— Что? — МакГонагалл вздрогнула, отвлекшись от своих переживаний, и сосредоточилась. Из ее взгляда постепенно уходила растерянность, сменяясь чем-то темным. — Да. Да, конечно.

— Хорошо, — Кингсли длинно выдохнул. — Сейчас наша главная задача — точно понять цель исследований, а для этого нужно достать отчеты из лабораторий. Мы точно знаем, что их передают наверх через Трелони, а значит, скорее всего, Дамблдор хранит их в своем кабинете. Минерва, вы знаете Дамблдора лучше всех нас, его привычки, часто бываете в его кабинете, вы должны найти бумаги и скопировать. Ни в коем случае не забирать, только скопировать.

— Я поняла, — пробормотала МакГонагалл и нахмурилась. — Подождите, но ведь на это может уйти время, а как же девочка?

— Гермиону мы вытащим, — заверил ее Кингсли. — Амелия обещала помочь. Завтра она вызовет Дамблдора в министерство, а мы с Квиринусом спустимся за девочкой.

— Но как? Вы ведь говорили, там кроме Альбуса есть и другие…

— И вот здесь нам тоже понадобится ваша помощь. У нас есть оборотное зелье с волосом Трелони. Она, насколько мы поняли, правая рука Дамблдора, внизу ей доверяют, так что вопросов ее появление там не вызовет, а ваша задача на это время отвлечь оригинал.

— Сибилла? — поразилась Минерва. — Правая рука? Но… она ведь…

— Хорошая актриса, — хмыкнул Кингсли. — Как, впрочем, и Квиринус.

— Безумие какое-то, — МакГонагалл потрясенно покачала головой. — Но, постойте, допустим вывести в ее облике девочку у вас получится, а дальше? Ведь Альбус вернется, и все выяснится! Он узнает, что…

— Узнает, что кто-то под обороткой проник вниз, — кивнул Кингсли. — Но не будет знать, кто именно.

— Но он поймет, что кто-то в замке знает о тех подземельях…

— Он это уже понял, когда Квиринус устроил мне побег. Но, похоже, сейчас у него есть более важные дела, чем поиск шпиона, насколько мы поняли, их исследования почти закончены. А если в этот раз он все-таки забеспокоится и отвлечется, тем лучше. Нам это сейчас только на руку. В любом случае, придется рискнуть, мы не можем оставить девочку у них.

— Хорошо, — после недолгой паузы кивнула Минерва. — Я поняла. Я сделаю все, что нужно.

***

— Есть! Нашла! — Дафна, второй час сидевшая в библиотеке вместе с Драко и Тео, удовлетворенно хлопнула ладонью по столу.

— Что? — мальчики, писавшие эссе по Трансфигурации, одновременно подняли головы.

— Я поняла, как Гарри удалось вспомнить! — возвестила Даф суфлерским шепотом.

Малфой, сидевший напротив, протянул руку и слегка повернул книгу, которую она держала в руках.

— Теория менталистики, том второй, — прочел он название на обложке. — А кто-то, вроде, собирался учебой заняться…

— Я, между прочим, свое эссе уже написала, — ехидно заметила Даф. — И вообще, неужели вам неинтересно? Вот, послушайте, — она опустила взгляд на страницу, — здесь написано, что заклятия, блокирующие память, в частности, Обливиэйт, не на всех действуют одинаково. Их эффективность напрямую зависит от способностей объекта. Например, у магглов они полностью блокируют все нужные воспоминания, но у волшебников, особенно сильных окклюментов или легилиментов, иногда со временем воспоминания могут возвращаться. То есть заклятие с них вроде как сползает, понимаете?

— Погоди, ты сказала: заклятия, блокирующие память? — задумчиво уточнил Нотт. — Разве Обливиэйт не стирает их полностью?

— Нет, в том-то и дело! — воскликнула Дафна. — Обливиэйт только блокирует, но есть и заклятия, полностью стирающие память без возможности восстановления. Правда, они гораздо сложнее и опаснее, и могут причинить серьезный вред, если накладывать их неправильно. Поэтому ими очень редко пользуются, в отличие от блокирующих.

— Ну что, можно обрадовать Поттера, — констатировал Драко. — Еще одной загадкой меньше. А, кстати, где он?

— Как где? — Дафна хмыкнула, откладывая книгу в сторону. — К де Вармму пошел. Знакомиться поближе.

