До рождественских каникул оставалась неделя, но приближение праздника уже чувствовалось в замке. Хор под руководством профессора Флитвика разучивал рождественские гимны, жабы выглядели устало — ещё бы, столько квакать. Лесничий Хагрид уже притащил первую ель. А профессора озверели и заваливали контрольными. Правда, они мало волновали Поттера, в отличие от Эванс — контрольные никуда не денутся. А вот найти подход к Лили никак не удавалось. Она словно не замечала, насколько противен и мерзок этот Нюнчик и насколько хорош сам Джим. Да он, драккл раздери, жениться на ней собрался! Впрочем, к декабрю Поттер убедился, что ни унижение Снейпа, ни стандартные подкаты, которые ему рекомендовал мастер пикапа Бродяга, в плане покорения Лили не работают. И тогда Поттер решил, что медальон должен в любом случае с этим справиться. Оставалось только придумать, как его подарить, чтобы Лили не отказалась, а желательно ещё и примерила его сразу. Для надёжности Джеймс капнул внутрь медальона свою кровь.

И вот наконец-то случай представился. Эванс была в библиотеке в кои-то веки без Нюниуса. У Слизней как раз был зачёт по древним рунам. Это был звездный час Джима. Поттер со всех ног помчался в Гриффиндорскую башню — за подарками. Сердце его радостно колотилось в предвкушении: уже сегодня медальон начнет действовать. Сначала Лили рассорится со Снейпом, а уж потом золотой цветок приведет ее в его объятья. И самое главное, снять медальон сможет только он. Джеймс улыбнулся, возвращаясь в библиотеку, с медальоном, трансфигурированным букетом наперевес и коробкой конфет (жаль, сладости к Рождеству разгребали усиленно и ничего нормального ему не досталось, а Бродяга раздобыл где-то шоколадные с огневиски). И вот Поттер на месте. Он подкрался к Лили сзади, девушка была так увлечена книгой, что ничего не замечала, и отлевитировал букет ей на стол. Эванс резко обернулась и сразу помрачнела:

— Что тебе надо, Поттер?

— Привет, Цветочек! Я хочу сделать тебе небольшой подарочек, — елейным голоском произнес Джим.

— Поттер, твоим лучшим подарком будет перестать устраивать разные авантюры! — снова Лили не смогла сдержаться. Девушка была зла, очень зла, ведь из-за последний выходки Блэка Эванс слушала нравоучения Макгонагалл, а ведь она в это время могла бы быть с Севом.

— Та-дам! Лили, это тебе: прими этот скромный дар! — Джеймс положил на стол конфеты, а сам раскрыл коробочку, в которой лежал медальон.

Лили обомлела. «Золото? К чему такой дорогой подарок?» — подумала девушка, а вслух сказала:

— А в конфетках, наверное, амортенция, а, Поттер?

У Джима вдруг забегали глазки, ведь он был практически пойман за руку, как дешевка из Лютного.

— Лилс, это компенсация за наше с Мародерами поведение. Мы обдумали и раскаялись, ты нас из таких передряг вытаскивала, — проблеял Сохатый.

Странное чувство возникло у Лили. А может, Джеймс и вправду осознал свои ошибки? «Медальон брать нельзя», — говорило воспитание Эванс, прибавляя: «Элизабет Беннет точно бы не приняла дорогой подарок от мужчины». Однако авантюризм вдруг вставил свои пять копеек в размышления: «Очень даже можно! Не слушай эту Лиззи! Она — персонаж девятнадцатого века, а сейчас на дворе конец двадцатого. Всё изменилось! Остап Бендер бы взял медальон и продал его, а на вырученные деньги подготовился к балу». Лили нахмурила бровки. Джеймс понимал, что девушка вот-вот наденет медальон. Вон она его уже взяла его в руки. А Лили продолжала размышлять: «Пляж! Граммов двести золота, да ещё и камушки. А Скарлетт не упустила бы то, что само плывет в руки!» Эта мысль воодушевила девушку, и она решила принять подарок как компенсацию морального ущерба, нанесённого ей и Севу за все шесть лет, что они учились с Мародёрами, всё же Поттер сам это озвучил. Однако Эванс не стала примерять медальон, ведь неизвестно, какие на нём чары — наденешь, и минус процентов пятьдесят стоимости, наглость барыг доходила порой до невероятных масштабов. Лили положила медальон в коробочку и аккуратно, чуть с корнем не вырвав руки Поттера, забрала ее себе.

