Продолжение разговора замершие у двери класса ребята уже не услышали. Голоса профессоров затихли в другом конце коридора.

— Вы что-нибудь поняли? — растерянно спросил Невилл, посмотрев на девочек. — О чем это они?

Анна выглянула в коридор.

— Не знаю, но, похоже, Флитвик волнуется всерьез…

— Но ведь Дамблдор не стал бы делать ничего опасного для школы, да? — неуверенно пробормотала Гермиона.

— Нет, конечно! — согласилась Анна и глянула на Невилла. — Наверное… Ладно, идем отсюда, пока еще кто-нибудь не решил прогуляться перед сном!

Комментарий к Глава 10. Пропажи и находки

Всем огромное спасибо за теплые отзывы от меня и Муза!

Я вас люблю, не болейте! :)

========== Глава 11. Печальная статистика ==========

Ремус Люпин сидел за столиком ничем не примечательного маггловского кафе на окраине Лондона и задумчиво размешивал ложечкой несуществующий сахар в давно остывшем кофе. Взгляд его при этом то и дело возвращался к круглым настенным часам, бесстрастно отсчитывающим минуты, а мысли крутились вокруг предстоящей встречи.

Две недели назад он уже был в этом кафе.

Вот так же сидел за столиком в дальнем углу небольшого зала и под пристальным взглядом Амелии Боунс излагал некоторые свои соображения относительно внезапного помутнения Сириуса, обстоятельств гибели Джеймса Поттера и некоторых странностей в поведении Альбуса Дамблдора.

В тот раз встреча с главой ДМП, выбитая с большим трудом, закончилась ничем. Амелия выслушала его молча, ни разу не перебив, и с таким равнодушно-отстраненным выражением лица, что сложно было понять, слышит ли она его вообще. После чего, поблагодарив его несколькими дежурными фразами за информацию, ушла, напоследок пообещав подумать, из чего Ремус сделал вывод, что женщина ему не доверяет.

Оно, в общем-то, было и понятно, учитывая его прошлую репутацию ближайшего соратника Дамблдора, но тем большей неожиданностью стал полученный им сегодня утром Патронус от мадам Боунс с просьбой о новой встрече.

— Добрый день, — негромкий голос отвлек Люпина от размышлений. — Прошу прощения за задержку, необходимо было убедиться, что наша встреча останется конфиденциальной.

Боунс, появившаяся рядом с его столиком, устроилась на шатком стуле напротив и повесила сумочку на спинку. Ложечка в пальцах Люпина замерла, а внимательный взгляд скользнул по встревоженному лицу.

— Даже так? — он слегка поднял бровь.

Амелия оперлась локтями о столешницу, нервно сцепив руки в замок, окинула быстрым взглядом полупустой зал кафе и сосредоточилась на собеседнике.

— Ремус, вы должны понять меня правильно, — осторожно начала она. — То дело, о котором мы говорили в прошлый раз… Ваша неожиданная инициатива… Я должна была проверить. Навести справки. Мне нужно было понять, могу ли я доверять вам. Убедиться…

— И как? — Люпин слегка наклонил голову. — Убедились?

Амелия вздохнула.

— Нет. Не до конца. Но, к сожалению, сейчас у меня нет другого выбора. Я просто вынуждена рискнуть, потому что больше не могу бездействовать.

— Бездействовать? — Люпин напрягся.

Что-то насторожило его в поведении собеседницы. Звериное чутье подсказывало, что все может оказаться куда серьезнее, чем он предполагал. И не зря.

— Я не стану требовать от вас клятв и обетов, Ремус, — тихо сказала Боунс. — Мне ли не знать, что при желании в любой клятве можно найти лазейку. Я уже говорила, что иду на определенный риск, доверяясь вам, но обязана предупредить — история, в которую вы лезете, крайне запутанная и грязная. Вы должны понимать, на что идете, впутываясь во все это. Я знаю, что в Норвегии у вас комфортная, налаженная жизнь, и хочу спросить — вы уверены, что действительно хотите знать правду?

— Уверен, — спокойно сказал Люпин, посмотрев ей в глаза. — Я обещал одному небезразличному мне человеку разобраться в том, что здесь происходит, а своих обещаний я не нарушаю.

Несколько мгновений Амелия молчала, испытующе глядя на него, а потом, будто решившись, коротко вздохнула, достала из сумки тонкую папку с бумагами и, выложив ее перед собой на стол, заговорила.

