========== Часть 1 ==========

Это все случилось из-за того, что Поттер, очевидно, был не в состоянии подстричься. Его волосы всегда были в ужасном беспорядке, но последние несколько дней эти черные, как смоль, пряди были буквально повсюду. Они вились возле его ушей, касались его щек и наверняка попытались бы выколоть ему глаза, если бы очки не защищали их.

Драко испытывал ужасный зуд в руках каждый раз, когда бы эти проклятые штуковины ни атаковали лицо Поттера.

Гриффиндорца же, очевидно, совершенно не волновало нелепое состояние его волос, и он изредка поднимал руку, чтобы смахнуть прядь или две, даже не пытаясь повторить это движение, когда нахальные пряди аккуратно возвращались на свои атакующие позиции.

Особенно упрямый локон постоянно намеревался пощекотать правую щеку Поттера. Он торчал больше, чем остальные, и был одним из тех немногих столь драгоценных вещей, которые могли разозлить “Избранного”.

Однажды, Драко был в этом уверен, он потеряет все свое оставшееся терпение и проклянет этот ужасающий чёрный хаос на голове Поттера.

========== Часть 2 ==========

Если быть полностью честным, дело было не только в волосах. Толпы поклонниц с неслыханной способностью падать в обморок и жеманничать были не менее виноваты.

Драко не мог не провести параллель: ученики Хогвартса были похожи на волосы Поттера. Ужасный черный бардак, намеренный претендовать хотя бы на крошечную часть великого Гарри Поттера.

Не то чтобы они преследовали его повсюду, но это лишь потому, что Поттер на собственном горьком опыте научился не убегать и не подавать им этой идеи. Но кому-то всегда надо было что-то сказать Поттеру, что-то показать ему, что-то дать ему. Они останавливали его в коридорах, чтобы пожать руку и угостить шоколадкой, спросить что-нибудь про защитные заклинания, поболтать с ним о погоде и вероятности дождя в следующие выходные, которые совершенно случайно оказывались выходными, на которых идут в Хогсмид, и о-а-ты-уже-идешь-с-кем-то-Гарри-или-может-быть-ты-пойдешь-со-мной?

Гарри улыбался и качал головой, а затем уходил, исчезая так же таинственно, как призрак, несомненно, с помощью своей мантии-невидимки.

Куда Поттер исчезал, никто не знал. Кроме, может быть, Грейнджер и Уизли, но они не рассказывали.

Самой популярной была теория, что Поттер сбегал, чтобы трахнуть ах-такую-везучую девушку. Если бы он действительно трахался с кем-то часами каждый день, это по крайней мере объяснило бы состояние его волос.

Никто не мог винить Драко за его любопытство. Всем было любопытно. Но не все знали потайные ходы Хогвартса так же хорошо, как человек, который потратил год, пытаясь найти способ позволить Пожирателям Смерти пробраться в замок.

Хотя Драко и не гордился тем, как получил эти знания, он был благодарен за них, когда наконец обнаружил убежище Поттера.

Это не было шокирующим открытием. Он обнаружил гриффиндорца в узком коридоре на четвертом этаже, сидящем на полу в небольшом алькове, ярко освещенном благодаря высокому окну, выходящему на озеро. Он был один и, судя по всему, учился. Определенно никого не трахал.

Он поднял глаза, когда Драко шагнул вперед, и дважды моргнул. Прядь черных волос прилежно щекотала его правую щеку.

–Извини, – поспешил сказать Драко прежде, чем Поттер сделает свой собственный вывод. – Я не знал, что это место уже занято.

–Я… – чернила капали с пера Поттера на желтый пергамент. Насколько Драко мог видеть, кроме нескольких таких же клякс, пергамент был чист.– Я не знал, что люди знают об этом месте. Это… – неуверенная улыбка растянула губы гриффиндорца. –Это твое место или что-то в этом роде?

Драко был здесь всего однажды, почти два года назад. Он пожал плечами:

–Иногда, – он улыбнулся Поттеру в ответ. –Впрочем, это не имеет значения. Я найду другое место. – Он слегка повернулся, как будто собираясь уйти.

Поттер вскочил на ноги:

–Нет! Я не знал. Я никогда здесь никого не видел, так что я решил…– Он сунул пергамент в сумку и наклонился за книгами. –Я уйду.

