— Я был здесь.
— И почему же? — Гермиона явно сердилась.
— А что? Неужто скучала по мне, Грейнджер? — что-то мелькнуло в его серых глазах, и девушка шагнула к нему, возмущенно выдохнув.
— Конечно нет! Просто… — девушка не знала, что сказать дальше — её губы просто беззвучно хватали воздух. Но, прищурив глаза, она наконец выпалила. — Просто тебе стоило меня предупредить. Раз уж ты свои обязанности воспринимаешь не всерьез…
— Серьёзно, Грейнджер? Мне нужно было закончить задание Флитвика к завтрашнему дню. Я едва заставил Падму согласиться.
Заставил? В каком смысле? И почему Гермиона прицепилась к этому слову? Оно не давало покоя, словно надоедливая кошка, вьющаяся вокруг ног. Что он вообще имел ввиду? Падма не была похожа на тех девушек, которые согласны на всё ради внимания от красивого мужчины, но, по-видимому…
— Мы закончили, Грейнджер? До того, как ты меня сюда выдернула для допроса, я спал.
Гермиона шумно втянула воздух через нос. Она не хотела прощаться с ним, но сказать ей больше было нечего, даже несмотря на то, что всё их общение заключалось в препираниях друг с другом. Она скрестила руки на груди, снова потирая свои плечи.
— Думаю да, — сказала она, пожав плечами. — Спокойной ночи, Малфой.
Гермиона резко развернулась по направлению к лестницам, но не успела сделать и шага, как почувствовала длинные пальцы, обхватившие ее локоть, которые остановили её на полпути. Она развернулась, обнаружив Малфоя непозволительно близко к своему телу. Тепло, что исходило от его тела, сводило с ума Гермиону, а преграда в виде тонкой ткани на его теле казалась ничтожной.
Пристальный взгляд Малфоя всегда ощущался по-своему холодным, даже расчётливым. Но было что-то обжигающее в его глазах, взгляд которых сейчас блуждал по её лицу. Её дыхание сбилось, и Гермиона попыталась медленно, глубоко втянуть воздух.
— Почему ты здесь, Грейнджер? — низкий, хриплый голос разрезал тишину.
На секунду, лишь на секунду Гермиона позволила себе проникнуться парнем, впитать его в себя. Чёткая линия его челюсти и легкая, светлая щетина на ней. Он был до абсурдного красив, и гриффиндорка сглотнула, вспомнив, что от неё ждут ответа на очень лёгкий вопрос.
— Я не знаю, — призналась она; её ресницы слегка дрожали.
Его взгляд упал на губы девушки, и она понимала, что в этом жесте таится немой вопрос. Лицо Малфоя склонилось всего на один вдох ближе к ней, а пальцы крепче сжали её руку. Паника вперемешку с желанием охватили Гермиону, она готова была поклясться, что чувствовала, как сердце бьётся о грудную клетку.
Его губы были так близко, что она почти могла ощутить их вкус. Прикрыв глаза, Гермиона сделала маленький шаг в его сторону, вжимаясь своей грудью в его тело.
Но тут дверь позади Драко распахнулась, разрушая момент. Гермиона отшатнулась и, широко распахнув глаза, несколько раз моргнула, насильно возвращая себя в реальность.
— Прости, мне пора, — слизеринец сжал зубы, отпустив её и изогнув бровь, когда она сделала пару шагов назад.
— Драко? — позади него раздался женский голос, и, выглянув из-за его плеча, Гермиона увидела Панси Паркинсон, которая стояла, выставив бедро вперёд, а на ее лице читалось напряжение.
Гермиона сглотнула и тряхнула головой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей.
— Спокойной ночи, Малфой.
— Спокойной ночи, Грейнджер, — крикнул он ей вслед, заставив девушку обернуться. Завернув за угол, её взгляд остановился на взъерошенном парне, который всё ещё стоял и смотрел на то, как она уходит.
***
Гриффиндор, ага, как же.
Смелые, отважные и предприимчивые. Конечно. Поэтому Гермиона Грейнджер сейчас избегала не одного парня, а целых двух. Первого парня она любила всем сердцем; она верила, что вместе их свела судьба; он был её лучшим другом. Второй же бесконечно бесил её и издевался, но его соблазнительные губы пробуждали в Гермионе желание затащить его в чулан для метел и целовать до потери сознания.
