У Гарри зашумело в ушах. Перед глазами словно повисла темная пелена, совсем как тогда, в поезде, внезапно закололо кончики пальцев, а где-то внутри нарастало смутное ощущение чего-то потерянного, как отголоски забытого сна.
Полутемный зал… возвышение с чьей-то лежащей фигурой в центре… женщина с кудрявыми темными волосами…
— Ты хорошо помнишь, что должен делать?..
Незнакомые лица — молодая девушка, мужчина, крепко сжавший его руку… и мгновенным проблеском — черные глаза профессора Снейпа, платиновые волосы Малфоев…
— Начинаем!..
Ветер… яркое солнце… нет… огонь… брызги воды… белая вспышка, обжегшая изнутри живым, каким-то правильным теплом… и темнота…
— Что с ним?..
Далекое эхо чьих-то голосов… холод… женский крик… мамин крик…
— Гарри!..
— Гарри! — в затуманенное сознание ворвался испуганный голос Дафны. — Гарри, ты меня слышишь? Скажи что-нибудь! Тебе плохо?
— Ритуал, — вырвалось у него прежде, чем он успел осмыслить. — Руны… рунные круги… огонь…
— Что? — искренне изумился Блейз. — О чем он?
— Люди… они что-то говорят на латыни, — виски внезапно прострелило болью, Гарри инстинктивно сжал их пальцами и зажмурился. Яркий водоворот разрозненных картинок вырвался откуда-то из глубин памяти, затмевая собой все остальное. — Белый свет… человек в центре…
— Так, все! — в голосе Дафны отчетливо зазвучала паника. — Ему явно плохо! Я за профессором Снейпом!
— Стой, — Гарри резко схватил ее за руку, удерживая рядом.
А потом медленно открыл глаза. Ему потребовалось некоторое время, чтобы сфокусировать взгляд на откровенно перепуганных лицах друзей.
— Это не сон, — потрясение от внезапного осознания прошило будто разрядом тока. — Это все было на самом деле…
Друзья растерянно переглянулись.
— Поттер, ты вот сейчас реально пугаешь, — с опаской пробормотал Блейз. — Что было-то? Можешь по-человечески сказать?
— Ритуал, — выдохнул Гарри, чувствуя, как боль потихоньку отпускает. — В той самой комнате, про которую ты говорил, — он нашел глазами Малфоя. — Там был твой отец и профессор Снейп… и еще какие-то люди…
— Ты был у нас дома? — изумился Драко. — Когда?
— Я… — Гарри с силой потер виски. — Я не знаю. Наверное… Да, наверное, прошлой зимой. Меня тогда родители нашли на улице без сознания, никто так и не понял, что со мной случилось. Решили, что я поскользнулся и ударился о лед… Но после этого мне пару раз снились странные сны, я думал, ерунда, но когда ты сказал про ту комнату… Я помню. Мне говорили, что я должен делать, и я слушался. Какой-то мужчина держал меня за руку, там были огонь и вода, кажется, даже землетрясение… И в центре, на возвышении, кто-то лежал…
— Э, э, стоп, секунду! — Малфой ошарашенно потряс головой. — Ты что, хочешь сказать, тебя использовали в каком-то ритуале? В нашем доме? А потом стерли память?
— Погоди, но если тебе стерли память, как ты мог вспомнить об этом? — удивилась Дафна. — У тебя же… не должно было остаться воспоминаний…
— А между прочим, — подал голос Тео, — все это вписывается в мою версию с магической комой. И если вспомнить, что именно после тех рождественских каникул поползли слухи о возвращении Волдеморта, получается, что тот ритуал был нужен, чтобы его оживить. Так? Вот только для чего им понадобился именно ты?
— Да не знаю я! — неожиданно рявкнул Гарри, запустив пальцы в волосы. — Не знаю, почему я, не знаю, почему помню, я уже вообще ничего не понимаю!
— Не мудрено, — философски заметил Нотт. — У нас что ни день — новая тайна. И все сплошь — связаны с тобой.
Гарри замер, а Дафна укоризненно округлила глаза.
— Тео!
— Что? — тот пожал плечами. — Всего лишь констатация факта.
— А можно без них обойтись?
— Нет, он прав, — тихо сказал Гарри. — Все это связано со мной. И смерть отца, и мамина кома, помешательство Сириуса, та вражда с гриффиндорцами…
— Гарри, но ты ведь не винишь в этом себя? — осторожно спросила Дафна.
