Всё награбленное я стащил в одну квартиру, которую посчастливилось открыть, не разбивая окна. Третий этаж давал хоть какую-то гарантию от проникновения непрошеных гостей. Квартира была довольно богатая, о чём говорил ремонт и недавно купленная мебель. Единственным её жителем оказался мужик в халате, он не отреагировал даже тогда, когда я вошёл, просто стоял и смотрел в окно. Мелькнула мысль, что он жив, но, когда я заглянул ему в глаза, всё стало ясно. Устраивать здесь помойку не хотелось, следовало выманить его в подъезд, но он выходить напрочь отказывался. Пришлось долго тыкать его клювом, чтобы вызвать хоть какую-то реакцию. Наконец, он повернулся и пошёл на меня, постепенно вытягивая руки вперёд. Так, давай ещё, вот сюда. Выманив его в подъезд, я коротко размахнулся и ударил клювом в висок. Умер он быстро, сложившись бесформенным кулём на площадке. Теперь квартира моя.

  Подойдя к окну, я выглянул наружу. Отсюда отлично было видно мост, а двое часовых всё так же стояли на въезде. Пригласить их на чай? Впрочем, они ведь не просто так стоят. Какое-то задание. Отлучаться нельзя. Скоро через приоткрытое окно послышался звук мотора. Я снова прильнул к стеклу и всмотрелся в происходящее. Двое автоматчиков заметно оживились. С той стороны моста выезжала на полной скорости багги, точно такая, что использовалась в стабе. В ней сидели двое, которые, казалось, были чем-то напуганы. Разогнавшись, машина прыгнула с бетонного моста, словно с трамплина и, чудом умудрившись не проломить деревянную его часть, выехала на эту сторону. Оба автоматчика резко прыгнули внутрь, а машина, резко повернув, помчалась вниз по реке.

  О том, что их так напугало, гадать не пришлось. Через полминуты на той стороне появился некто. Я видел бегунов и лотерейщиков, видел даже очень большого лотерейщика, что лез в вагон. Но это не шло с ними ни в какое сравнение. Ростом оно было около пяти метров, а комплекция только отдалённо напоминала человеческую. Просматривались руки и ноги. Туловище напоминало бочку, утыканную шипами и плоскими гребнями, похожими на мечи. Такие же гребни покрывали условные плечи. Голова была размером со стиральную машину, она наполовину состояла из огромной пасти с острыми зубами, а остальное закрывали какие-то костяные щитки.

  О том, насколько тварь опасна, оставалось только догадываться, но тот факт, что четыре человека с автоматами не решились дать бой, говорил о многом. Наверное, это и есть та самая элита, в споровом мешке которой попадается жемчуг. Хотя, зачем мне жемчуг, если я даром своим пользоваться не умею?

  Вряд ли этот ходячий танк мог догнать машину, но пытался всерьёз. От его топота содрогались даже эти дома, находившиеся на довольно большом расстоянии. Добежав до середины моста, монстр прыгнул, но ему, в отличие от машины не повезло. Доски проломились, а следом провалился и он сам, по пояс застряв в досках. Вряд ли это было критично, но выбраться оказалось непросто. Разевая беззвучно пасть, он начал молотить лапами во все стороны, разнося остатки моста в мелкие щепки, когда у него это получилось, он снова выбрался на берег, но продолжать преследование уже не стал. Некоторое время покрутившись на месте, элитник ушёл вдоль реки, причём не в том направлении, куда ушла машина, а в противоположном.

  Собственно, всё. Но от благополучного отбытия на боковую меня кое-что удержало. В момент прыжка твари на мосту я услышал странный звук. Точнее, звук-то был самый обычный, это был визг. Простой, человеческий, вроде бы, даже женский. Могли здесь остаться иммунные? Запросто, шанс всегда есть. И, если я не совсем дурак, раздался он где-то надо мной.

  Что делать? Пройти мимо? Нет, не могу. Вот не могу и всё. Иначе точно человеком быть перестану. А как спасать? Стучать в дверь, думаю, бесполезно. Не откроет. Лезть через балкон? Можно попробовать, да только получу ведь сковородкой по темечку и полечу вниз. Впрочем, с третьего этажа не убьюсь.

  Вздохнув, я начал собираться. Пока ещё не совсем стемнело, потом будет сложнее. Я быстро соорудил из подручных тряпок подобие верёвки, а к концу привязал изогнутый железный светильник, оторванный от стены. Сойдёт вместо кошки. С третьей попытки мне удалось зацепиться за балкон четвёртого этажа. А если человек выше? Полезу дальше, что делать,

  С собой я взял только пистолет, вряд ли мне что-то угрожало, действовать я собирался словами, но пусть лучше будет.

  Подняться я успел за несколько секунд, попутно услышал, как кто-то внутри квартиры метнулся дальше. Так, что тут у нас? Балкон был не закрыт, более того, он и не закрывался, ручка двери оказалась неисправной. Я, войдя внутрь, я медленно пошёл вперёд, негромко повторяя на ходу:

  - Кто есть дома, выходите, я не желаю вам зла. Я здесь, чтобы вас спасти. Повторяю, прятаться нет смысла, я не желаю зла...

  Бормоча подобным образом, я прошёл до кухни и там обнаружил её. Женщина, точнее девушка, или даже девочка. Лет ей явно семнадцать, а то и меньше. Небольшого роста, крепенькая, даже немного полноватая. В свитере и джинсах. Волосы на голове стрижены коротко.

  - Не подходи, - дрожащим голосом, сквозь слёзы прошептала она. В руках у неё был большой кухонный нож.

  - Не подхожу, - я пожал плечами. - А почему? Тебе нравится здесь сидеть? Так я уйду совсем. Может, всё же помочь?

  Она уронила нож, села на корточки, прижавшись спиной к холодильнику, и громко разрыдалась.

  Глава девятая

  Девушка, назвавшаяся Леной, сидела на стуле и, отхлёбывая чай из кружки, рассказывала мне о своих горестях.

  - Это утром было, я на учёбу собиралась, мне сегодня к первой паре. А потом какая-то вонь пошла. Не знаю, что это. Отец все окна закрыл, а вонь никуда не делась. А потом он в окно выглянул и перекрестился. Сказал, что конец света настал. Я посмотрела, а там и правда, что-то страшное. Всё вокруг другое стало. На улице люди толпились, что-то обсуждали, потом драться начали. Кто-то закричал. С отцом что-то случилось, он места себе не находил, потом тоже на улицу побежал. Я его больше живым не видела. А потом тихо стало. Только эти снаружи стоят и покачиваются, я посмотрела и решила, что это зомби.

  - Правильно решила, - поддержал я её.

  - А потом пришли эти, военные, наверно, только форма у всех разная. Они с оружием были и начали всех убивать. Стрельба стояла, наверно, минут сорок. А потом всех убитых на площадку перетащили. У них такие крюки железные, ими зацепляли и волокли, - она всхлипнула. - А папа, я его узнала, он в такой рубашке яркой был, клетчатой, её издалека видно, его они тоже убили.