— Можно посмотреть фотки, Светка наснимала, — он потянулся за ноутбуком.
— Ничего уже не узнать, — рассматривая снимки, покачала головой Мария. — Вот это вроде на штаб похоже. А вот это, с голубой мозаикой — это была столовая. На мозаике была изображена рыба. Вот! Вот в этом здании был вход в подземное помещение. Да, вот по этому коридору проходили, поворот, потом лестница, ещё поворот. И там стоял часовой. Точно, вот у этой стальной двери. Потом ещё коридор, под потолком кабели и трубы, и выходим к скоростному лифту. Вот всё помню, как вчера было!
— Скоро снова всё это увидишь, — пообещал Лёха.
— Нет, того ощущения уже не будет. Вы не сможете всё восстановить так, как было. Да и зачем всё это?
— Я же тебе говорил!
— Я не уверена, что решение сегодняшних проблем можно найти в прошлом.
— Это не сегодняшние проблемы! — горячо возразил Лёха. — Это проблемы сохранения строя. Между прочим — самого передового строя на Земле! Его ликвидация обошлась очень дорого!
— Другие люди говорят — обошлись малой кровью, — ответила Мария.
— Нет, мам, ты меня не отговоришь. Я же вижу, ты просто за меня беспокоишься. Поэтому я и прошу тебя рассказать все мелочи — это мне поможет.
Мария тяжело вздохнула.
— Есть ещё одна вещь, о которой говорил Арнольд Оскарович. Тебе уже объяснили, кто это?
Лёха кивнул. Мария продолжила.
— Не только мы меняем то время, куда попадём, но и это время меняет нас. В каждом времени человек ведёт себя в соответствии со своим характером. И в зависимости от того, что время требует от него.
— Ты тоже менялась?
— Да. В 1968-м я была комсоргом, вела комсомольскую работу. Когда попала в 1943-й — стала командиром орудия…
— А в 1993-м? — не выдержав паузы, спросил Лёха.
— Я присоединилась к отряду, который должен был штурмовать Останкино.
— А потом?
— Я не смогла стрелять в солдат, защищающих телестудию. Они были такие же солдаты, как и я. И я… Я ушла оттуда.
— Ты говорила, что завалила бандитов?
— Да, но они хотели убить моих друзей.
— И всё же, почему вы не предотвратили распад Советского Союза? — спросил у матери Алексей
— Это должны были делать не мы, — ответила Мария. — Мы должны были только собрать информацию. Принять меры должны были в 1968-м году.
— И почему же их не приняли?
— Я думаю, их приняли, но они не дали желаемого результата. Хотя ближе к 2000-му году всё же что-то предприняли. Я же уже в 2000-х встречалась с Арнольдом Оскаровичем. Как я поняла, он тоже совершил переход во времени.
— Та программа, которая была на перфокартах, считала переход с 12 марта 1969 в 12 марта 1999 года, — Алексей вспомнил заголовок программы. — Я думаю, это расчёт его перехода. Значит, есть три человека, совершивших переход во времени.
— И почему-то мне кажется, что это его рук дело, — продолжила Мария.
— Что — это? — переспросил Алексей. — Путин?
Мария кивнула.
— Мне это не нравится! Существующий авторитарный режим — не выход, — решительно заявил Алексей. — Если вы не могли выполнить задание, то теперь будем действовать мы!
— С одной стороны — я тебя поддерживаю, — стала рассуждать Мария. — Но с другой стороны, люди тогда воспринимали всё совсем по-другому. Они считали, что КПСС их угнетает, что ГКЧП незаконно захватил власть…
— Значит, с ними придётся поспорить! — перебил мать Алексей. — Для их же блага!
— Это может закончиться кровью, — предупредила Мария.
— Это предотвратит ещё большую кровь, — возразил Алексей.
— Ну что же, — обречённо ответила Мария. — Теперь настало ваше время. Революцию всегда делают молодые. Хотя в 1991-м это будет контрреволюция.
4
На этот раз собрались на хате у Ивана. Обсуждали письмо, пришедшее из Министерства обороны.
— Что пишут? — спросила Ольга.
— Предлагают участвовать в аукционе. Согласно федеральному закону, имущество Министерства обороны можно продавать только на конкурсной основе. Но на данный объект отсутствует документация — кадастровый план и всё такое. Поэтому сейчас его нельзя выставить на торги.
