Первые пару дней она постепенно приходила в себя, отсыпалась после бесконечных бессонных ночей, раскладывала в голове по полочкам так внезапно свалившуюся на нее информацию, вспоминала все события последних недель… И в конце концов поняла, что ей не так уж и важно, родные они с Гарри по крови или нет. Важно было то, что он любил ее, несмотря на все ее истерики и обвинения, это она знала совершенно точно. Как знала и то, что Гарри ни за что бы не бросил ее, окажись все наоборот.

И пусть ей все еще сложно было принять тот факт, что его настоящим отцом оказался Великий и Ужасный Волдеморт, которым их обоих пугали с детства, она чувствовала, что должна встретиться с Гарри. Чтобы просто поговорить наконец начистоту.

Приняв это решение, Анна ощутила облегчение, будто с плеч свалился тяжеленный камень, и, казалось, все самое трудное уже позади, но…

Стоило ей только заикнуться о своем желании встретиться с Гарри, как буквально сдувавший с нее пылинки все эти дни Сириус словно взбесился. Он категорически запретил ей даже думать о Гарри, велел забыть о его существовании и больше никогда не упоминать этого имени в его доме. Поначалу изумленная его реакцией Анна, услышав, какими словами крестный называет ее брата, тоже вспылила. Слово за слово…

Вроде бы невинно начавшийся разговор закончился грандиозным скандалом, по итогу которого Сириус просто запер Анну в ее спальне, чтобы та «успокоилась и выкинула всю эту дурь из головы».

С тех пор прошло уже больше суток, но Анна «успокаиваться» не собиралась. Наоборот с каждым проведенным взаперти часом ее злость и раздражение только нарастали. В конце концов, какое право он имеет так с ней обращаться?!

— Сириус! — переведя дух, снова завопила Анна, с утроенной силой заколотив по наглухо запертой створке. — Открой чертову дверь, слышишь?! Я не буду ни есть, ни пить, пока ты не выпустишь меня! Сириус!..

***

А в это время внизу, в гостиной, пришедший навестить друга Люпин слушал доносящиеся сверху вопли и все яснее понимал, что пришел не зря.

— Ты что… запер ее? — недоверчиво спросил он, переведя взгляд на растерянного и взъерошенного Блэка. — Сири, что ты творишь?

— А что мне было делать? — возмутился в ответ тот. — Она с ума сошла, Рем! Она хочет и дальше общаться с этим… этим…

— Хватит! — резко оборвал его Люпин, неверяще качнув головой. — Да что с тобой такое? Ты ведь теперь знаешь правду! Знаешь, что за покушением на Поттеров и за многим другим стоял Дамблдор, он сам признался в этом, его слова слышали все в школе!

— Да мне плевать! — рявкнул Блэк. — Пусть Дамблдор оказался злодеем, но твой ненаглядный Волдеморт ничуть не лучше! Я не хочу, чтобы моя крестница имела хоть что-то общее с ним и его проклятым сыночком! Да Джей бы меня проклял, если бы узнал, что я не уберег его дочь от этих уродов! Я не допущу этого!

— И каким же образом? — воскликнул Люпин. — Что, будешь держать ее взаперти до конца жизни? Или, может, сотрешь ее воспоминания о брате?

— И сотру, если потребуется! — выпалил Сириус, яростно отбросив с лица волосы. — Это для ее же блага!

На мгновение в гостиной повисла звенящая тишина.

— Для блага, говоришь? — очень тихо произнес Люпин. — Знаешь, Дамблдор тоже считал, что действует во благо, когда ставил эксперименты на детях, когда похищал чужого ребенка, когда посылал убийц к Поттерам, копался в твоей голове…

— Прекрати! — вскинулся Сириус. — Не сравнивай меня с ним! Я желаю Анне только добра!

— Ну, конечно, — так же тихо протянул Люпин. — Ты же лучше всех знаешь, что для нее добро, а что зло, правда? И, разумеется, ты уверен, что можешь принимать решения за нее…

— Она ребенок! А я ее законный опекун, так что да, Рем, могу! У нее никого нет, кроме меня!

— У нее есть брат, — жестко сказал Люпин. — Пусть не родной, но они выросли вместе. Тебе ли не знать, что, порой, кровь не играет никакой роли?

— И что я, по-твоему, должен сделать? — не выдержал Сириус. — Отдать ее в лапы Волдеморта?

