Кессен и остальные отшатнулись, но вовремя взяли себя в руки. Правая половина лица у Третьей была пурпурно-чёрной, будто бы обожженной. Но пугало даже не это, а то, что по сожжённой части лица проходило несколько трещин. Кожа в этих местах лопнула и раскрылась, обнажая ... Там должны были быть кровь, мясо, кости в конце концов... Но вместо этого в глубине борозд, казалось, что текла лава, будто тлели угли, то разгораясь, то затухая до едва уловимых красноватых рубцов. Правый глаз походил больше на раскалённый уголь, брошенный в тёмную чашу глазницы. Пульсирующие красным внутренним огнём шрамы уходили вниз на длинную шею, на широкие ключицы и далее прятались за вырезом балахона. Только по строению маленького лысого лица и отсутствию растительности на нём можно было догадываться, что перед ними женщина. Под тёмной мантией был лишь небольшой намёк на женские груди.

  Заговорил Изар.

  - Примите наше почтение, господин Фойердаль! Вы дрались отважно и благородно. Меня зовут Изар - главнокомандующий объединёнными армиями Петляющего Леса и Камышовой.

  Он выждал паузу, но видя, что Кессен не собирается вступать в диалог, перешёл к делу.

  - Буду откровенен: мы знаем, что к вам прошлой ночью проник посыльный, и думаем, вам теперь известно о вашем текущем безвыходном положении. Наши разведывательные отряды не замечают приближающихся войск ни с одной из сторон в периметре на пятьдесят вёрст, а значит, Восточная рать Твердрека не решилась прийти вам на помощь. Иначе они бы уже дошли до этих земель. Мы думаем, что король Отакар не стал рисковать восточным фронтом, растягивая войска в марше на форт Байу. Вы обречены. У вас нет шансов выстоять эту осаду даже пару десятков ночей. - Изар переводил взгляд с одного лица на другое и отмечал, насколько изможденными они выглядели: темные круги под глазами, впалые щёки.

  - Значит, вам придётся пожечь костры под нашими стенами здесь ещё пару десятков ночей, - хрипло ответил Кессен.

  Он хмуро, не шевелясь, смотрел с высоты оборонительной стены, покрытой множественными выбоинами и вмятинами от попадания ядер. Несмотря на осунувшееся лицо и худобу вся его осанка и железный голос производили впечатление, будто он сам пришёл завоевывать земли с армией в разы превосходящей противника. Внутри себя он уже давно всё решил.

  Защитники Байу в свою очередь отметили болезненный цвет лица Изара. Военачальник был явно непривычен к длительной армейской жизни в отрыве от домашних удобств. Услышав ответ Кессена, Изар не смог скрыть разочарование. Продержать армию ещё с десяток дней под стенами форта было и невыгодно в плане расхода припасов, и опрометчиво в плане скорости наступления.

  Неожиданно Кессен и его свита услышали приближающиеся шаги. Они обернулись. Скороход короля Драбанта, уже покрывшийся испариной, взбегал по лестнице на стену с подозрительно уверенным видом человека, который опоздал на своё выступление, но сейчас же готов наверстать упущенное. Поднявшись, не поздоровавшись с капитаном, а только сердито стрельнув в его сторону глазами, что можно было истолковать только как "какого хрена меня не позвали на переговоры!", скороход посмотрел вниз на двоих и заорал.

  - Я - Огмар Дези! Я буду говорить от имени короля Отакара Фичгрота.

  - Господин Огмар, - перебил его было Фойердаль, но тот тут же остановил его, подняв руку.

  - Король королевства Драбант, соправитель триумвирата независимой Великой Северной Степи и островов Дурп Кратор повелевает всем чужеземным войскам оставить территорию королевства и незамедлительно! - на слове "незамедлительно" Огмар сорвал голос на писк, но прокашлялся и продолжил: В противном случае наши войска вырежут... хм-хм... проведут чистки по всем землям, осмелившимся осквернить святой Союз Пяти Королевств от Смирного моря до озера Тайдушо.

  Фойердаль и его свита пришли в такое замешательство от неожиданного выступления Огмара, что не находили слов, но вдруг за них это сделала спутница Изара.

  - Уважаемый Огмар, - заговорила вдруг Третья немного шепчущим, будто шелестящим, но чётким голосом, - Ты лжёшь. Нет никакой армии, которая идёт остановить нас. Есть только измождённая кучка защитников форта, которая либо умрет через несколько дней, либо сегодня же станет нашими пленниками, но останется жива.

  - Да кто ты такой, чтобы ставить такие условия!? - брызжа слюной возмутился Огмар, так и не поняв женщина перед ним или мужчина. Он скривился от отвращения, глядя на лысую обожженную голову на длинной тонкой шее. Ещё чуть-чуть и её вряд ли можно было назвать человеческой - Не вижу герба твоего Дома?

  - Тебе не нужно знать, кто меня уродил, - спокойно ответила Третья.

  - Благодарим за предложение, - поспешил вмешаться Кессен. - Мы ценим ваше старание ... кхэ.... предложить мирные варианты, - И потом твёрдо добавил. - Мы не сдадим форт. Пусть всё решит воля и милость Семиликих.

  - Постойте, - снова перебил скороход короля, заметно нервничая. - Если вы собираетесь продолжать осаду, я требую, чтобы меня немедленно выпустили из форта! По статье сорок восьмой приложения номер два к Союзу Пяти Королевств все скороходы королевств должны пользоваться неприкосновенностью на землях союза!

  - Нет никакого Союза, глупец, - раздражаясь, зашелестела Третья и краснеющие огни внутри глубоких шрамов вдруг ярко запульсировали на обугленной коже, - Ты останешься здесь ждать своей смерти.

  Она дёрнула лошадь за уздцы, чтобы развернуться. Изар, позволявший всё это время вести колдунье переговоры от лица Ливеллии, и на этот раз промолчал. Он только задержал взгляд на Кессене, всё надеясь, что тот изменит решение. Вместо этого он услышал перешедший на визг крик скорохода:

  - Я требую выпустить меня! Я готов передать королю ваше личное послание! Стойте! Куда вы! Твари! Стреляйте же! - он в бешенстве повернулся к капитану форта, - Прикажите стрелять! Они же уйдут! Грязные эльфийские выродки!

  Он продолжал в отчаянии жестикулировать и "отдавать приказы". Гонец очень не хотел умирать, оставшись в крепости. Даже мысль о том, что он лишит себя привычных десяти куормильск устриц на завтрак и свежего стейка из тунца на обед, щедро подаваемых к столу королевских гонцов, ввергала Огмара Дези в отчаяние.

   Изар уже развернулся и поскакал обратно к позициям эльфов, а вот Третья... Третья не была так терпелива. Она скинула капюшон, закатила по локоть рукав правой руки - такой же чёрной, как и лицо. Колдунья вскинула руку по направлению к пятерым на стене и выкрикнула что-то малопонятное, что только Авилеро смог расшифровать как эльфийское "Прикуси язык!".