– Я в порядке.

– Поздравляю с новой должностью в Хогвартсе, это просто блестящее назначение. Однако тебе придётся много поработать, чтобы получить хорошие ЖАБА! – Гарри кивнул и улыбнулся.

– Без сомнения, самая умная ведьма нашего века заставит меня учиться, так что всё будет в порядке, – Артур понимающе улыбнулся.

– Да, скоро у неё появится свободное время, – Артур заговорщицки посмотрел на него, и Гарри улыбнулся в ответ.

– Да, я слышал, – мужчины весело переглянулись, и в этот момент Молли буквально ворвалась в комнату.

– ГАРРИ! – крикнула она и бросилась вперёд, чтобы обнять его.

– Привет, Молли, – улыбнулся он, когда его бесцеремонно притянули в крепкие объятия. Для женщины её лет, она всё ещё была удивительно сильной.

– Молли! Дай ему вдохнуть, – сказал Артур, фыркая от смеха.

– Прости, дорогой, – она взяла его лицо в ладони и посмотрела на него, – Ты мало ешь, марш за стол завтракать.

При одном упоминании о еде его желудок заурчал от предвкушения удовольствия. Она искренне улыбнулась ему и потянула к столу.

– Давайте, убирайте всё со стола, – Рон, Джордж, Анжелина и Гермиона встали, но Молли твёрдо положила руку на плечо Гермионы, – Не ты, ты сиди! – твёрдо сказала она. Гермиона рассмеялась, закатив глаза.

– Завтрак! – крикнула Молли, и внезапно тесная кухня наполнилась домочадцами всех возрастов.

– Гарри! Дядя Гарри! – радостно приветствовали его со всех сторон. Гарри кивнул Биллу и Флёр, которые появились у подножия лестницы.

Он слышал, как Роза рассказывала кому-то о том, что Гарри вернётся в школу и вскоре будет преподавать. Он улыбнулся. Дети, казалось, были довольны новому Профессору. Может быть, именно это он и искал столько лет. Стол начал заполняться разнообразной едой, и, как обычно, никто в доме Уизли не стал церемониться, накладывая себе в тарелки всего, что хотелось. Гарри последовал их примеру, наполняя свою тарелку беконом и сосисками.

Он взглянул на часы и с грустью отметил, что стрелка Фреда исчезла. Теперь она висела сбоку от часов, как святилище потерянного сына. Часы выглядели пустыми, остались лишь стрелки Джинни, Артура и Молли.

– Итак, Гарри, – громко произнесла Молли, и все за столом притихли. Гарри знал, что сейчас будет затронута какая-то отнюдь не приятная тема. Он наклонился вперёд и посмотрел на неё, приподняв брови в ожидании вопроса, – Как там поживает Мистер Малфой?

– О, Мама, прекрати, пожалуйста! – простонал Рон с противоположного конца стола.

– И не подумаю! Мне всё равно, что ты увлёкся мужчиной, Гарри, дорогой, но Малфой?

Гарри оглянулся на детей, сидевших за столом. Все взоры обратились к нему, и в этот момент он так сильно не хотел ничего, кроме того, чтобы провалиться сквозь землю.

– Молли, я не думаю, что сейчас время… – начал Артур, но его быстро прервали.

– А когда будет время, Артур? Он редко здесь появляется, и я не хочу, чтобы мальчик совершил ошибку.

– Так я совершаю ошибку? Я думаю, ты просто не хочешь, чтобы я общался «не с теми людьми»? Это как раз то, что Драко сказал мне в нашу первую встречу. А если бы я послушал его тогда, я бы не дал семье Уизли ни шанса, верно? – многозначительно спросил он. Он глубоко вздохнул и выдохнул, прежде чем резко встать из-за стола.

– Гарри! Куда это ты собрался? – крикнула Молли, а все остальные безмолвно наблюдали за тем, как он покидает комнату. Одни и те же слова, сказанные в юности и невежестве, теперь часто повторялись его друзьями и родственниками. Он не хотел, чтобы кто-то из них ненавидел или не доверял людям из-за их фамилий. За время учёбы в Хогвартсе он усвоил одну вещь: если тебя распределяют в Слизерин, тебе почти сразу же начинают не доверять. Ловушка стереотипов. Он часто задавался вопросом, что было бы, если бы слизеринцы с их курса стали их друзьями? Если бы между ними не было такой пропасти. Многие ли из них обратились бы к Тёмному лорду? Столько же погибло бы людей?..