И это идеально описывало каждое взаимодействие Драко с Поттером с тех пор, как они вернулись в Хогвартс, чтобы закончить учебу. Словно по какой-то негласной договоренности они всегда пытались выслужиться друг перед другом.

И Драко не собирался проигрывать сейчас:

–Серьезно, Поттер, в этом нет совершенно никакой необходимости. Ты занимаешься. Я пришел сюда просто попялиться на пустые стены и поразмышлять.

Гриффиндорец рассмеялся. Он уже собрал свою сумку:

–Это правда выглядело так, как будто я учусь? Это потрясающе. Потому что я только притворялся, на случай, если появится Гермиона.

–Я вижу. Так ты на самом деле дрочил?

Поттер слегка закашлялся; должно быть, он не ожидал, что Драко придет к такому заключению:

–Ээ, нет. Это было бы неловко, если бы…

–Если бы Гермиона появилась, –закончил Драко, фыркнув, затем прокрутил слова у себя в голове и поспешно исправился.– Всмысле Грейнджер. – Это просто отстойно, когда кто-то договаривает чужую фразу. Он не разгуливал, называя Грейнджер Гермионой, как будто они были или хотели быть друзьями.

Поттер выглядел так, как будто он пытался не рассмеяться слишком сильно. Его щеки полыхали. Теперь он, вероятно, будет разгуливать по школе, рассказывая всем, кого знает, что Драко думает о Грейнджер как о Гермионе и возможно тайно влюблен в нее.

Волосы гриффиндорца трепетали, явно находясь в режиме гипер-атаки. Одна прядь даже проскользнула под очки, чтобы дразнить его ресницы, заставляя моргать чрезмерно часто.

Сейчас Драко следовало либо уйти, либо рискнуть сделать что-нибудь идиотское. Например, заколдовать Поттера, сделав его лысым или что-нибудь еще хуже - подойти и освободить лицо парня, схватив его безумные волосы руками.

–У меня нет эмоциональной привязанности к этому месту, Поттер, –сказал он. – Оно может быть твоим. – Он развернулся и поспешил уйти прежде, чем гриффиндорец сможет возразить.

========== Часть 3 ==========

Лишь позже Драко пришло в голову, что узкий коридорчик и небольшой освещенный альков были идеальным местом для того, чтобы спокойно поучиться. Поттер вряд ли вернется теперь, когда место его уединения было осквернено присутствием Драко, так что с этого момента, оно вполне могло быть местом слизеринца.

Драко вернулся на следующий день, вооруженный книгами, пергаментами и перьями. Он сел на пол, скрестив ноги и сотворил парящую в воздухе деревянную доску в качестве стола. Импровизированный стол оказался довольно шатким и любил подпрыгивать, если Драко думал о том, что писать, слишком долго , но он сделал значительный прогресс в своем эссе по трансфигурации к тому моменту, как объявился Поттер. Или, скорее, прорвался сквозь гобелен, прикрывавший вход. Он раскраснелся, тяжело дышал и был частично невидим. Голова, грудь и одна рука - вот и все, что мог видеть Драко.

– Не могу понять, – произнес слизеринец, когда Поттер заметил его, – Ты можешь дать отпор Тёмному Лорду, но убегаешь со скоростью света, когда маленькая девочка пытается дать тебе шоколадку?

Гриффиндорец, по всей видимости, был достаточно взволнован для того, чтобы попытаться убрать волосы с лица. Это заставило Драко почувствовать себя особенным.

– Я думал, ты сюда редко приходишь.

Слизеринец кивнул:

– Сегодняшний день оказался редким.

В этот раз у Избранного явно не было настроения обмениваться любезностями:

– Ладно тогда, – он боролся с мантией-невидимкой, пытаясь натянуть ее обратно на плечи.

– Не будь нелепым, Поттер. Здесь достаточно места для нас обоих, и я пишу эссе в абсолютной тишине. Если ты на самом деле не пришел сюда подрочить, просто сядь и учись. Я обещаю не пытаться дать тебе никакую шоколадку. Или пытаться поговорить с тобой. Или обращать на тебя внимание каким-либо образом.