- Молодец, волхв. Давай ка заходи этому господину в тыл, - подал голос Ратко, отступая от громилы, который вполне умело орудовал своим двуручным мечом. - Пусть теперь он попляшет.

   Сожин смекнул, что жизнь теперь его усложнится и решил не ждать окружения. Он прыгнул на Ратко, вложив всю силу в удар. Гой двумя скрещенными кописами смог ослабить рубящий сверху вниз удар. Блок! Кувырок влево. Меч Сожина оказался и там. Блок! Блок! Кописы слишком коротки чтобы достать! Вжжж! Они разрезают воздух в нескольких дюймах от здоровяка. Снова уклон!

   Сожин взвыл. Это Снорре зашел, наконец, с открытого фланга и перебил сухожилия на ноге последнего из поселенцев. Но Сожин был крепок. Он устоял. Взмахом меча он отразил следующий удар Снорре, изловчился и плотным ударом левой руки в грудь отбросил волхва назад. Меч остался в руке волхва, но на время он потерял способность дышать и сопротивляться, скорчившись на земле. Сожин снова взвыл. Теперь уже Ратко воспользовался моментом, прыгнул ему за спину и погрузил копис в ребра. Послышался противный хруст. Ратко ударил вторым кописом по руке. Кисть с мечом полетела, кувыркаясь, в сторону к перепуганным девушкам, которые ещё плотнее прижались к стене и завизжали. Сожин согнулся пополам, как будто хватая воздух ртом. Он не закричал. Он ждал конца. Гой не оставил верзилу долго мучиться. Мягкий скачок и резкое движение руки. С перерезанным горлом Сожин повалился на бок и так остался лежать, чуть подрагивая.

   Вокруг всё стихло. Снорре еле восстанавливал перебитое дыхание. Присел. Надолго закашлялся.

   - Чёрт... Это ж надо... Как же так? Чтобы всех... Они же, по сути... ничего такого... Ратко... - чередуя глубокие выдохи и слова, проговорил волхв.

   Тем временем Ратко уже снял свой лёгкий чёрный балахон и выжимал его. Оба обливались потом и были забрызганы кровью.

   - Ага, ничего. Только хотели порешить всех баб тут. Да новых понабрать. Этого ты не учёл? - вдруг вспыхнул Ратко. - Да если бы я знал тогда... Сразу б... Поганые скоты.

   Снорре молчал. Ратко махнул рукой наподобие тех жестов, которые обычно ставят точку на диалоге, и повернулся к притихшим женщинам.

   - Меня зовут Ратко. Это Снорре. Идите, собирайте вещи. Мы доведём вас до ближайшей деревни, а там уж люди постараются помочь вам найти дом, - Гой развернулся к сидевшему на траве Снорре. - Надо отмыться.

   Помывшись в бане и переодевшись в чистые рубахи, они начали собирать девушек во дворе. Обходили по очереди избы. Две девушки были обнаружены мертвыми. Остальных они старались успокоить и объяснить произошедшее. Многие были в шоке и ещё не полностью отошли от последствий морока. Был полдень, и на дворе стояла страшная жара. Вдобавок она усугублялась полным безветрием. Ветру было лень и травинку пошевелить, не то что подарить хоть немного прохлады. Весь двор был наполнен жужжанием мошкары, кудахтаньем кур и тихими разговорами девиц. Часть из них уже собрали одежду и еду в дорогу.

   Оставалось проверить последний дом на окраине поселения. Кособокий, он стоял в тишине и пугал своим мрачным видом почерневших брёвен. Вдвоем, стараясь не шуметь, Снорре и Ратко медленно вошли в сени. В доме было темно. Пахло рыбой и сушеными травами. Продвинулись дальше. Только теперь Снорре стал различать тихий плачь в глубине девичьего угла, как местные называли комнату, где обычно ночевали женщины. Ступив пару шагов, он споткнулся о что-то мягкое.

   - Тшшш, - поднёс палец к губам шедший рядом Ратко и указал на распластанное тело.

   Не без труда они узнали щуплого мужчину в кожаной шапке, которого Сожин при знакомстве представил как Креслав. В животе у него по рукоятку был всажен кухонный нож. Голова была запрокинута. В руке он продолжал сжимать колотушку.

   Они переступили через труп и вошли в соседнюю комнату, откуда доносились всхлипывания.

   - Тихо, тихо, милая. Мы не тронем, - успокаивающе сказал Снорре и поднял руки ладонями вверх, показывая, что он без оружия. Сердце у него неожиданно забилось.

   На него подняла заплаканные бирюзовые глаза та самая девушка из харчевни, которая угощала их козьим молоком.

   Ратко осмотрелся вокруг и, не увидев больше опасности, похлопал друга по плечу. Потом он повернулся и тихо вышел из избы, пряча ухмылку в усах: "Ну, ну".

   - Как тебя зовут? - спросил Снорре.

   - Я... я не помню, - она было снова сморщила носик, чтобы заплакать.

   - Ну ничего, ничего. Ты обязательно вспомнишь. А сейчас нам надо уходить. Меня зовут Снорре. Мы постараемся найти твой дом... Здесь не твой дом, - он протянул руку. - Пойдем. Надо собираться.

   - Я ничего не помню, что со мной было? - девушка осторожно встала. - Я проснулась здесь и испугалась. А когда начала звать отца. Отец...

   Она замолчала.

   - Когда я закричала, то появился какой-то мужчина и начал на меня орать и бить меня. Он бы... Он бы убил...

   Только сейчас Снорре заметил следы синяков у нее на шее и руках.

   - Я знаю. Знаю. Пойдем. Так было надо. Просто не смотри вниз, ладно.

   Они осторожно на ощупь прошли к выходу. Солнце ослепило, когда они выходили из избы. Прикрывая глаза от ярких лучей, они подошли к группе собравшихся девушек.

   - Ну, кажется все, - проговорил Ратко.

   - Кто-нибудь знает, как её зовут? - спросил Снорре, показывая на стоящую рядом черноволосую кёльнершу.

   - Они не помнят, - выступила вперёд одна из девушек. Она была постарше других. Волосы повязаны синей лентой и собраны сзади в копну вьющихся кудрей. Брови нахмурены. Казалось, она была не уверена, но всё же решилась на что-то. - Я одна жила здесь по собственной воле. Меня не ворожили. Я помню многое. Уже год здесь. Остальные вспомнят только жизнь прежде того, как на них напустили морок, а это было обыкновенно до дня, как их сюда привели. Так мне сказали они. - и она махнула головой на трупы поселенцев.

   - Как ты здесь оказалась? - выступил вперед Ратко.