— Ой!

Падение вышло каким-то неожиданно мягким. Пана несколько секунд лежала, пытаясь осознать, где земля, а где небо. А потом снег под ней зашевелился.

— Ай! — вскрикнула она, поняв, что лежит совсем не на снегу.

— Вы можете встать? — раздался над ее ухом бархатный мужской голос.

— Не знаю, — озадаченно ответила Пана.

— У вас ничего не болит? — заботливо спросил все тот же голос.

— Кажется, нет.

— Тогда попробуйте, — посоветовал мужчина под ней.

Дорожка напоминала каток, припорошенный легким снежком и оттого еще более скользкий. Пана попыталась встать, опять поскользнулась и очутилась снова лежащей на мужчине, но теперь лицом к лицу.

— А-а! — заорала она от неожиданности. Под ней лежал ее сосед из окон напротив, любитель ходить по улице голышом. Сейчас, правда, он был одет в дубленку, шарф и шапку. Все как полагается в холодный зимний вечер.

— Такой страшный? — спросил мужчина, усмехнувшись.

— Нет, — помотала головой Пана, отчего ее шапка, съехавшая на бок при падении, окончательно упала, а темные волосы рассыпались. Глаза у мужчины оказались зелеными, цвета озерной воды в лесу.

— Андрей, — улыбнулся лежащий под ней.

— Что? — не поняла Пана.

— Мое имя Андрей. Мы уже больше минуты лежим в такой компрометирующей позе, что я решил представиться.

— Пана.

— Лана? — переспросил Андрей.

— П-а-н-а, — по буквам произнесла девушка, а потом обреченно добавила: — Это сокращенно от Прасковья.

— Пана, очень красивое имя, но вам, наверное, все так говорят.

— Нет, обычно начинают напевать песню… — неожиданно разоткровенничалась она с этим странным соседом.

— Какую?

— Ну эту… девушка Прасковья из Подмосковья, — напела Пана, а потом, ойкнув, зажала себе рот ладошкой.

Андрей рассмеялся, а Пана ткнула его кулачком в плечо.

— Прекратите трястись, я еще раз попробую встать.

— Нет, милая Пана, вы уже пробовали. Теперь моя очередь.

Андрей поднялся, подал руку девушке. И они опять оказались вместе в сугробе. Вот только теперь Пана снизу. Губы Андрея касались щеки девушки, и он не спешил отстраняться.

— Кажется, надо поодиночке выбираться, — прошептала Пана, совсем смутившись. Первый раз после того, как она рассталась с Сашей, мужчина находился к ней так близко. И пусть между ними десять слоев одежды, но Пана почувствовала себя бесстыдно голой. Она закрыла глаза, боясь поймать насмешливый и понимающий, что с ней творится, взгляд Андрея.

— У тебя снежинки на ресницах… — прошептал бархатный голос зачарованно. Пана ощутила чужое горячее дыхание на своих губах, но поцелуя не произошло. Андрей отстранился, перекатился, тоже опрокидываясь в сугроб на спину, зачерпнул снега и умыл им лицо.

Поодиночке неожиданно легко получилось подняться на ноги.

— Кажется, несколько мандаринов укатились вон в ту кучу снега, — произнес Андрей, подбирая пакеты.

— Пусть остаются, — махнула рукой Пана, мелкими шажками приближаясь к крыльцу парадной.

— И будут в Питере апельсины цвести… — спрогнозировал Андрей судьбу цитрусовых.

Пана помимо воли улыбнулась и протянула руки к пакетам.

— Нет уж, позвольте мне вас проводить.

— Не нужно, я уже дома. Почти вот дошла.

— Пана, не спорьте. Если бы мы жили пару столетий назад, то после всего произошедшего я просто обязан был бы на вас жениться, а я сегодня только сумки помогу донести.

— Хорошо, — кивнула Пана, набирая код домофона.

— О, я тоже живу на втором этаже. Какое совпадение.

