Тело мое!
Давай умрем вместе!
А пока – молю Тебя: живи и не умирай!
«Эпилог»
Конечная неповторимость жизни
бессмертную смущает душу смертью…
Факт известный.
Но я не пресыщаюсь этим фактом.
Я срываю гроздья желаний
и налившиеся спелые плоды ощущений,
я впиваюсь в сочную мякоть жизни –
и не перестаю хотеть до самого конца.
Спасибо тебе, мой верный проводник-садовник
и торгаш-посредник,
мой чувственный дегустатор и умный сводник –
тело мое!
Даже больное и умирающее,
ты бьешься из последних сил,
чтобы я продолжал чувствовать себя
частью этого нескончаемого пира по имени Жизнь.
Ты – мой билет на один сеанс,
который неизбежно несется к концу,
и хозяин торопит, а в фойе уже толпятся новые гости.
Но как прекрасен был спектакль!
Как шикарно сервирован стол!
Какое обилие яств – от самых сладостных и приятных
до невозможно болезненных и горьких!
Это – Жизнь!
И даже смерть – этот изощренный десерт –
не портит, но достойно завершает представление.
Итак… Посошок на дорожку? Но…
Конечная неповторимость жизни
бессмертную смущает душу смертью.
Тут – тайна и обман, самообман, все скрыто, но…
Когда, со смертью, множеством я стану,
и время остановится – тогда! –
оставшиеся до-смерти обманутыми
друзья к могиле отнесут мою органику,
догадываясь, что не это я,
а я уже…
верней, другая воля
меня тем временем – точней, уже без времени! –
разделит без остатка на число,
в котором бесконечность будет цифрой! –
так из меня родятся в то мгновение
смертельной дрёмы буйные миры,
а в них божественным началом и творцом
пребуду я;
в конце концов они –
кипящий хаос бешеной вселенной
от элемента до скоплений звезд –
к согласию придут,
и станет рай и тихое блаженство:
ведь будет время обо всём договориться
за это остановленное время.
Но я теперь – один с самим собой
как бесконечность перед единицей –
склоняюсь перед жизнью головой
и возношу молитву только телу
и всей органике, дарящей мне приют,
и если бы сумел, то сам с друзьями
над телом мертвым уронил слезу –
не скорби, не печали, не отчаяния –
слезу признательности, но…
уж не смогу,
когда, бессмертный, снова богом стану
и время для себя остановлю,
и я согласен память потерять,
отдать бессмертие и стать цветком могильным:
конечная неповторимость жизни
бессмертную смущает душу смертью,
но уникальные сады плодоносят!
Итак, посошок на дорожку, люди добрые?
«Сказка о золотой рыбке»
Над седой равниной моря гордо реял «МИГ-17»…
Рыбачка Соня вытащила невод, поймала Золотую Рыбку и не растерялась. Она читала в детстве пушкинские сказки, а над разбитым стареньким корытом пролила много горьких и недетских слёз, – поэтому была во всеоружии и пожелала многое чего.
– Не печалься, ступай себе с Богом! – сказала ей Золотая Рыбка. – Так и быть: всё у тебя сбудется.
Рыбачка Соня возвратилась к дому, – а там уж праздник, потому что всё сбылось.
Над седой равниной моря грохотал «МИГ-29», черной молнии подобный…
Рыбачка Соня вытащила невод, поймала снова Золотую Рыбку и сказала:
– Сбылось, как ты и обещала, всё. Но этого мне оказалось мало, государыня Рыбка. Теперь, чтобы не докучать тебе по мелочам, придумала я вот что: ты сделай так, чтобы сбывалось всё, чего бы я потом не пожелала без тебя. Хорошо?
– Не печалься, ступай себе с Богом! Получишь всё, чего не пожелаешь.
Над седой равниной моря гордо выл «Су-35»…
Рыбачка Соня снова вытащила невод, в котором Золотая Рыбка, и сказала:
– Всё у меня теперь есть, государыня Рыбка, чего не пожелаю.