В последние годы он часто думал о несправедливости. Он был уверен, что Драко не чувствовал бы себя таким одиноким, если бы мог общаться с другими учениками в школе. Замерев в дверном проёме, он обернулся и окинул взглядом детей за столом и понял, что обязан что-то изменить, пока будет преподавать, пока у него есть такой шанс. Он больше не хотел, чтобы на предположения и стереотипы полагались как на истину.

Он посмотрел на Молли и ровным голосом ответил:

– Я иду домой, Молли, – и Гарри направился к камину.

– А теперь подожди минутку, – ощетинилась Молли, быстро шагая за ним.

– Нет, Молли! Я не собираюсь продолжать этот разговор. Я люблю Драко, – в доме воцарилась тишина, – Вот именно, я так и сказал, ЛЮБЛЮ! Если бы у него была другая фамилия, я сужу по твоим же словам, ты была бы счастлива за меня. Ну, он – Малфой и, знаешь что? Я всё ещё люблю его. А теперь я иду домой собирать вещи, чтобы вернуться на его поиски. Слизеринец или нет, Малфой или нет, это не имеет значения. Ты вообще не обязана радоваться за меня или поддерживать меня в этом. Как бы сильно я тебя ни любил, я больше не ребёнок, мой выбор – это мой собственный выбор, и мне не нужны советчики, ты уж прости. Если я и совершу ошибку, то буду жить с её последствиями, счастливо зная, что я сам сделал этот выбор, – Гарри почувствовал, что уже не в состоянии справиться с растущим гневом, – А теперь возвращайся к столу и наслаждайся завтраком, возможно, увидимся завтра на платформе 9¾, – на этих словах Гарри резко бросил порошок в огонь.

– Гарри! – воскликнула Молли, – Не смей…

– Площадь Гриммо, 12, – чётко произнёс Гарри, не слушая окончания фразы Молли.

***

Спустя несколько часов, Гарри сидел за столиком в пабе «Три метлы», ожидая появления Луны. Он был рад, что здесь было тихо и сравнительно мало посетителей. За это время он успел упаковать всё необходимое в чемоданы и даже получил предложение занять комнаты Профессора Защиты от тёмных искусств. Гарри вежливо отказался, сказав, что пока он не станет настоящим профессором, он не имеет права их занимать. Его вещи уже находились в Выручай-комнате, в ожидании, когда же их распакуют. Гарри чувствовал себя ужасно из-за произошедшего утром на завтраке. Он никогда раньше не позволял себе спорить с Молли, но всё же не чувствовал себя виноватым. Следует позже связаться с Тедди, чтобы договориться о встрече на платформе 9¾.

Он вздохнул, Луна всё не появлялась, видимо, он всё же пришёл намного раньше. Он посмотрел в свой мутный стакан сливочного пива и начал считать на его поверхности лопающиеся пузырьки. Нужно было отвлечься от мыслей о предстоящем интервью.

– Гарри? – он услышал голос Луны откуда-то сверху и поднял голову. Подруга смотрела на него с самого верха лестницы, – Поднимайся, всё готово.

– Что готово? – Гарри смиренно начал подниматься по лестнице.

– Студия, глупенький, – ответила она с улыбкой.

– Я думал, у нас будет интервью.

– Так и есть, – она склонила голову набок, прежде чем открыть дверь в снятую комнату, – Люди находят статью более правдоподобной, когда видят свежую фотографию… это действительно так странно, – сказала она своим певучим голосом.

– Привет, Гарри, – раздался голос, когда они вошли в комнату.

– Привет, Гарри, – послышался второй голос.

– Привет? – неуверенно сказал он, прежде чем понял, с кем говорит, – Дин? Шеймус? Что, во имя бороды Мерлина, вы здесь делаете? – воскликнул он с улыбкой, пожимая их руки и тут же притягивая к себе для объятий.

– Луна попросила нас прийти, чтобы сделать несколько фотографий.

– Несколько? – переспросил Гарри.

– И кому-то следует приодеть тебя, – рассмеялся Шеймус.

– Фотографии, гардероб? Что происходит? – спросил Гарри.

– Да, «Придира» на этот раз выкладывается по полной, – прокомментировал Шеймус, со своим неизменным ирландским акцентом.

– А почему вы не были на встрече выпускников на прошлой неделе? Я ожидал увидеть вас там.

Шеймус смутился, но Дин ответил: