по индресам, отбрасывая их в гору и обрушивая на них снег и обломки идеальным кругом.

– Назад! – закричал Ордэн.

Никто не спорил. Они были в меньшинстве.

Сирена забралась на Цеффи и побежала галопом вниз по горе. Ветер трепал ее волосы. Ее щеки болели, губы потрескались, но она не оглядывалась, не останавливалась.

Когда они добрались до низа горы, Цеффи задыхалась, замедлившись. Сирена не могла ее винить. Ее адреналин сотрясал ее тело. Она теперь уже согрелась.

– Как они узнали, где мы будем? – спросила Сирена.

– Ноккин, – поняла Матильда.

Ордэн кивнул.

– Генералы шепчут своим армиям зверей.

– Да.

– Гадко, – буркнула Авока.

– Точно, – согласилась Вера.

Сирена посмотрела на друзей. Она повернула голову к горе.

– Где Алви?

Авока выругалась.

– Он был рядом со мной.

Сирена выругалась и развернула Цеффи, направила ее галопом. Она слышала, как Авока мчится за ней. Их лошади тяжело дышали, когда они поднялись на гору, где лежали мертвые индресы. Следы были всюду, вели во все стороны.