- Тогда беги бегом в сторону боксов, что у больших ворот. Найдёшь там мужика с усами, высокого такого, его Герман зовут, скажешь, что от меня. Занесут в списки, посадят в машину, а по возвращении получишь плату и паёк. Всё ясно? Иди.

  Пошёл я, естественно, не сразу в боксы, а сделал крюк к гостинице, чтобы ружьё захватить. Интересно, а патроны дадут? Может, зря вчера покупал?

  В боксах царила суета. Все куда-то спешили, водители выгоняли из помещений грузовики с большими будками, затем несколько джипов, чьи стёкла были прикрыты решётками. Вообще-то, защита так себе, недавно я мог в этом убедиться. Высокого мужика с усами, о котором говорил секретарь, я нашёл не сразу, он стоял недалеко от выезда из города и о чём-то оживлённо спорил с каким-то другим начальником. Суть спора я не уловил, да и не интересно было.

  - Простите, вы - Герман? - спросил я, отважно вторгаясь в их беседу. - Сегодня секретарь звонил, сказал, что к вам идти нужно.

  Герман с высоты своих двух метров внимательно меня осмотрел, после чего покривился и сказал:

  - Как звать? Студент, говоришь. Ну, ладно. Прыгай в крайнюю машину. Поп, занеси в списки. Стрелять умеешь, Студент?

  - Умею, - отозвался я. - Только патронов мало.

  - Двенадцатый? - спросил он, хотя и сам прекрасно видел. - Сходи в конец улицы, скажи, что от меня, хотя, давай лучше записку напишу, так не поверит. Вот, держи. Три десятка, картечь, пусть выдаст.

  Зажав в руке клочок бумаги, я побежал в указанный склад. Там меня встретил тощий парень, рядом с которым даже я выглядел крепышом, прочитав записку от Германа, сморщился, словно проглотил лимон и проворчал:

  - Ему бы только приказывать, я не ксер, нету у меня тридцати патронов с картечью, не навертели заранее, давай так, десять пули, десять картечь, а остальные... короче, всё. Были ещё, но их в магазин унесли.

  Я спорить не стал. Даже два десятка патронов расстрелять из двустволки сложно. Хватит, есть ведь ещё и свои. Явившись к месту сбора, я едва успел запрыгнуть в кунг последней машины. Небольшой караван выехал на дорогу, за ним закрылась стальная дверь.

  В автомобильном кунге было не тесно. Там сидели только шесть человек, седьмым был тот самый Поп, который коротко инструктировал нас о предстоящей работе:

  - Подъедем сразу после перезагрузки. Подгоняем машины, как только кластер обновится, сразу бежим в бой. Время в том мире будет восемь утра, народа почти нет, только персонал, да пара охранников. За охрану не беспокойтесь, с ними другие разберутся. Ваша задача - нахватать как можно больше продуктов, хотя нет, продукты возьмут другие, а вы пойдёте на алкоголь. Берите всё, но побольше крепкого. Водка, коньяк, виски, ром, текила. Твари набегут обязательно, но у нас будет фора. Небольшая, минут в двадцать. За это время нужно успеть всё. Берите тележки и катайте, один катит, двое накладывают следующую. Когда станет жарко, все уйдут, никто никого не забывает. Всё ясно?

  - Яснее некуда, - кивнул лохматой головой крепкий мужик, сидящий ближе всех к старшему. - Грабить нам не впервой.

  Два его друга как-то специфически ухмыльнулись. Вообще, эти трое выделялись на фоне общей массы, заметно было, что они сами по себе, держатся отдельно и о чём-то своём думают. Но меня насторожило другое. Голос. Я его уже слышал. От напряжения заболела рана в груди. Точно. Именно этот голос произнёс тогда фразу "Пристрели его".

  Я ещё раз внимательно их осмотрел. Все сомнения рассеялись, когда я увидел в руках одного арбалет. Мой арбалет. Мужики оказались небогатыми, а потому прихватили трофей с собой. Где-то и пистолет имеется. Надо полагать, у главного.

  Я опустил глаза. Не нужно, чтобы меня видели. Помнят они меня? Вряд ли. Только тот, который бил кулаком. Да и то, очки разбились, кровь залила лицо, а потом я лежал на животе. И в другой одежде. Не запомнили, ну и пусть.

  Жаловаться кому-то бесполезно, во-первых, я ничего не докажу. Вы это сделали? Нет, не мы. И весь разговор. А во-вторых, вряд ли местную власть волнуют разборки, происходящие за пределами стаба и напрямую его не затрагивающие. Трое хотели убить одного, но не убили, ну и что с того? Сами разбирайтесь.

  Рука моя сжала ружьё. Крепко сжала, аж суставы побелели. Месть - блюдо, которое подают холодным. Я подожду. Сколько нужно будет, столько и подожду.

  Ехали мы около часа. Потом машины, которых насчитывалось всего семь, встали в ряд перед одиноко стоящим зданием какого-то крупного магазина. Впрочем, на магазин это походило мало, все стёкла выбиты, внутри мрак, а на стенах пятна крови, большие, словно тут скотобойня, где слонов забивают. Герман приказал выйти из машин и ждать, не заходя за черту. Черта была видна отлично, вот свежая трава, а дальше асфальт, криво отрезанный от дороги.

  Над землёй пополз тот самый кислый туман, запах которого неприятно щекотал ноздри, вызывая желание закрыть нос тряпкой.

  - Приготовьтесь, - скомандовал Герман. - Уже почти всё.

  Здание заморгало, залилось светом, а потом внезапно стало целым. В двери входили люди, которые тут же встревожено оглядывались. Внутри магазина отчего-то погас свет. Впрочем, он почти сразу включился, хоть и не так ярко, у местного начальства имелся альтернативный источник электричества. На улице стояло несколько автомобилей, на свою беду заехавших за продуктами.

  - Вперёд! - прокричал Герман командирским голосом, от которого у меня всё внутри содрогнулось.

  Вся толпа кинулась в магазин, машины сдавали задом, две из них просто вынесли стёкла, открыв широкий проход для выноса товара, теперь мужики выбивали оставшиеся стёкла кирками.

  Хватайте тележки, идите в винный отдел, - напутствовал нас Поп.

  Побежали туда вчетвером. Я и трое тех самых мужиков. Вот она, возможность. Вот только шансы плохие. Их трое, а патронов только два. Да и продукты нужно собрать, за этим приехали, а месть... можно и подождать. Шуганув перепуганную продавщицу, они начали скидывать в тележку бутылки. Если бы просто ставили, влезло бы больше, а так меньше, да ещё и разбиться могут. Один, тот, что в троице за главного, схватил бутылку какого-то дорогого пива, сорвал пробку и отхлебнул.