«Если будешь продолжать в том же темпе, то твои сладости закончатся через пару дней, а клиенты откажутся трахать такого толстяка», — предупреждает его Танджиро.

«Да и ладно, зато я знаю того, кто не откажется», — Иноске засовывает в рот очередную конфетку, а затем подмигивает склонившемуся над ним другу.

Танджиро дует ему в лицо, заставляя зажмуриться и забавно сморщить нос. В отместку Иноске хватает его за шею и тянет на себя, пытаясь опрокинуть на покрывало. Второй мальчик начинает размахивать руками, пытаясь вырваться из ласкового захвата, и радостно смеется. Когда их шутливая борьба потихоньку приближается к Зеницу, угрожая испортить его драгоценное письмо, белокурый юноша начинает кричать и отпихивать разошедшихся друзей, угрожая наброситься на обоих, если они не угомонятся.

Трое старших Цветов греются на солнце недалеко от младших, но на другом покрывале. Сабито снял свою вуаль, зная, что никто из девушек не осмелится критиковать его в присутствии Гию, и сейчас парень с улыбкой наблюдает за заварушкой по соседству. Ему одновременно хочется и разнять веселую троицу и присоединиться к ним. Странно, хотя он и старше остальных парней, душой он все еще такой же ребенок, как и трое этих отчаянно вопящих друг на друга и пинающихся мальчишек. Сабито решает все же остаться на месте, любуясь зрелищем. Он удобно устроился, положив голову на живот Ренгоку и приобняв спящего Гию, который уснул, положив голову ему на грудь. Так приятно ощущать, как ребра любимого поднимаются и опускаются под его рукой. Дыхание Ренгоку тоже замедлилось, а легкое сопение дает понять, что и этот юноша поддался действию тепла и свежего воздуха. Хотя солнечный юноша в последнее время и так выглядит довольно усталым, да и боль в горле периодически все еще мучает его.

Сабито и сам бы не отказался поспать, но ему не дает уснуть тяготеющее присутствие Музана, надгробным памятником расположившегося рядом с ними и пожирающего всех Цветов глазами.

Сейчас мужчина в упор разглядывает Танджиро, Иноске и Зеницу, и чем веселее звучит смех, раздающийся с их покрывала, тем напряженнее становится взгляд Музана. Когда битва мальчиков в конце концов заканчивается, управляющий не может удержаться от разгневанного вздоха, потому что видит, как довольный Иноске притягивает к себе Танджиро, обнимая его и заставляя щеки юноши довольно заметно покраснеть.

Затем он переводит взгляд на Сабито и его друзей, поджав губы, но сохраняя молчание. Когда его холодные глаза встречаются со светлыми глазами Сабито, парень не может удержаться и не спросить: «Что-то не так?»

«Нет, все хорошо. Рад, что вы устроились так комфортно, похоже вам троим хорошо», — замечает Музан.

«Да, нам вполне неплохо, спасибо».

«Мне кажется странным, что мужчины могут быть так близки, как вы».

Сабито требуется собрать всю свою силу воли, чтобы сдержать рвущийся наружу грубый ответ. А ведь если подумать, отчасти Музан сам способствовал их близости, заставив делить одну гигантскую кровать на всех. Управляющий думал, что отсутствие личного пространства унизит их, заставит чувствовать себя куклами, сложенными в одну коробку, а они вместо этого почувствовали себя семьей. А теперь он всеми силами желает разрушить их связь. «Гори в аду, ублюдок», — думает Сабито, стараясь не выдать своих эмоций.

Тем не менее, ему удается ответить достаточно спокойно: «А мы и не мужчины, мы лишь элитные шлюхи».

Музан молчит, вспоминая свою юность. Никогда, даже на секунду, ему не удавалось пережить ничего похожего на то, что он сейчас видит перед собой. Глядя на веселящихся мальчишек, он понимает, что сам он в восемнадцать лет уже чувствовал себя уставшим от жизни стариком. И у него никогда не было того, к кому можно было бы прижаться так близко и на чьей груди можно было бы уснуть так же сладко, как сейчас спит Гию возле Сабито. И Музан вполне может себе представить, как все Цветы утешали и обнимали Ренгоку после того, как он наказал его. А на него им всем было плевать. Он подобрал их на улице, дал кров, пищу, но неблагодарные парни всегда оставляли его, своего благодетеля в стороне. Оставляли страдать в одиночестве.

Но он сделает так, что Цветы полюбят его. Он лишит их всего счастья, которое есть в их жизни. Тогда их счастье будет заключаться только в нем и исходить лишь от него одного. И если для этого придется кем-то пожертвовать, он готов сократить число своих Цветов до пяти.

Нервное напряжение Музана возрастает, когда отдохнувшие мальчики решают искупаться. Уже давно забыв про стеснительность, многие из них раздеваются догола, только лишь Гию и Зеницу предпочитают остаться в белье, держась за последние остатки своего достоинства. Иноске, Танджиро и Сабито с разбегу бросаются в озеро с небольшой пристани, оглашая все вокруг криками и хохотом. Считающий себя слишком взрослым для таких забав Гию садится на край причала, ожидая, пока мальчишки перестанут плескаться, но тут же оказывается затянутым под воду дернувшим его за лодыжки Сабито.

Зеницу никак не решается нырнуть к ним, но Танджиро дразнит своего друга, призывая быть смелым: «Давай, Зеницу! Нам в семье не нужны трусы! Ради Незуко!»

И этих волшебных слов оказывается достаточно, чтобы заставить белокурого мальчика издать боевой клич, разбежаться и прыгнуть в озеро, выкрикивая имя любимой девушки на лету.

Ренгоку медленно входит в воду с берега. Его шея все еще болезненно отзывается на каждое резкое движение, да и он уже начинает чувствовать легкую слабость из-за ограниченного питания. Пока ему удается хорошо скрывать от друзей то, что ему достается только ужин. Завтрак он пропускает, благодаря тому, что может сослаться на помощь в уборке комнат после ночи, а когда остальные Цветы просыпаются на обед, Ренгоку благополучно обманывает их, говоря, что уже успел пообедать. Юноша не хочет лишний раз волновать своих друзей. Он уверен, что Гию уж точно не сможет сдержаться и не попытаться помочь ему, чем навлечет на себя гнев жестокого управляющего.

Вспомнив о пережитом страхе, Ренгоку тянется и касается отметин на своем горле. Ничего, они пройдут, как проходили следы всего, что творил с ним Музан, а воспоминания о мужчине с серебристыми волосами останутся с ним навечно.

Гию и Сабито ныряют, чтобы поцеловаться на глубине. Это завораживающий опыт, они словно и одни, и у всех на виду. Но мужчины уверены, что Музан не разглядит их с берега, особенно сквозь фонтан брызг, поднятых неугомонными мальчишками. Они снова и снова погружаются в голубую воду, чтобы найти губы друг друга в этой звуконепроницаемой тишине.

Вдоволь нацеловавшись, они всплывают на поверхность. Сабито сразу же присоединяется к глупой игре младших Цветов, заключающейся в том, кто кого сможет закинуть дальше, а Гию подплывает ближе к Ренгоку, чтобы составить ему компанию и полюбоваться на вопящую кучку идиотов.

И чем громче становится их смех, чем ярче расцветают улыбки, тем больше растет ярость и чувство одиночества оставшегося на берегу Музана. Какая-то мысль все вертится в его голове, а он не в силах ее уловить. Но внезапно что-то щелкает у него в сознании, и все само становится на свои места.

Он зря наказал Ренгоку. Наказать надо было всех Цветов.

========== Глава 16. Токсичная почва ==========

«Хочешь попробовать кое-что новое?» — с интригующей улыбкой спрашивает Фаброн.

Очаровательный молодой блондин стоит на коленях перед Сабито, его частично спавший халат эротично обнажает плечо, и рыжеволосый юноша не может не признать, что этот клиент немного заводит его. «Хм, я люблю приключения. Что ты задумал?» — отвечает Сабито.

«Я хочу связать тебя. Моя жена не разрешает мне так делать, а я слышал, что это невероятно возбуждает и обостряет ощущения».

Сабито привык слышать подобное от своих гостей. «Я всегда хотел сделать то-то и то-то, но моя жена против, поэтому я сделаю это с тобой», — вторая по популярности фраза, исходящая от клиентов. Первая же: «Был ли в тебе хоть раз член больше моего?» В любом случае, его работа — выполнять даже самые извращенные желания посетителей, поэтому Сабито, не задумываясь, кивает головой в знак согласия.