***

Гарри стоял перед дверью в кабинет ЗоТИ и все никак не мог собраться с духом, чтобы постучать.

Ему было страшно. Страшно оказаться лицом к лицу с человеком, который внезапно оказался его самым близким родственником, но о котором он толком ничего не знал. Вот так, наедине, без привычной толпы учеников вокруг.

А вдруг он не справится и выдаст себя?

Хотя… зря что ли он столько времени потратил на занятия со Снейпом, осваивая не только ментальную защиту, но и контроль над эмоциями? Вот, наконец, появился реальный шанс проверить себя на прочность.

Вот только почему так предательски дрожит рука?

Не успела эта мысль промелькнуть в голове, как Гарри внезапно разозлился на себя за эти бесполезные метания и решительно постучал.

— Войдите, — раздался знакомый голос, и он, сделав глубокий вдох, открыл дверь.

Де Вармм сидел за столом, проверяя домашние сочинения. В привычной светлой рубашке с закатанными рукавами и собранными в низкий хвост волосами. Бежевая мантия, которую он всегда снимал в классе, небрежно висела на спинке стула. Он вообще, кажется, не любил мантии, и носил их только по необходимости.

— Здравствуйте, профессор, — Гарри вошел, прикрыв за собой дверь.

Тот поднял голову, рука с пером замерла над очередным пергаментом.

— Добрый день, мистер Поттер, — ни единой эмоции ни во взгляде, ни в голосе. — Чем могу помочь?

Гарри подошел ближе, остановившись в паре футов от стола.

— Я подумал над тем, что вы сказали мне на прошлом занятии, сэр. Что мне не хватает скорости и точности в движениях. Наверное, мне нужно тренироваться больше, чем остальным, и я хотел спросить, не согласитесь ли вы позаниматься со мной дополнительно?

Перо в руке де Вармма чуть заметно дрогнуло, и он тут же отложил его, откинувшись на спинку стула.

— Индивидуальные занятия? — пристальный взгляд буквально прошил Гарри насквозь. — Вы считаете, вам это необходимо?

— Мне кажется, они точно были бы не лишними, — он пожал плечами. — Если, конечно, вас это не затруднит.

— Меня? — профессор слегка насмешливо поднял бровь. — Конечно, затруднит. Мне ведь придется потратить свое личное время. Но, знаете, мистер Поттер, я ценю в людях упорство и стремление к самосовершенствованию.

— Так… вы согласны? — уточнил Гарри.

— Почему нет? — де Вармм развел руками, а потом вдруг стремительно поднялся на ноги, обошел стол и присел на столешницу, как обычно любил делать во время занятий. — Готовы начать прямо сейчас?

— Сейчас? — Гарри в первый момент растерялся, но довольно быстро взял себя в руки. — То есть да, конечно…

— Отлично, — профессор скрестил руки на груди. — Значит, считаете, ваша проблема в скорости и точности?

— Вы сами так сказали, сэр, — напомнил Гарри, заставив себя выдержать его прямой взгляд.

— Разве? — де Вармм улыбнулся. — Да нет, Поттер, я говорил, что вам не хватает концентрации. Другие преподаватели вас хвалят, отмечают, что вы всегда готовы и собраны, но на моих уроках ваши мысли явно заняты чем-то другим. Не нравится предмет?

— Да нет, нравится. Просто… — Гарри на мгновение замялся. — Мне с потенциалом не повезло. Вы ведь знаете, у меня очень средние способности, многие заклинания даются с трудом, а некоторые и вовсе не получаются… А я…

— Не любите быть на вторых ролях, — в голосе профессора что-то неуловимо изменилось, и Гарри, подняв взгляд, понял, что его улыбка померкла.

— Не люблю, — честно сказал он, чуть приподняв подбородок. — Поэтому делаю упор на то, что у меня хорошо получается. Руны и зелья.

— Да, кажется, в зельеварении у вас большие успехи? — медленно протянул де Вармм.

Гарри улыбнулся.

— Я стараюсь, сэр. Знаете, моя мама всегда любила этот предмет… — он не увидел даже, ощутил, как изменилась атмосфера в классе после этих слов, и продолжил: — Да и среди предков отца было много успешных зельеваров.

— Я слышал о несчастье, которое случилось с вашей семьей, — тихо произнес профессор. — Соболезную.