— Вот чёрт! — выругался Лёха.
— Бюрократия! — припечатал Иван и предположил. — А может, они просто хотят взятку?
— Кто? Министр обороны?
— А что он, не человек, что ли? Тоже, наверное, деньги любит!
В комнату заглянул отец Ивана — импозантный мужчина, что дополнительно подчёркивала курительная трубка в его руках.
— Молодёжь, не помешаю?
— Нет, что вы, Александр Маркович! — ответила Светка.
— Приветствую коллегу! — обратился к ней отец Ивана. — Ещё не восстановилась на учёбе?
— Нет, я сейчас занята в другом проекте, — важно сказала Светка.
— Ого! — удивился Александр Маркович, и с важным видом пососал пустую трубку.
— Пап, твоё подражание вождю народов выглядит слишком театрально, — заметил Иван.
— А может, я подражаю Константину Симонову? — шутливо возразил отец.
— Симонов умер от рака лёгких, — хмуро напомнил Иван.
— Вот поэтому у меня трубка пустая! — продемонстрировал Александр Маркович.
— Театр, — проворчал Иван. — Бутафория. Вот раньше всё было настоящее — табак, подвиги, кровь, ордена. А сейчас здоровый образ жизни, подвиги на бумаге, кровь из кетчупа, ордена из пластмассы.
Лёха вспомнил увесистый орден Ленина, и мысленно согласился.
— Твои протесты тоже отдают дешёвой постановкой, — уже более серьёзно ответил Ивану отец.
— Тем не менее получить от «космонавта» дубинкой по спине — это суровая реальность, — с видом знатока ответил сын.
— Начинается спор поколений, — Александр Маркович подмигнул Светке, и уже серьёзным тоном ответил. — Вот дадут такому протестувальнику палкой по башке — он уже герой, звезда инстаграма и борец с режимом. А мы, наше поколение, в 91-м готовы были голыми руками останавливать танки ГКЧП.
— Доостанавливались! — сразу завёлся Иван. — И чего вы добились? Кругом коррупция, промышленность развалена, пенсионеры получают нищенские пенсии, а Путин и его приближённые воруют миллиардами.
— У тебя много украли? — прищурился Александр Маркович.
— Да! Вот у вашего поколения есть всё. Ты журналист, у Ольги батя полковник в отставке, про Лёшку и говорить нечего, только вот разве что Светке не повезло с родаками.
— Это чего это не повезло?! — возмутилась Светка, но Иван не слушал и кричал дальше.
— А у нашего поколения нет ничего! Вот соберусь я жениться — где мы жить будем?!
— Олин папочка купит вам квартирку, — попыталась вставить Светка, но её заглушил Александр Маркович.
— Когда мы с твоей мамой поженились, мы полгода жили под столом у меня на работе, и только потом получили комнату в коммуналке. А эту квартиру я уже сам покупал. Ты говоришь — у тебя ничего нет. А работать ты не пробовал?!
— А что толку горбатиться за копейки?! Да и работать негде — всю промышленность убили!
— И что ты предлагаешь?
— Вернуться к социализму, но на нормальной основе. Плановое хозяйство, справедливое распределение, социальные лифты, бесплатное образование и медицина, гарантированная работа…
Видя, что сын выдыхается, Александр Маркович подсказал:
— Каждой бабе — по мужику.
— Чего? — опешил Иван.
— Это не я, это Жириновский, — отец тут же снял с себя ответственность.
— Вот так с шутками, прибаутками встречают наши люди праздник, — Светка не дала Ивану ответить.
— Сечёшь, девочка! — улыбнулся ей Александр Маркович. — Ну ладно, я вас покидаю, а то так можно спорить бесконечно.
— Вот так преступный режим покупает себе сторонников, — проворчал Иван, когда отец ушёл.
— Что ты имеешь в виду? — переспросила Светка. — Он же на французское агентство работает.
— Да какая разница! — махнул рукой Иван.
— Ребята, я ухожу из универа, — неожиданно произнёс Лёха.
— Ты чего это? — удивилась Ольга.
— Я буду заниматься только музеем и всем, что с этим связано. Возьму академку на год.