— Три года назад ко мне обратилась одна женщина. Магглорожденная волшебница, учившаяся со мной на одном факультете. Она была в отчаянии. Ее дочь, в тот год закончившая пятый курс Хогвартса, вернулась на летние каникулы в странном состоянии. Она выглядела бледной, постоянно чувствовала усталость, не могла ни на чем сосредоточиться… зато ее магический потенциал — от рождения весьма посредственный — неожиданно будто увеличился в разы, из-за чего начались серьезные проблемы с контролем. Поначалу моя знакомая списывала все это на стресс после экзаменов и переходный возраст, пятнадцать лет — самый пик формирования магического ядра, и известно множество случаев скачков потенциала в обе стороны, но через несколько дней девочке внезапно стало хуже. Поднялась температура, начался бред, магия словно взбесилась, реагируя сильнейшими выбросами на малейшую смену эмоций…

— Ваша знакомая обращалась к целителям?

— Разумеется. Девочку госпитализировали в Мунго сразу же. Целый месяц колдомедики обследовали ее со всех сторон, но так и не смогли сформулировать ни одного внятного диагноза. Единственная версия, на тот момент показавшаяся всем абсурдной, заключалась в том, что резко увеличившиеся магические способности оказали негативное влияние на организм. Физическое тело не справлялось с объемами циркулирующей в нем энергии — грубо говоря, ее магия сжигала ее изнутри.

— Прошу прощения, — Люпин тряхнул головой, — я не большой специалист в этом вопросе, но… разве такое возможно?

— Теоретически — да, — Амелия слегка подалась вперед. — Практически — такие случаи встречаются один раз на тысячу. И в каждом из них подобный… сбой является врожденным, и дети с такой патологией обычно либо не доживают до трех лет, либо становятся сквибами. А эта девочка развивалась абсолютно нормально и никогда не испытывала проблем с магией, понимаете? До того злополучного лета.

— Ей смогли помочь?

Боунс покачала головой и отвела взгляд.

— Нет. К сожалению, целители до сих пор не знают, что делать в подобных ситуациях. Заблокировать магию нельзя — это только ускорит процесс разрушения, укрепляющие и восстанавливающие организм зелья лишь продлевают агонию… В общем, к несчастью, это один из тех случаев, для которых изобрели Аваду.

Люпин мрачно посмотрел на Амелию.

— То есть эта девочка…

— Да. Ее мать боролась до последнего, отказывалась опускать руки, искала нетрадиционные методы лечения, но все бесполезно. Дочь просто угасла у нее на глазах за считанные недели.

Она замолчала, а Ремус задумчиво постучал пальцами по чашке с кофе.

— Печальная история, — наконец сказал он. — Но я не понимаю, каким образом она связана со мной?

Амелия молча вытащила из сумки изящный портсигар, вставила сигарету в тонкий мундштук, закурила, и только выдохнув струйку голубоватого дыма, продолжила:

— Когда моя знакомая рассказала мне эту печальную историю, я задала ей точно такой же вопрос. Я видела, что она убита горем, и грешным делом подумала, что она хочет подать в суд на целителей, которые не смогли помочь ее дочери… но, к моему изумлению, она винила в смерти своего ребенка вовсе не их, а директора Хогвартса.

— Что? — Люпину показалось, что он ослышался.

— Поверьте, моя первая реакция была похожа на вашу, — Амелия криво усмехнулась и стряхнула пепел с сигареты. — Конечно, я никогда не питала особой любви к Альбусу Дамблдору, и некоторые его методы политической борьбы казались мне сомнительными, однако, подозревать его в намеренном причинении вреда здоровью учеников… Сами понимаете, на это у меня не было никаких оснований.

— Но, видимо, они были у вашей знакомой? — Люпин чуть прищурился.

— Были, — Боунс кивнула. — Незадолго до своей смерти ее дочь начала рассказывать странные вещи. К тому времени моя знакомая, поняв, что колдомедики больше ничего не могут для них сделать, забрала ее домой. Так вот, в краткие периоды между забытьем и бредом, когда девочка приходила в себя и начинала мыслить связно, она постоянно говорила о какой-то комнате с ярким светом, незнакомых людях, которых она видела в школе, каких-то зельях и ритуалах, пропавшем мальчике с ее курса и профессоре Дамблдоре, который обещал ей, что все будет хорошо. По словам ее матери выглядели все эти рассказы так, будто девочка вдруг стала вспоминать то, о чем ее заставили забыть. К сожалению, в тот момент моя знакомая была слишком занята спасением ее жизни и не обращала внимания на то, что говорила дочь, списывая это на кошмарные сны и бред, но вот после ее смерти…