Он едва мог дышать, пригвожденный к месту взглядом голубых глаз.

   - Мне очень жаль, - уже машинально сказал он. И чтобы не казаться настоящим ослом, который не мог говорить только потому, что она смотрела на него своими завораживающими глазами, Майкл спросил: - А где сейчас твои родители?

   - Так как титул моего отца пожизненный, а не наследуемый, который он получил в свое время, сражаясь с Веллингтоном, то отец смог подарить дом нам, а потом они с мамой уехали в Америку после моего замужества.

   Майкл нахмурился. Лондонский дом принадлежал родителям Мэган? Как странно, что он об этом не знал. А ведь правда, Джордж как-то упоминал о том, что этот дом принадлежит ей. Дом, который потом он все же заложил.

   - А почему они уехали?

   - Родители любят путешествовать. Они объехали всю Европу, а потом обратили свой взор в сторону Америки. Идея исследовать эти бесконечные просторы показалась им весьма заманчивой.

   - А ты не хотела поехать с ними?

   - Я бывала с ними во многих местах, но мне нужен дом, куда я смогу вернуться. Место, которое я не променяю ни на одно другое.

   Майкл вдруг с болью понял, что она имеет в виду. Место, где тебя ждут. Где ты кому-то дорог. Кто тебя всегда будет ждать и встретит, когда ты войдешь в дверь. Вот почему он возвращался сюда. В дом без названия. Потому что здесь была Мэган. И она почему-то всегда ждала его. И она говорила о доме не с болью и тоской, подобно человеку, лишенному всего этого. В ее голосе было тепло. И что-то еще, чего Майкл не мог объяснить.

   - А как бы ты назвала дом, в который всегда бы возвращалась?

   Слова сами собой сорвались с губ. Майкл вдруг замер, осознав, что глупо проговорился. Почему он снова и снова возвращался к теме дома без имени? Может потому, что в последнее время эта мысль не давала ему покоя?

   - Я не думала об этом, - призналась она, снова повернувшись к огню. -У меня до сих пор не было места, которому я бы захотела дать название. Родительский дом так и останется для меня родительским домом.

   Мэган чувствовали себя очень странно, сидя рядом с Майклом. Но, оказавшись здесь, она поняла, что не хочет уходить. Просто не может этого сделать. Она так долго ждала его возвращения... И вот он приехал. Восемнадцатого июля, как она и ожидала. Только она не думала обнаружить его такого... Совершенно разбитого, уставшего и пугающе мрачного. Скованного невероятным напряжением, которое ощущалось даже в воздухе. С потемневшими глазами. Красивые зеленые глаза, в которых затаилась невыносимая боль. Однако, увидев его, Мэган ощутила невероятное облегчение. Облегчение и тихую радость.

   За прошедшие полгода он так сильно изменился. Морщинки вокруг губ стали глубже, глаза смотрели еще печальнее. Весь его изможденный и потерянный вид внушал настоящий страх. Чуть влажные волосы прядями падали ему на лоб, делая его вид еще более устрашающим. Но даже в одной рубашке и бриджах он казался таким знакомым. Таким домашним. Тем самым Майклом, который подарил ей книгу и браслет...

   Замечать теперь перемены в нем было так головокружительно легко! Мэган не ожидала увидеть его в кабинете полураздетого, и тем более неприкрытую ничем блестящую подобно атласу кожу, обтягивающая мышцы, но на нем действительно не было рубашки. Он был невероятно сильным мужчиной. Таким красиво сложенным, что она не могла оторвать взгляд от него. Широкие плечи, напряженная грудь, узкая талия... И старые шрамы у него на спине. Такого она не ожидала увидеть. Это потрясло ее до глубины души. Мэган ощутила настоящую боль в груди. Кто это сделал с ним? Когда это было? Что с ним произошло?

   Поразительно, но теперь всё, что касалось его, волновало ее так сильно, что она больше не могла думать ни о чем. Майкл был самым загадочным, самым скрытным человеком, каких она когда-либо встречала. И желание узнать его, узнать хоть что-то о нём, теперь мучила ее с еще большей силой.

   Был ли он у могилы? Можно было не задавать этот вопрос, потому что его истощенный вид говорил сам за себя. Мэган беспокоило другое: как долго он там находился? И как долго он собирается нести эту боль в себе? Ее тревожил его состояние. И эта тревога росла в ней всё больше, пока она сидела рядом с ним. Она не собиралась уходить, когда пришла сюда. Она не собиралась уйти, увидев его мрачный вид. Она бы не ушла, даже если бы он попросил об этом. И теперь, когда они разговорились, у нее появилась возможность, которую она так долго ждала...

   Мэган повернула голову и снова посмотрела на него. И снова у нее сжалось сердце. На этот раз от того, что она не могла видеть его в таком состоянии.

   - А какая у вас была семья?

   К ее ужасу Майкл так резко побледнел, что Мэган затаила дыхание, испугавшись, что совершила ошибку, задав прямой вопрос. Его лицо окаменело. Лицо человека, который совсем недавно сидел у могилы. Он выглядел именно таким, каким она обнаружила его в прошлом году на холме. В нем было столько боли, что он мог развалиться на части. Но так дальше не могло продолжаться. Он не должен был нести в одиночестве эту тяжесть, эти страдания. Мэган ощутила непреодолимое желание помочь ему. Настало время поговорить об этом. У нее была только эта возможность. Другого раза просто не будет.

   - У вас был брат? - тихо спросила она, неотрывно глядя на него. Ей почему-то казалось, что если она перестанет смотреть на него, она потеряет его. "Прошу тебя, не молчи! Это поможет тебе. Вот увидишь". - Или сестра?

   Майкл так сильно вцепился в подоконник, что побелели костяшки пальцев. Боже он не ожидал, что она заговорит об этом. Что задаст ему такой вопрос. Никто не осмеливался говорить с ним о его семье. А он не говорил об этом никогда. Это была запретная тема. Настолько, что он мог ударить любого, кто осмелился бы заговорить на эту тему. Да, он был выходцем из самых низов, бедность прошлась по нему вдоль и поперек. Он этого никогда не скрывал. Но говорить об этом...

   В какой-то момент он решил, что демоны прошлого отошли от него на безопасное расстояние. Но как же сильно заблуждался. Они незаметно подкрались к нему сзади и теперь вцепились в него такой мертвой хваткой, что могли разорвать на части. Меньше всего на свете Майкл ожидал ощутить ту давнюю, обжигающую, слепящую боль, которая сейчас так стремительно овладевала им, что ему стало трудно дышать. Боль, которая делала его совершенно беспомощным перед Мэган.