— Цветочек, надень его, пожалуйста, ради меня! — Поттер был очень доволен: Эванс уже взяла подарок, а значит, скоро она будет в его власти.

— Поттер, я тебе не Цветочек! Я из простого рабочего городка! Знаешь, у кого там такие прозвища? Ты же не хотел меня оскорбить? И вообще, может быть, надену завтра! Под мои туфельки это не подходит! — Эванс запихнула коробочку с медальоном в сумку, туда же отправила книги и записи и, оставив цветы и конфеты на столе, вышла из библиотеки. По дороге в голове у нее крутилась тысяча мыслей. Что вообще это было? Правильно ли она поступила? Может, не стоило брать такой подарок? Ей показалось странным поведение Поттера. «Люди не меняются» — это была коронная фраза мистера Эванса. Но тут ей пришла в голову удачная мысль: она посоветуется с Севом, ведь Мародёры издевались в основном над ним, значит, он заслужил возмещение ущерба. Улыбаясь, она сменила направление и пошла дожидаться Сева под кабинетом рун.

Сев долго крутил медальон, чуть ли не пробовал его на вкус, бормотал какие-то заклинания.

— Не знаю, Лили, я не очень разбираюсь в артефактах. Кажется, ничего смертельного на нем нет, но какие-то чары точно есть. Это может быть и просто защита от воровства, а может, и что-то другое.

— Давай продадим его, а потом купим себе парные мантии к балу? Представляешь, как мы будем шикарно смотреться вместе?

Северус фыркнул, но Лили так воодушевлял этот бал — разве мог он ей отказать? А денег на такую мантию, чтобы была достойна Лили, а уж тем более на две явно не было.

— Лили, ты знаешь, что ты — латентная слизеринка?

— Так ведь за это ты меня и любишь! И вообще, тогда ты, Сев, латентный гриффиндорец!

— С чего это я — гриффиндорец?!

— С того, что медальон тебе честность продать не позволяет! А я — Остап Бендер! А вот Поттер у нас — мадам Грицацуева! — Лили лукаво улыбнулась.

— Лили! Хватит делать из мадам Грицацуевой, знойной женщины, между прочим, мечты поэта, Мародёра!

Как же здорово, что они за август столько книг прочитали вместе. Снейп был уверен, что вряд ли в Хогвартсе кто-то мог бы оценить эту шутку, кроме них. Это сближало похлеще поцелуев.

— Давай покажем медальон моей маме. Кажется, она разбирается в таких штуках. Ее семья когда-то была очень богата. Она скажет, можно ли это носить. Тогда и подумаешь, что с медальоном делать. А пока не надевай. Мало ли. Поттер раскаялся — свежо предание, да верится с трудом.

На том и порешили. В первый день каникул Лили придет в гости к Снейпам (мама написала, что можно), они воспользуются камином и сходят на Косую Аллею, чтобы заказать мантии (в любом случае, покупать придется, вопрос лишь в цене и качестве), а потом поужинать вместе. Пока же Лили отдала медальон Севу — от греха подальше.

Всю оставшуюся неделю до отъезда Поттер ждал, что Лили наденет медальон, хотя бы примерит перед зеркалом. Но его чаяниям не суждено было сбыться. Эванс вроде стала дружелюбнее, но они со Снейпом по-прежнему не отлипали друг от друга. Надо было что-то предпринять. Поттер подловил старосту в общей гостиной, когда все уже разошлись по комнатам. От кого возвращалась Лили, Джим предпочитал не задумываться.

— Привет, Лили. Как дела?

— Нормально. Ты что-то хотел? Я просто хотела бы собрать вещи, завтра уезжаем…

— Мне просто любопытно: может, тебе и туфельки подарить? Ты ещё не примеряла медальон?

Лили уставилась на него своими зелёными глазищами. В них зажёгся какой-то нехороший огонек.

— Школьницам не пристало носить такие украшения. Возможно, я и надену ее на какой-нибудь праздник. Мне казалось, что человек имеет право распоряжаться подаренной вещью по своему усмотрению. Или тебе его вернуть?

— Нет, Лили, что ты, — пошел на попятную Джемс. — Мне просто интересно, как он будет на тебе смотреться. Это же наши гриффиндорские цвета — золотой и красный! Но ты права, ладно, я тоже пойду собираться.