– Чего ж тебе надобно, Соня? – удивилась Золотая Рыбка.
– Всё у меня есть, государыня Рыбка, но мне этого мало!
– Чего же ты хочешь? – снова спросила Золотая Рыбка коварно.
– Теперь я хочу, – промолвила Соня беспечно, – хочу, чтобы у других ничего не стало!
– Хорошо, будь по-твоему, Соня, – ответила ей Золотая Рыбка. – Ступай себе с Богом!
Над седой равниной моря все пропали самолеты. Океан поднялся и пошел на сушу волной, а горы стронулись с места и двинулись в долины…
Вот и исполнилось последнее желание рыбачки Сони!
Над седой равниной моря гордо реял птеродактиль…
«Троллейбус»
Я – троллейбус!
Как мне здорово мчаться по городу от остановки до остановки, от светофора до светофора, пиная асфальт моей дороги подметками всех своих колес.
А на конечной отдохну – и…
Дух захватывает после долгой стоянки! Несусь вперед в потоке машин, самый толстый, самый красивый.
А эта женщина – опять у пешеходного перехода, каждое утро, в один и тот же час. Вы посмотрите: тонкая, крепкая, плотная – как трехфазный ток. А я – мимо, чуть дыша, у самой бровки. А она – прямо на проезжей части! Стоит кокетничает: мол, не трамвай, объедешь!
Я умом понимаю: пустое это! А сердце вдруг – перебои! Машины кругом лай подымают. А что я могу поделать? Она на меня глянет, – у меня дух захватывает! Про тормоза забываю, про светофор забываю, выкатываю на самую бровку – и замираю от свистка. А она хохочет – радуется. Чему?
Чему ты радуешься, глупенькая? Что ты понимаешь в жизни? Взялась бы лучше обеими руками за провода, напружинилась как следует и – вперёд, вперёд, вперёд! Вон до того светофора, зеленый пока, успеть, успеть, успеть! А потом – до следующего! И так – до вечера! А утром – снова! И так – всю жизнь! Это же счастье. Это же здорово.
А тут – снова еду.
Утро. Солнышко. Асфальт, водой политый, сияет, холодит и шуршит.
И вот – на том же месте, в тот же час – она!
Я, понятное дело, к ней – поздороваться, полюбоваться… Хочу к ней, – а меня в левый ряд несет!
Что такое? Что за чертовщина?
А вот захочу – и поверну направо!
Р-раз! – а сам несусь прямо. Так и проехал мимо – даже ручкой не сделал.
Разволновался, раздухарился! А вот возьму и заторможу на зеленый – вот тут, вот здесь, прямо сейчас.
Р-раз! – а сам скорость набираю…
Как же так?
Что происходит?
Будто кто-то во мне сидит и управляет всеми моими движениями.
А вдруг – правда? Вдруг – так оно и есть?!
Нет… Что за нелепая мысль? Нет, конечно! Вздор…
А кругом – вонючие автомобили коптят синее небо.
Солнце-блин расплывается на мазутной сковородке города.
Вырваться! Бросить всё! Полететь куда глаза глядят!..
Не могу.
Что со мной? Куда несусь? Где остановлюсь?..
Ничего не знаю. Ничего не понимаю в этой жизни.
Думал – свободен. Думал – еду. Думал – куда хочу. Думал, что думаю.
Теперь понял: сюда нельзя, так непринято, здесь не положено; тут повернуть налево, здесь – направо…
А я сам?..
Лучше не знать ничего. Лучше – в неведении. Лучше – в невежестве. Ухватился за провода – если позволят – и полетел! Не думая, что это не ты летишь в свободном желании и радостном сознании, а тебя гонят, тормозят и пинают в указанном кем-то направлении.
Не-ет, всё! Забыть, забыть, забыть! Не знать, не знать, не знать! Забуду, забуду, забуду! И…
ПО-ЗА-БЫЛ!
АГА!!!
КА-КОЙ Я ЭНЕРГИЧНЫЙ ПОД СВОИМИ ТОКОПРИЕМНИКАМИ!
