Что он мог ответить? Как он мог ответить? Майкл не предполагал, что способен говорить об этом вслух, но словно со стороны услышал свой едва узнаваемый хриплый голос.

   - Сестра.

   Боже как он мог заговорить об этом вслух и не рассыпаться на части?

   У Мэган заболело сердце, когда она заметила, как он прикрывает глаза. Чтобы скрыть свою боль. Чтобы отгородиться от нее. Единственное, что заполняло пугающую тишину, был треск поленьев в камине. И стук дождя по окну. Легкое завывание ветра казалось гуляет не снаружи, а внутри, в их душах.

   Мэган какое-то время не могла говорить, молча глядя на него. Давая ему время прийти в себя. Давая понять, что она не хочет причинять ему еще большую боль, но и не уйдет и останется с ним, если только потребуется ее помощь, она поможет. И когда заметила, как шумно он выпустил воздух из легких, не смогла не задать свой следующий вопрос, который легким шепотом сорвался с губ.

   - Как звали вашу сестру?

   Майкл медленно открыл глаза, боясь представить, что находится в той жалкой лачуге, которая была его домом. Боялся увидеть на своих руках бледную... Но он не был в лачуге. Он сидел в своем красиво обставленном кабинете. Перед ярко горящим камином. И Мэган, сидящая рядом. Мэган, которая спросила о его сестре. Перед глазами внезапно возникло родное, улыбающееся лицо. Зеленые глаза и невинная улыбка.

   - Дебора... Дебби. Ее звали Дебби, - произнес он, смежив веки, и почувствовал тот леденящий холод, который сковывал его всякий раз, когда он думал о ней. Воспоминания так резко нахлынули на него, что он уже не мог задержать или остановить их. - Ей как раз исполнилось четырнадцать лет, когда она...

   Он не смог договорить, обуреваемый ужасом перед тем, что ему предстояло сказать. И словно чувствуя это, Мэган мягко отвела его от тяжелых слов.

   - Какой она была?

   Глухая тоска сжала его сердце. Так сильно, что заболело горло. Он сам не знал, как, но сумел ответить и на этот вопрос.

   - Веселой. Она любила шутить. И только ей удавалось рассмешить меня, когда я был не в настроении. Я говорил ей, что она когда-нибудь плохо закончит, но Дебби продолжала с еще большим упорством. Однажды, когда ей было всего восемь лет, она прибежала в нашу обувную, встала передо мной и сказала, что когда вырастит, обязательно уедет от нас, начнет путешествовать, потому что мир большой и такой интересный, а я скучный и вечно работаю. Я не обратил на ее слова внимание, потому что знал, что она дурачится. Но она посмотрела на меня, обвела рукой нашу мастерскую и сказала: "За этими дверями находится большой мир, Майкл, неужели ты хочешь всю жизнь провести в этой мастерской? Нужно уметь насладиться жизнью. Начни путешествовать, и возьми меня с собой"... - Он замолчал и едва слышно добавил: - Она хотела путешествовать, а я воспринял это за шутку.

   Мэган едва проглотила ком в горле, глядя на Майкла, который неподвижно сидел перед камином. С закрытыми глазами. Ему было невыносимо говорить об этом, вспоминать это, но он должен был хоть немного отпустить воспоминания. Чтобы обрести некий покой. Он не заслуживал того, чтобы жить во мраке, как делал это прежде.

   - Как ее не стало?

   Майкл никому не говорил об этом. Даже бабушке. Ей не нужно было знать эту правду. Она и так слишком многое вынесла. Ни к чему было отравлять ей жизнь еще больше. И он не собирался ни с кем делиться этим. Это была его тайной. Его кошмары и ужасы, которые он хранил в себе. Но снова какая-то сила заставила его заговорить.

   - Отец хотел, чтобы я получил хорошее образование. Он собрал небольшую сумму денег и отправил меня в школу. - Майкл вдруг резко открыл глаза, чтобы страшные картины не свели его с ума. - Меня не было четыре года. За это время я лишился отца, а потоми матери. Я не мог продолжать учиться. Не мог думать о книгах и счетах, когда моя семья разваливалась на части. И я вернулся домой. Хотел позаботиться о бабушке и сестре, пока не потерял и их. Я не мог оставить их одних...

   - Сколько тогда тебе было лет?

   - Я не считаю свои годы. - Майкл опустил голову и провел рукой по застывшему лицу. - Но я был старше Дебби на два года.

   Шестнадцать лет! Подумать только, но в шестнадцать он уже не придавал значения своему возрасту. Не замечать то, что состарило его раньше времени. Мэган сделала вдох и поняла, как ей трудно это далось. Густой комок мешал ей говорит, но она проглотила его.

   - Какой она была, когда ты вернулся домой?

   На мгновение прикрыв глаза, Майкл вновь взглянул на огонь. Внезапно боль исчезла. Совсем. На ее месте воцарилась какая-то оглушительная, давящая тишина.

   - Когда я вернулся, дома никого не оказалось. Это меня удивило, потому что был уже поздний вечер, и начинало смеркаться. Я пошел искать бабушку и Дебби... Но нашел только Дебби. За домом. - Он сделал вдох. - Одну... - Выдох. - В крови... - Ему казалось, что он не сможет больше дышать. - Одежда на ней была разорвана. Лицо разбито. Кровь была повсюду, и я не мог понять, как и где начинать останавливать ее.

   Мэган была в ужасе от услышанного.

   - Ты... ты звал на помощь?

   - Никто не услышал меня, потому что все уже разошлись по домам. Я схватил Дебби и понес ее в дом.

   Поразительно, как спокойно стал звучать его голос. Как ровно. Если не учесть того факта, что внутри у него всё горело адским пламенем. Потому что даже сейчас Майкл ощутил тяжесть подрагивающего тела Дебби на своих руках, которую тогда крепко прижимал к груди.

   Снова повисла тишина. Было слышно лишь завывание ветра за окном и тиканье часов. Дождь продолжал зловеще стучать по стеклу. Майкл вдруг нахмурился. Почему он не слышал, как горят дрова? Обычно дрова горят с хрустом. А может из-за хруста собственной души он ничего не мог расслышать?

   - Где была в это время бабушка? - раздался дрожащий голос Мэган, которая не отрываясь смотрела на каменное лицо своего мужа.

   - Она пошла искать Дебби.