Лисё-оночек!
Встаю на колени и ползу. Ползу к нему, к своему чудному, игривому, ласковому. К Лисёнку! Нежно обнимаю его ножку, трусь щекой, а затем облизываю пальчик.
Облизать. Всего. Полностью! Не оставить ни одного нетронутого места.
Где-то полгода назад, а может, раньше, я купил этот набор, эти игрушки для Лисёнка. Но он тогда наотрез отказался от них, а вот теперь… Теперь!
Чудо моё… Моё!
— Ма-акс… — стонет Лисёнок, укладываясь на кровать.
А я, осыпая его ногу поцелуями, наконец, дохожу до попки. Такой гладкой, такой соблазнительной. И этот рыжий хвостик!
Раздвигаю ягодицы и начинаю лизать вокруг хвостика, вылизывать Лисёнка там. А Лисёнок стонет, ёрзает, пытается вырваться.
Ну нет, хороший мой, сегодня я полностью тебя оближу.
Переворачиваю его на спину и выцеловываю напряжённые яички. Лисёнок тут же вцепляется мне в волосы. Секунда — и он обвивает меня ногами.
Замираю. Не дышу. Боюсь, что сердце сейчас просто взорвётся, не выдержит. Не переживёт этого счастья! Лисёнок у меня в руках. Со мной. Полностью мой!
Лисёночек…
Обхватываю основание хвостика и, чуть вытянув, плавно ввожу его обратно. Член Лисёнка дрожит. Сам Лисёнок выгибается и стонет. И я повторяю эти движения ещё раз и ещё, глядя, как Лисёнок кайфует. Затем наклоняюсь и, слизнув смазку с головки, обхватываю его член. Я же обещал, что оближу его всего. И я оближу. Облизываю…
— Ма-акс! — выдыхает Лисёнок. — Подожди. Остановись! Я сейчас кончу…
Он тянет меня вверх, и я нехотя выпускаю его член.
— Макс, я тебя хочу. Тебя. А не этот дурацкий хвост, — шепчет он.
И я кричу. Кричу мысленно от счастья. Срываю с себя одежду, прижимаюсь к Лисёнку. А он разгорячённый, раздразнённый подо мной, вжимается в меня, трётся, обвивает руками и шепчет:
— Хочу тебя, Макс. Хочу! Войди в меня… Ну же!
И я вхожу в своего Лисёночка. Постепенно, чтобы не взорваться от удовольствия. А Лисёнок прогибается в спине и улыбается мне.
Я так долго ждал этого! Ждал…
Я ждал его всю жизнь. Сидел в тёмной душной кладовке и ждал, когда мой волшебный лисёнок выведет меня оттуда. И вот он появился. Яркий, рыженький, заводной, помахал хвостиком и исчез, маня за собой, заставляя вылезти из тьмы и пойти за ним. Искать. И я нашёл и пришёл к нему. Вот только оказалось, что Лисёнок тоже прячется под толстой шкурой отчуждённости и холодности, что ему никто не нужен. И я тоже не нужен Лисёнку! Я не знал, что мне делать, но выбрал единственно правильную стратегию: выжидать. Выжидать и приучать его к себе.
В течении двенадцати часов каждый день на протяжении двух месяцев я был рядом с ним, сидел бок о бок. Я не приставал к нему, не надоедал, не навязывал своё общение. Просто работал. И подмечал всё, что ему нравится или наоборот раздражает. Подмечал. Запоминал.
А он привыкал ко мне.
Не знаю, сколько бы ещё я вёл эту игру и как сложились бы наши отношения, если бы не Вишневский. Этот навязчивый заказчик, который прилип к моему Лисёнку, надоедая ему постоянными заказами, разговорами, приглашениями на дегустации, он зависал у Лисёнка над плечом, дышал тому в затылок, складывал на него свои лапы, а я даже мимолётного прикосновения не мог себе позволить. Словом, он делал то, что планировал делать я. А Лисёнок ожидаемо не реагировал на эти потуги сблизиться. Если точнее, то они его раздражали. Я тихо радовался такой реакции, пока Вишневский не начал активные действия.
Как-то раз, выйдя вечером из оперативки, я заметил машину Вишневского. Он ждал Лисёнка. Поджидал. И тогда я решил одним выстрелом убить двух зайцев: избавиться от конкурента и наконец-то сблизиться с Лисёнком.
Тем вечером Вишневский так и не дождался Лиса, так как я заболтал его и увёл в другую сторону на другую остановку. И тем же вечером написал ему первое анонимное сообщение. А потом ещё одно. И ещё.
Я знал, что Лисёнку будет неприятно, знал, что ему будет тревожно и даже страшно. Но я должен был убедить Лисёнка в грязных намереньях Вишневского. Я должен был убрать эту противную морду из жизни Лиса раз и навсегда.