— Сов… падение. — запнулась Пана, неожиданно осознав, что привела к своей двери странного незнакомца. И пусть теперь она знает, что его зовут Андрей, но менее подозрительным он от этого не становился.

— Проходите домой, маленькая совушка. Я хочу убедиться, что с вами все в порядке и вы больше нигде не упадете. — Он протянул ей пакеты.

Пана, уже открывшая ключом замок, не решалась открыть дверь. Что она знает об этом соседе? А что, если он маньяк? Изнутри квартиры раздался глухой бум, потом возмущенный мяв — из образовавшейся узкой щели выкатился разъяренный Тихон. Черная шерсть дыбом, клыки оскалены, когти выпущены, зеленые глазищи сверкают. Кот зашипел на Андрея, а мужчина неожиданно зашипел в ответ на кота. Тихон прижал уши, но позиций не сдал.

— У вас грозный защитник, Пана. До свидания! — махнув рукой, Андрей сбежал вниз по лестнице. Кот мяукнул ему вслед, будто ругнулся.

— Тиша, тише… Ты чего? Пойдем домой. — Пана с опасением покосилась на своего питомца. Она никогда таким кота не видела. Тот будто в два раза увеличился, а когти-то какие, а зубы!

Кот еще раз ругнулся в сторону лестницы, а потом, победоносно задрав хвост трубой, скользнул обратно в квартиру. Когда Пана поставила пакеты на пол в коридоре, он превратился в обычного Тишку, засунул любопытную морду в покупки, выловил лапой мандарин и утащил его в комнату.

========== 27 декабря. Петр Николаевич и его лопата ==========

Пану рано утром разбудил какой-то тихий шорох. На миг ей показалось, что она видит маленького волосатого человечка, который, скрючившись, что-то набирает на клавиатуре. Проморгавшись, она поняла, что это всего лишь Тихон, который решил погреть свою меховую попу на ноутбуке.

— Мяу? — повернулся к ней кот и, выразительно посмотрев на хозяйку, припустил в сторону кухни. Считая, что раз Пана проснулась, то просто обязана его накормить. Спрыгивая, кот задел клавишу «Delete», и письмо, отправленное несколько секунд назад, исчезло.

Пана подошла, чтобы закрыть ноутбук, и обнаружила письмо от старшей сестры, отправленное еще вчера вечером.

«Пашка-растеряшка, ты где посеяла телефон? Мама не смогла до тебя дозвониться и подняла такую панику! Не бери с меня плохой пример и не пропадай! Быстрее дай знать, что все в порядке.

P.S. Если не объявишься, утром куплю билет на «Сапсан» и приеду в гости.

Арина»

— Где мой телефон? — всполошилась Пана. Но смартфона нигде не было. Ни в сумочке, ни в карманах пуховика, ни под одеждой, ни под кроватью. Тихон, поняв, что кормить его не собираются, забрался на шкаф и оттуда наблюдал за метаниями Паны по всему дому.

— Действительно потеряла, — расстроилась Пана. Быстро написав ответ сестре, она оделась, взяла в руки совок и вышла на улицу. Копать тот сугроб, где накануне вечером валялась с соседом. От одного воспоминания об этом у Паны загорались уши и щеки, и сердце глупо начинало частить. Почему он ее не поцеловал? Ведь было видно, что хотел это сделать. И она уже закрыла глаза… Как дурочка!

Пана с остервенением принялась долбить совком образовавшийся за ночь наст, а потом уже осторожно разгребать снег. Обнаружила потерянный мандарин, потом еще один. Надежда найти телефон таяла, руки мерзли в тонких перчатках.

— Доброе утро, Прасковья Александровна, вы с утра гимнастикой занимаетесь или помочь убрать снег старику решили? — окликнул ее дворник, очень колоритный дедок под семьдесят. Познакомилась Пана с ним сразу же, как только переехала в этот район. Дворник тогда представился, помог с вещами и просил обращаться в случае необходимости.