Помимо всего прочего, именно по этой причине она отказывалась ходить по коридорам одна. После Заклинаний её сопровождала Луна, а после Зелий — Гарри. Потом она встречалась с Невиллом и Джинни после Травологии, да и на Защиту от Тёмных Искусств ещё оставался целый отряд людей.
Как бы то ни было, Луне то ли поплохело, то ли опять что-то связанное с мозгошмыгами или ещё какой-то нелепой вещью, и ей пришлось бросить Гермиону одну. И как назло, та тут же заметила копну светлых волос. Она мгновенно прижалась к стене и незаметно проскользнула в класс. Но оказалось, что волосы принадлежали лишь какому-то высокому третьекурснику, да и цвет его волос был больше русым, чем платиновым, но, по мнению Гермионы, было лучше перестраховаться, чем потом жалеть.
Вскоре наступило воскресенье, и Гермиона не видела Рона все выходные. И внезапно для себя она поняла, что совсем не скучала по парню, но что более странно, он сам даже не пытался её искать.
Кроме того, Малфой, видимо, сновал везде, кроме башни Гриффиндора, поэтому ей казалось правдоподобным, что и её парень мог делать то же самое в попытках ее найти.
Гермиона всегда старалась быть честна сама с собой, и этот момент не был исключением — она честно признала, что их с Рональдом отношения были провальными. И она почти не сомневалась, что он тоже разделяет ее мнение на этот счёт.
Следующие несколько дней прошли спокойно, пока не наступила ночь совместного патрулирования с Малфоем. Ей казалось, что в её животе кто-то открыл клетку с пикси из-за всех этих непонятных ощущений, что накрыли её с головой. Она глубоко вздохнула, а по коридору прокатилась волна прохлады.
Услышав глухие шаги по булыжнику, Гермиона крепко зажмурилась.
— Готова, Грейнджер? — голос Малфоя был спокойный, с едва слышной насмешкой. Она развернулась в его сторону, а губы неосознанно изогнулись, пока она оценивала его внешний вид: его идеально выглаженные брюки, изумрудный джемпер с расстёгнутой рубашкой под ним, растрепанные волосы и несколько свисающих на лоб прядей вместе со скучающим выражением лица.
Она сглотнула, кивком отвечая на его вопрос, и молча повернулась в сторону подземелий.
Большую часть времени они шли молча, поочередно открывая двери — каждый на своей стороне коридора. Несмотря на молчание, это никак не позволяло успокоить нервозность в её животе. Скорее, это только делало хуже.
Сколько раз она пыталась что-то сказать… что угодно, но слова просто застревали у неё в горле. Она всерьез подумывала о том, чтобы сказать какую-нибудь колкость только для того, чтобы избавиться от молчания между ними, но отказалась от этой идеи.
Конечно же она снова забыла свой плащ и провела большую часть времени, потирая свои плечи и накладывая согревающие чары, которые тут же ослабевали, стоило ей потерять свою сосредоточенность на заклинании. Рядом с ней раздалось тихое ворчание, и Малфой, подняв одну руку над головой, легко стянул с себя джемпер, бесцеремонно бросив на её макушку.
— Прошу прощения? — усмехнулась она с готовностью скомкать вещь и бросить обратно ему.
— Меня бесит, что ты обращаешься со своим телом, как с растопкой, Грейнджер. Это охуеть, как раздражает. Возьми джемпер и в следующий раз вспомни о своём, черт возьми, — произнося эти слова, он показывал всем своим видом безразличие, которое было смешано с лёгким раздражением. Драко закатывал рукава своей рубашки будто бы от скуки.
И чёрт, её собственная кровь буквально стала обжигать вены. Ей всё еще было холодно, но в этом запахе мяты и льна было что-то особенное, что привлекало её. Тем не менее, нахмурившись, она натянула на себя вещь через голову.
Продолжая свой путь, Гермиона старательно пыталась проигнорировать то, как были напряжены мышцы его рук, когда он проверял двери, и вместо этого сосредоточилась на опьяняющем запахе его вещи.
Без всяких раздумий она слегка потянула рукав, натягивая на свою ладонь, и поднесла к своему лицу, вдыхая удивительно приятный запах Драко Малфоя. Конечно же, Малфой, как всегда всё испортил — этот раз он всё испортил своей ухмылкой, а Гермиона, опустив свою руку, показала ему язык.