А заодно подставить вовремя своё плечо.
И через несколько дней мне представился шанс соединить образ анонимного маньяка с Вишневским.
Тот снова задержался в оперативке, а после остался поджидать Лиса, и на сей раз я не стал уводить Лисёнка окольными путями. Напротив, я сделал всё, чтобы он рассмотрел машину Вишневского, а потом, заслонив Лиса и усадив в свою машину, ненавязчиво ввернул про то, что Вишневский его ждал.
Я кинул семя, и оно начало прорастать. Но я не хотел ждать ещё. Я и так ждал слишком долго. Нужен был какой-то толчок, какое-то событие. Достаточно мерзкое, чтобы напугать Лисёнка и толкнуть его в мою сторону. И я, дождавшись, когда в его доме потухнут почти все окна, зашёл в подъезд, поднялся к его двери и начал дрочить.
В тот момент я действительно ощущал себя помешанным маньяком и приходил в извращённое возбуждение от мысли, что мой Лисёнок от меня лишь в паре метров, лежит на кровати чистенький, видит сны, а я тут наяриваю на его дверь. Сделав это, я написал ему уже не по вконтакту, я кинул ему смс с другого номера. И на утро Лисёнок был подавлен, был напуган, был не в себе, сбежал от Вишневского, а потом рассказал мне всё. Всё! Он раскрылся, он доверился мне!
Я был счастлив. Я был так счастлив, что чуть не накинулся на него с поцелуями. Но вовремя удержал себя. Нельзя было спешить. Нужно было двигаться тихо и постепенно. Нужно было уверенно завоёвывать позиции, окружать Лисёнка заботой и поддержкой. Но не вызывать подозрений. И моё предложение переночевать у меня Лисёнок воспринял нормально, обещал подумать.
К вечеру он немного успокоился и даже стал отказываться от ночёвки у меня. Но я был готов к этому. Я не стал переубеждать его, выдумывать что-то, рассказывая страсти про маньяков. Я просто отвёз его к дому, где возле подъезда стояла машина Вишневского.
Вернее, точно такая же машина, которую я арендовал и пригнал туда.
Этого оказалось достаточно, чтобы Лисёнок отказался от идеи ночевать у себя. И мы поехали ко мне.
Как, каким чудом я сдерживал своё ликование, не знаю, не ведаю. Я просто запретил себе. Я запер свои эмоции обратно в чулан, как делал это в детстве, и притворялся правильным послушным мальчиком, как учила меня мать. Единственное, чему она меня научила, — это притворяться. И вот мне это пригодилось.
Наконец-то я заполучил Лисёнка в свой дом! Лисёнок, ничего не подозревая, ходил, осматривался, а я устраивал ему уютную норку в комнате. В комнате, которую оформил специально под него, даже купил это странное кресло, о котором он мечтал! Я уложил его спать, а сам взял его футболку, заперся в ванной и дрочил, вдыхая запах Лисёнка, вспоминая о нём, представляя его, представляя, как ласкаю его, как трахаю, и не давая, не давая себе выйти! Не давая себе и шагу ступить к его комнате!
Сколько сил мне на это понадобилось, не знаю. Не помню. Помню, что не спал почти всю ночь.
Но оно того стоило! Стоило!
Утром, когда Лисёнок протянул мне талисман, который я забыл в ванной, я будто бы перенёсся в вечер нашей первой встречи. Лисёнок не помнил, но я помнил всё. Я помнил, как он вернул мне мою удачу. И теперь я не собирался отпускать её никуда.
Я не собирался отпускать моего Лисёнка.
Я окружал его заботой, я рассказывал ему всё, что он спрашивал. И почти даже не врал. Лишь чуть-чуть! Я признавался в любви к его таланту и нисколечко не лукавил. Ведь я влюбился и в его картины тоже и, увидев их там, в съёмной квартире, не смог оставить, забрал всё. Лисёнок ожидаемо не поверил в успешное будущее, которое я расписал для нас, выпустил коготки, но я убеждал его, что всё возможно, я выдал ему всю правду о себе, я обнадёживал и вселял надежду на лучшее вместе со мной. Я готовил почву, заманивал его. Да…
А на работе его ждал сюрприз. Штраф за брак.
Мне было больно смотреть на Лисёнка, когда он выслушивал гневные тирады от заказчика и шефа. Сердце сжималось, хотелось встать и признаться, что это всё моя вина, но я не поддался на эти мимолётные проделки совести. Лисёнку нужен был толчок, чтобы решиться и уйти с той дрянной работы. Поэтому я всё и подстроил. И смс с угрозами от маньяка вовремя кинул. Вот дура-блондинка с визитками сама пришла, это не я. Но она очень удачно стала последней каплей. Я думал, что в этом направлении ещё придётся работать, подсказывать, подталкивать, но Лисёнок сам написал заявление.