— Просто позволь ей общаться с теми, с кем она хочет. Девочке и так досталось — отец погиб, мать в коме, подругу похитили сумасшедшие ученые и чуть не убили… не отнимай у нее хотя бы брата.

— Он не ее брат! — сквозь зубы процедил Сириус, глядя на него исподлобья. — И я никого у нее не отнимаю! Я всего лишь пытаюсь защитить ее! Неужели ты думаешь, что Волдеморт так просто простит Поттерам похищение своего сына? Думаешь, он упустит шанс отыграться на их дочери, если дать ему такую возможность?

Люпин, выслушав его доводы, тяжело вздохнул.

— Я думаю, Бродяга, что все это только предлог. Том Реддл преподавал в Хогвартсе больше двух месяцев, если бы он собирался мстить, поверь, у него была для этого масса возможностей. Ты просто боишься отпустить Анну, потому что забота о ней — единственный смысл в твоей жизни. Я знаю, как ты любил Джеймса, он был для тебя ближе родного брата, но он погиб, и теперь ты пытаешься заполнить возникшую пустоту, заботясь о его дочери. Но она не сможет тебе его заменить…

— Замолчи, — хрипло выдохнул побледневший Сириус.

— Ты ведь и сам это знаешь, — мягко продолжил Люпин. — Знаешь, что, удерживая Анну рядом с собой насильно, ты не вернешь Джея. Только добьешься того, что она тебя возненавидит. Ты этого хочешь?

Сириус молчал, глядя куда-то перед собой невидящим взглядом. Люпин, внимательно посмотрев в его окаменевшее лицо, негромко хмыкнул чему-то и, ободряюще сжав его плечо, развернулся, чтобы уйти.

— Рем, — тихий голос Блэка заставил его снова обернуться, — а ведь ты мог бы просто вырубить меня и освободить ее…

Люпин, поймав его все еще несколько потерянный, но неуловимо просветлевший взгляд, горько усмехнулся.

— Мог бы. Я мог бы решить, что знаю, как будет лучше для вас обоих. Только я теперь слишком хорошо знаю, к чему приводят такие решения.

***

Больница им. Святого Мунго

Сознание возвращалось медленно, будто нехотя. Минерве казалось, что она поднимается со дна очень глубокого, темного озера и все никак не может вынырнуть на поверхность. Сначала были только ощущения — что-то мягкое под головой, легкий холод в области рук, мерное дыхание… Затем появились звуки — чьи-то шаги в отдалении, шорох занавески, негромкие голоса… А после она наконец смогла открыть глаза.

— Слава Мерлину! — в поле зрения тут же появилось бледное, взволнованное лицо. — Ты слышишь меня?

— Кэти… — хриплый выдох неприятно царапнул горло. — Это ты…

— Я, — она улыбнулась с явным облегчением. — Наконец-то ты очнулась!

— Где я? — Минерва перевела взгляд на чистый белый потолок. — В Мунго?

— Да! Тебя доставили сюда из Хогвартса после… ты помнишь, что произошло?

— Помню… — она прикрыла глаза. — Помню, как пошла в подземелья за Гарри… Меня схватили… Сибилла, Альбус… они говорили чудовищные вещи… А я не могла ничего сделать…

— Еще как смогла! — горячо возразила Кэти. — Благодаря тебе, эти чудовищные вещи слышали все в замке! И ты помогла Тому и Гарри выбраться из огня! Теперь они оба в порядке! Ты довела их почти до выхода.

— Да, я помню, — тихо сказала Минерва, снова посмотрев на нее. — Кажется… ты тогда назвала меня бабушкой…

Кэти перестала улыбаться.

— Я испугалась, — чуть слышно произнесла она. — Я очень испугалась, когда увидела, как ты упала. Прости меня. Прости, что не отвечала на твои письма, что не хотела слушать, что вела себя, как сволочь…

— Мне не за что тебя прощать, — Минерва с усилием протянула руку и коснулась ее ладони. — Я это заслужила. Я бросила тебя. Бросила свою дочь. Ты имела полное право ненавидеть меня, но вместо этого спасла мне жизнь.

— Это все в прошлом, — Кэти мотнула головой. — После всего, что случилось… я не хочу больше жить старыми обидами. Я больше не хочу никого терять. И… я восхищаюсь тем, что ты сделала там, в подземельях. Ты рисковала своей жизнью, чтобы спасти по сути чужого тебе ребенка…

— Потому что каждую секунду чувствую свою вину за то, что не спасла своих детей, — горько сказала Минерва. — Я потеряла всех, кто был мне дорог.