Поттер наклонился вперёд. — Ты гей, Малфой?
— Что? Нет! — Драко в ужасе ахнул. Поттер поднял бровь, его рука скользнула к бедру Драко. Драко быстро схватил Поттера за запястье, но тот казался невозмутимым. Поттер лишь высказал свою точку зрения.
Драко был возбуждён, и он поцеловал Поттера; даже Драко должен был признать — это выглядело чертовски по-гейски. И все же это был безумный вывод. — Это все твой шампунь, — сказал Драко немного отчаянно. — Он девчачий.
Поттер уставился на него. Его запястье все ещё было зажато в руке Драко. Малфой не хотел отпускать его.
— И все эти разговоры о сексе… повлияли на меня. — добавил Драко.
— Мы говорили не о сексе.
Упс.
Драко нахмурился. Не говорили, но он думал о сексе. — Наверное это из-за верёвок? — предположил Малфой, а затем взорвался: — Это уж точно не из-за тебя, Потти. — Драко представил себе, как съедает полную тарелку червячков, и сделал соответствующее выражение лица. Он, должно быть, сумел изобразить достаточное отвращение, потому что на секунду Поттер выглядел обиженным, но в следующий момент его рот дёрнулся.
— Хорошо. — Поттер хитро ухмыльнулся. — Я заключу с тобой сделку, Малфой. Ты никому не рассказываешь о том, что я рассказал тебе о своём кризисе, и ты никогда больше не пытаешься поцеловать меня, а я никому не скажу, что ты любишь девчачьи шампуни и верёвки. Или что иногда ты целуешься с другими мальчиками… совершенно гетеросексуально.
Драко стиснул зубы. Поттер был подлым ублюдком. Все эти разговоры об использовании информации против Поттера…а потом сам ухватился за первый же шанс, заставляя Малфоя молчать путём шантажа.
— Ну Что, Малфой? — спросил Поттер, его голос стал низким, почти угрожающим. Он должен бы и выглядеть угрожающе, но злость не достигла его глаз. Как и все эти улыбки.
Что-то щёлкнуло в мозгу Драко, когда он уставился на угрожающее выражение лица Поттера, которое противоречило затравленному взгляду его зелёных глаз.
«Все это было фальшью» — понял Драко.
Хитрая ухмылка, уверенный шантаж, угроза — все это фальшь. Поттер забеспокоился. Нет, он был в ужасе. Драко видел это по его глазам. Хотя он понятия не имел, чего Поттер так боится. Он не мог бояться Драко. Он никогда не боялся Драко. И он не мог бояться, что все узнают, что он гей, так как сам утверждал, что не был уверен в этом. Даже если он солгал об этом, Поттера не было так легко запугать общественным мнением. Легко смутить — да, но не напугать. Единственное, что могло так сильно задеть Поттера, — это поцелуй Драко. И это могло задеть его только в том случаи если… сердце Драко заколотилось так, словно он только что проснулся. Он чувствовал, как оно бьётся о грудную клетку, отдавая пульсацией в горле. Это было так очевидно — Поттер был влюблён в него.
— Мы договорились? — голос Поттера эхом отозвался в голове Драко. Драко был удивлён, обнаружив, что больше не сжимает запястье Поттера, но Поттер сжимал его — болезненно. И все же его большой палец слегка коснулся кожи Драко. Почти ласково. Нет — определённо ласково.
— Неа. — ответил Драко, его мысли путались. Поттер был без ума от него. Гарри долбаный Поттер был влюблён в него. Мерлин, когда это случилось и как?
========== Часть VII ==========
Шальная мысль привлекла внимание Драко. Он вспомнил, как задавался вопросом, кто замолвил за него словечко Макгонагалл. Теперь это казалось очевидным — Поттер. Гарри почти признался в этом сразу после того, как сказал, что беспокоится о будущем Драко.
Как Драко вообще мог поверить, что Макгонагалл прислушалась бы к его матери? Женщины, чья причастность к деятельности Пожирателей Смерти была гораздо теснее, чем у Драко. Кто-то другой должен был заверить Макгонагалл, что Малфой достоин ещё одного шанса. И никто другой, кроме Поттера, не смог бы этого сделать.
Это объясняло злость Макгонагалл на Поттера. Сначала он просит её позволить Малфою вернуться, а потом бьёт того в коридоре. Должно быть, она была потрясена, когда услышала эту историю.
Глаз Поттера дёрнулся. — Чего ты хочешь, Малфой? Зачем? — Поттер резко замолчал. Он терял самообладание, его хватка на запястье Драко стала отчаянной, а взгляд умоляющим. Он выглядел смущённым и совершенно потерянным. Но его большой палец все ещё поглаживал кожу блондина.
Должно быть, поцелуи Драко свели его с ума. Поттер желал их, но знал, что не сможет получить. Несмотря на это, он хотел чувствовать губы Малфоя на своих. Он наслаждался ими, но не показывал этого, ни разу.
Наверняка, Поттер был слишком напуган, не имея ни малейшего представления о том, что делает Драко. Возможно, он думал, что Малфой раскусил его и решил помучить. Ведь в последствии случайного поцелуя, Драко обвинил Поттера в том, что тот влюблен в него. Малфой шутил, но Поттер, не зная наверняка, мог только подозревать .
Должно быть, это ужаснуло Поттера. Сначала подружка раскусила его, а теперь и Малфой.
О, как Поттер обвёл его вокруг пальца, утверждая, что запутался. Это было такого рода Слизеринское признание. Поттер дал Драко достаточно, дабы тот мог сосредоточиться на поддразниваниях и высмеиваниях, но недостаточно, чтобы заставить Малфоя заподозрить, что Гарри влюблён в него.
Жаль, что я не влюблён в тебя. Тогда бы я точно знал, что я не гей, а лишь больной на голову.
Именно так лгут, когда оказываются загнаны в угол. Убедив своего оппонента, что тебя беспокоит что-то другое гораздо больше, чем чужое, глупое и неуместное предположение. Ох как это по Слизерински. Драко должен был сразу понять это. Но, Мерлин, никто в здравом уме не осмелился бы прийти к такому выводу. Поттер хотел его. Поттер был влюблён в него.
Драко уставился в встревоженные глаза Гарри. В течение многих лет он хотел быть главным источником страданий Поттера, и теперь он им был. Пьянящее чувство власти захлестнуло его. Он сделал это. Он напугал Поттера. Поцелуями.
Драко наклонился ближе, наблюдая, как расширяются зрачки шатена. Взгляд Поттера был прикован к глазам Драко. Но затем, на долю секунды, его взгляд упал на губы Малфоя.
— Чего ты хочешь? — спросил Поттер, наверное, уже в пятый раз с тех пор, как Макгонагалл ушла. Отчаяние в его голосе было музыкой для ушей Драко.
Это был очень хороший вопрос. Теперь, когда он знал, чего хочет Поттер, как он воспользуется этим?
***
«Я должен увидеть это» — решил Драко. Подозрений было недостаточно, как бы Драко ни был уверен в своей правоте. Он хотел видеть это — Поттера, смотрящего на него с нескрываемым вожделением, умоляющего прикоснуться к нему, стонущего от поцелуев, дрожащего от рук Малфоя, которые бы делали с ним все, что пожелают. Он должен был это испытать.
И ему предстояло убедить Поттера согласиться.
Он мог бы заявить, что хочет Гарри, мог бы сказать, что испытывает те же чувства, но подозревал, что Поттер ему не поверит. Он не поверил, даже после того, как обнаружил, что Драко возбуждён. И он был прав: Драко не был влюблён в Поттера. Единственной привлекательностью всего этого было то, что Поттер расплывался от его прикосновений. Это была не любовь, а соперничество.
«Но это не ненависть.» — подсказал Малфою тихий голосок в голове.
Он не хотел разбивать Поттеру нос и смотреть, как тот истекает кровью, как это было раньше — до того, как Поттер нагнулся, схватил потную руку Драко и оттащил его в безопасное место.
— Я хочу заключить другую сделку. — быстро выпалил Драко, даже не придумав условий договора. Он хотел остановить ход своих мыслей. Неважно почему, но желание Поттера было самой важной вещью. Его страсть была тем, что Драко хотел исследовать.
Поттер поморщился. — Что за сделка?
Драко лихорадочно обдумывал, что сказать. — Ну, раз уж мы здесь и нам нечего делать, а ты запутался… — Драко подождал, пока его мысли не посетит логическое завершение предложения, и каким-то чудом это случилось: — Я думаю, мы должны попытаться устранить твою проблему.
— Честно говоря, с каждой секундой я чувствую себя все более и более сбитым с толку. — сухо сказал Гарри.
