— Прощай! — опрокинула она в себя очередной бокал не чокаясь. Об ушедшей любви только так — как о покойнике. А вот другие глаза помнились, зеленые. Смотрящие на нее чуть насмешливо. А еще с нежностью. Или последнее ей показалось?

— Интересно, как там мой сосед? Вот если выберусь отсюда… — Пана осеклась, а потом решительно пообещала: — Выберусь отсюда и признаюсь, что он мне нравится! Будет обидно умереть и не сказать об этом. Вот как только его увижу — сразу скажу!

========== 31 декабря. С Новый Годом! ==========

Когда бутылка шампанского показала свое донышко, во входную дверь поскребли. Пана так и замерла, чуть не расплескав бокал от неожиданности. Она прислушалась: звук повторился. И непохоже было, чтобы его издавал вепрь. Пана на цыпочках прокралась в прихожую, припала ухом к двери. С той стороны кто-то слабо скребся. Обреченно.

— Кто там?

Глухой звук падения и тишина, нарушаемая только громким сердцебиением Паны.

Она решительно открыла дверь. На пороге лежал снежный кот из ее сна. Барс тяжело дышал, глаза закрыты, правое ухо порвано, шерсть превратилась в сосульки, местами красные от крови. В отличие от вепря, кот ее совершенно не пугал. А может, это все шампанское, пузырьки которого ударили в голову и придали храбрости.

— Бедный котик. Как же ты так умудрился? — Пана присела на корточки и осторожно коснулась морды барса. Тот на мгновение открыл блеснувшие зеленью глаза, радостно муркнул, утыкаясь носом ей в ладонь, а потом обмяк, теряя сознание.

Пана осторожно затянула зверя в дом. Оставить его вот так за дверью она не могла. Барс оказался тяжелее, чем выглядел, но по гладкому полу ей удалось дотащить его до камина, где весело потрескивал огонь.

— И что же мне с тобой делать? Ты же меня не укусишь? Я тебе помогу. Только не кусайся, хорошо?

В ванной, где она набирала в тазик теплой воды, обнаружилось все необходимое: салфетки, антисептик, скребок для шерсти. По счастью, раны барса оказались только царапинами, вот только порванное ухо завернулось, придавая коту этакий залихватски-бандитский вид. Зверь пришел в себя, когда Пана закончила возиться с его шерстью и ранами и просто ласково гладила по голове. Он посмотрел на нее как-то слишком осмысленно.

— Представляешь, мне недавно снился кот, очень похожий на тебя, а потом он превратился в человека.

Барс заинтересованно муркнул, как будто поддерживая диалог.

— У тебя глаза такие умные. Ты из цирка сбежал? Поэтому людей не боишься? — Пана продолжила гладить снежного кота, с удивлением отмечая, что он как будто с каждой минутой становится все более здоровым. Вот уже и царапина на боку, видневшаяся красной полоской, исчезла, словно и не было. Барс на ее вопрос неожиданно кашлянул и прикрыл морду лапой.

— Ты надо мной смеешься, что ли? — возмутилась Пана, потянув кота за ухо. То, которое осталось целым. Хотя и второе уже не выглядело таким поврежденным. Барс мотал головой с самым честным видом. Он смеется? Быть такого не может.

Пана и не заметила, как оказалась опрокинутой на спину мурлыкающим барсом, лижущим ей шею и за ухом. Она смеялась от щекотки, отпихивая морду зверя. Шершавый язык прошелся по ее лицу, заставляя зажмуриться. Как во сне. Пана закрыла глаза, а когда распахнула, увидела лицо Андрея, совсем близко. Не удивилась, почему-то именно этого она и ожидала.

— Ты мне опять снишься? — проговорила она, неверяще касаясь его щеки.

— А тебе нравится этот сон? — спросил Андрей, почти касаясь ее губ своими, обжигая горячим дыханием. Он был без одежды, с растрепанными волосами и глазами, отливающими весенней зеленью. Такой нереальный, но такой близкий и родной.

— Определенно, — прошептала Пана, притягивая его к себе. Поцелуй получился с привкусом шампанского и мороза.

А потом часы с кукушкой пробили полночь.

— Ку-ку! Ку-ку! — надрывалась механическая птичка.

— Новый год наступил, — прошептала Пана удивленно.

— С Новым годом, счастье мое, — так же шепотом ответил Андрей.

И они поцеловались еще раз. Потом, когда-нибудь утром, в следующем году, наступит время вопросов и ответов. Пана узнает о мире оборотней и о том, что ее сосед, хотя уже не просто сосед, а возлюбленный, является представителем редкого вида снежных барсов. А дальше они оба с удивлением обнаружат, что скоро появится новый представитель когда-то вымиравшего рода. Будет свадьба, очень необычная… Да много чего будет! Но сейчас год только начинался.

С Новым годом! С Новым счастьем!

*

Портус ловко поймал амура, как гуся, за белоснежные крылья.

— Стоять!

— Это мое! Мое! — возмущался амур, трепыхаясь в крепком захвате. Представитель этого вида нечисти был небольшого размера, с того же гуся. С белыми кудрявыми волосами, голубыми глазами и крыльями, вырастающими из спины в районе лопаток.

Амуры питались чаще всего чувственной энергией тришны-удовольствия, но особым деликатесом для них был шад-аятана. Больше, чем чувственность, слаще, чем секс. Этот тип энергии выделялся, когда двое находили друг друга в этом неспокойном мире. Принимали себя и другого со всеми недостатками, понимали и были готовы любить. Шад-аятана, истинное чувство, настоящая любовь. Редкое явление.

— Обойдешься. И вообще, молчи, мелкий, твой день — четырнадцатое февраля, — сказал Портус, легко удерживая трепыхающегося амура. Тот пытался возмущаться, но демон крепче сжал белые крылья и спокойно разъяснил, кто тут имеет право получать редкую шад-аятана, а кто просто мимо пролетал.

— Нечестно!

— Я просчитал все вероятности, амур. У них почти не было шансов. Один на миллион. Ты знаешь, что такое один на миллион? Сколько мне пришлось подталкивать их друг к другу? Все эти мелкие случайности, которые никогда не могли не случиться? Зелье в розах, отправившее их в один сон… Ты бы смог такое? Молчишь? Так и не претендуй на энергию. Он пришел к ней, преодолевая все препятствия. А она ждала и приняла его. Как в сказке. Про мальчика и девочку посреди зимы.

— Хранитель, отпусти! — Амур выглядел огорченным и желал убраться из леса подальше. Энергии ему не видать, а накостылять могут.

— Сперва немного твоего яда. А потом лети. Договорились? — Портус сжал покрепче крылышки амура и поднес к его губам чашку. Создание вздохнуло, а потом, выпустив клыки, впилось в края посудины. Розовая жидкость закапала с клыков амура. Как у змеи. Яд амуров — очень опасная вещь. Оно мутит разум людей, заставляя терять рассудок. Крепче вина и коварнее наркотиков, яд амура заставляет думать, что вы любите вот этого конкретного человека. Нашли свою вторую половинку. А через несколько дней или недель обнаруживаете, что избранник совсем не тот, кем казался, и все, что вас объединяет, это секс и подернутые розовой дымкой фантазии. Амур очень коварен. Хотя пиар у этого вида нечисти поставлен как надо!

*

— Держи подарочек, сестрица. — Портус протянул Экве закупоренную мензурку с розовой жидкостью внутри.

— Ух ты! Ты смог подоить амура? — восхитилась демоница, разглядывая перламутровые переливы в сосуде.

— Подарок на Новый год, — улыбнулся Портус.