— Себя? — он посмотрел на нее. — Нет. Я виню в этом Дамблдора. Это он похитил меня у моих настоящих родителей, он отдал меня Поттерам, заставил их воспитывать ребенка, которого они никогда не любили, устроил нападения, подставив вернувшегося Волдеморта, промыл мозги Сириусу… Сделал все, чтобы я никогда не узнал правду, но зачем? Я никак не могу понять, для чего ему все это было нужно?
— Может, — неуверенно предположила Дафна, — он боялся, что из тебя вырастет новый Темный Лорд?
— И поэтому спокойно пустил в школу старого? — возразил Тео.
— Точно! — вдруг оживился Блейз. — Слушайте, а ведь теперь, когда мы знаем, что Гарри его сын, все это выглядит еще более странно! Если Дамблдор приложил столько усилий, чтобы скрыть правду, зачем ему сейчас разрешать де Вармму подобраться так близко? Ведь даже если он о тебе еще не знает, то наверняка вычислит рано или поздно!
— А может, он хочет снова его подставить? — выдвинул версию Драко. — Ну, как тогда, с нападениями? Устроит какую-нибудь пакость и свалит все на де Вармма…
— Думаешь, это так просто? — поднял брови Тео. — Волдеморт-то, наверное, не глупее нас, просчитал бы такую возможность?
— Но он же ищет сына! — напомнила Дафна. — Может, решил рискнуть?
— И что? — возмутился Блейз. — Мы просто будем сидеть и ждать, кто успеет первым — он или Дамблдор? И потом, вспомните про подземелья! Мы же до сих пор не знаем, что за человека там видели, куда делся Кингсли и почему Грейнджер и Реддлу было плохо! Мы же не оставим все это просто так, надо что-то делать…
— Нет, — вдруг сказал до этого молчавший Гарри.
— А? — Блейз и все остальные уставились на него.
— Мы не будем ничего делать, — медленно, с расстановкой произнес Гарри. — Мы больше не пойдем в те подземелья и вообще в тоннели, не будем ни за кем следить и искать новые тайны.
— Ты шутишь? — растерянно спросил Блейз. — Почему?
— Почему? Ну, хотя бы потому, что о тех ходах известно слишком многим. Потому что из-за нас Анна и Невилл влезли во все это, и теперь Квиррелл знает о наших вылазках. Потому что мы не спим нормально с начала семестра, не говоря уже о том, что почти забросили учебу. И потому что меня уже мутит от одного слова «тайна». С меня хватит.
— Гарри, но… — Дафна смотрела на него недоверчиво, — мы столько всего узнали, столько сил потратили, мы же не можем просто взять и бросить все на полпути, мы должны…
— Нет, — спокойно, но как-то очень уверенно повторил Гарри, подняв раскрытые ладони. — Лично я — никому ничего не должен. Мне все это больше не интересно. И я в этом больше не участвую.
Некоторое время ошарашенные его внезапным заявлением ребята молчали, обмениваясь недоуменными взглядами, а потом Малфой подозрительно прищурился.
— И что… ты вот так возьмешь и забудешь обо всем? Как будто ничего не было?
— Вовсе нет, — Гарри качнул головой. — Я просто хочу заняться тем, что действительно имеет ко мне отношение.
— Это чем же? — насторожилась Дафна.
Гарри задумчиво посмотрел куда-то перед собой.
— Поближе познакомиться с моим предполагаемым отцом.
***
— … да… Да, Амелия, я все понял. Спасибо за хорошие новости, — Люпин кивнул и отложил сквозное зеркало.
— Что-то случилось? — Кэти, вошедшая в комнату с двумя чашками кофе, слегка приподняла брови при виде его просветлевшего лица. — Давно не видела тебя таким довольным.
— Кингсли нашелся.
— Нашелся?
— Вышел на связь, — уточнил Ремус. — Мы были правы, он следил за Дамблдором и узнал то, чего не должен был. И это едва не стоило ему жизни. Но зато теперь… — в его глазах зажглись желтоватые огоньки. — Теперь у нас появился реальный шанс поймать Дамблдора с поличным.
— Не понимаю, — Кэти нахмурилась. — Где он сейчас? И что значит — едва не стоило жизни?
— Я все тебе расскажу, — пообещал Люпин, делая глоток кофе. — Но позже. Сейчас главное, что он все еще в Хогвартсе, нашел союзников и несколько очень интересных документов… Нужно связаться с Минервой. Я уверен, после разговора с Кингсли у нее отпадут последние сомнения по поводу Дамблдора, и она сделает все, чтобы помочь нам.
