Питч смотрит на Зимнего Духа молча, продумывая сумбурный набор слов разволновавшегося мальчишки. Обдумывает в действительности, считывает его страхи, и понемногу начинает понимать всё состояние этого пугливого олененка. Становится смешно, когда он понимает насколько глупые и мелочные страхи так жестко ограничивают Джека в действиях и попытках. Но учитывая какой он весь, со всеми своими беспокойствами, мыслями и характером за все свои триста с небольшим, становится не настолько весело и смешно.

Вновь хочется на него зашипеть, наорать, чтоб даже и думать забыл о таких мелочных домыслах и страхах. А его ревность и страх вызванный этим чувством, вообще отдельная тема, требующая отдельной ночи, но Кромешник только откидывает всё негативное настроение и понимающе усмехается, осторожно запутывая пальцы в белых волосах молодого Духа Зимы.

— Делай только то, маленький Снежный Дух, что хочешь. Если я тебе сейчас скажу, что ничего не буду делать — совру. Ещё как буду, и ещё как собираюсь тебя соблазнять, — Кромешник нахально ухмыляется, чувствуя, как вздрогнул Джек, и это уж точно не от страха, — Но если ты думаешь, что я тебя буду принуждать, то тут ты ошибаешься. И последнее…

Питч притягивает к себе Джека, с довольством проводит языком по мягким и потеплевшим губам, наслаждаясь вкусной сладостью.

— Я не ты, Джек, я умею держать себя под контролем. Но давай договоримся, — горящий золотом взгляд с абсолютной серьезностью смотрит на обескураженного Духа Зимы, — Ты меня не дразнишь и специально не заходишь дальше, если не уверен, что хочешь этого. Запомни: я не понимающий добрый Дух, и, уж тем более, не благородный рыцарь, и тебя, настолько порой провокационного, терпеть не смогу.

«А что, если мне хочется прямо сейчас тебя раздразнить, так, чтоб сорвался?» — отчаянно выкрикивает подсознание, а Фрост только качает головой и наконец поддается вперед, целуя своего Короля.

Кажется вновь тот, от кого он не ожидал, оказался в сотню раз лучше и благородней. Джек легко улыбается, касается пальцами горячей бархатистой кожи на шее, спускается на грудь, чувствуя почти незаметные полоски шрамов, и позволяет себе наконец-то расслабиться, и всем телом прижаться к Черному Духу.

Молодой Дух плюет на вновь выстроенные свои же барьеры, когда тот, кто стал настолько дорог мягко прикусывает за нижнюю губу и с тихим рычанием переключается на украшенную метками шею. Фрост прогибается в пояснице, подставляясь под горячие ладони и тихо хмыкнув про себя, всё-таки перекидывает одну ногу, вновь оказываясь сидящим на Короле.

Джек вскрикивает от неожиданного острого укуса на ключице, и в следующую секунду встречается с горящим желтым взглядом, в котором желание перемешалось с предупреждением. По-видимому, Питч хочет высказать Джеку о его поведении, но Фрост сам его перебивает, точнее заставляет замолчать, жарко целуя в губы, и с какой-то собственнической злостью расстёгивает до конца черную рубашку, скидывая её с Бугимена.

В долгу Кромешник не привык оставаться, потому следующие за выходкой Ледяного укусы, по всей шее и горлу, оказываются болезненными, в тоже время приятными и запоминающимися, и Джеку придется наложить свою магию льда, когда он захочет замаскировать эту прелесть, чтобы появиться перед Хранителями. Вторым шагом следует распоротая с двух сторон морозная толстовка. Самого Джека Питч никогда не поранит, но вот наглядно распороть ткань, которую Джек тоже сможет восстановить потом своей магией, это другое дело.

А мальчишка только выгибается и соблазнительно долго стонет, прижимается плотно и не остается в долгу, собственнически создавая белый морозный узор на груди и ключицах, который, островато-возбуждающе впивается в серую кожу, и настолько самозабвенно выцеловывает шею, не сопротивляясь ни одной ласке.

Вкусный, такой вкусный и желанный мальчишка, мягкий, уже почти не холодный, хотя и в этой ледяной коже своя притягательность, от которой можно сойти с ума. Джек весь настолько неповторимый, соблазнительный, и хочется попробовать его всего и сразу. Кромешник думает, что неплохая идея всё же содрать с этого наглого мальчишки его извечную кофту, раз Джек успел содрать с него рубашку. Руки уже давно забравшиеся под мягкую морозную ткань, теперь задирают её вверх, пока Питч отвлекает Джека долгим и страстным поцелуем. Но Фрост замечает. Вздрагивает и отстраняется.

Кажется Королю становится понятно, что этот пункт они пройдут не скоро. Но Ледяной прячет хитрую улыбку, коротко, словно в просьбе потерпеть, целует тонкие губы и сам снимает с себя надоевшую толстовку, кидая куда-то в сторону. В серебряных глазах веселье с толикой соблазна, чистого и неприкрытого. Он медленно наклоняется, целует своего Короля в губы и так же медленно прижимается к нему всем телом, зажмуриваясь от прикосновений к чему-то настолько горячему, почти раскаленному. Сладкий, пошлый стон в губы, подстегивая, давая понять, что никуда не сбежит, не отстранится, и обнимает Кромешника за шею, сам углубляя поцелуй.

Приглушенный рык, как победа, а сильная хватка на талии, как окончательная победа в возможном срыве этого Ужаса Ночи. Питч почти со злостью дергает парнишку на себя, теперь свободно оглаживая гладкую мраморную кожу на спине, пытаясь коснуться каждого участка, провести так, чтобы Джек выгнулся еще сильнее, застонал громче. Снежный Дух удивил и еще непонятно, к чему приведет его смелая выходка, но то, что он это сделал уже нравится Королю.

— И какого черта, Джек? — недовольно куснув за худое плечо, шипит Бугимен, поцелуями зацеловывая нахальное, но до невозможности желанное создание.

— А что нельзя? Я знаю, что может произойти, но я уверен. Так что хоть раз попытайся обойтись без своего яда и язвительных комментариев! — Джек капризно всхлипывает, облизывает губы и пытается продолжить, хотя сил на разговоры нет попросту, — Или мне вновь одеться?

— Не позволю, Снежный! — яркий золотой взгляд и яростный крышесносный поцелуй в губы.

— Питч... Черт, последний вопрос. Клянусь... — ненадолго отстраняется Джек уже почти расфокусировано смотря на своего обожаемого Короля, — Я… я всё понял из твоего недавнего пояснения, но это ведь значит, то есть, я правильно понял, ну… В общем…

Черный Дух только со сдерживаемой улыбкой смотрит на засмущавшегося, даже в таком положении, Джека, и понимает всё сразу же, пытаясь не засмеяться. Он перемещает одну руку на затылок Снежного Духа, мягко поглаживая, а другую продолжает удерживать на талии мальчишки, осторожно царапая едва выросшими когтями белую кожу.

— Так и быть, я избавлю тебя от вопроса, который ты и сформулировать не можешь, — Питч склоняется ближе, дразняще касаясь мягких губ мальчишки, и после, немного отстранившись, совершенно серьезно смотрит ему в глаза, — Я тебя хочу. И хочу, чтобы ты был моим, и был со мной. Исчерпывающий ответ?

— Довольно исчерпывающий, — полушепотом выдыхает Фрост, разрешая себя поцеловать по-настоящему.

Их ласки и прикосновения к друг другу возобновляются, такие жаркие, провокационные, доводящие до тихих всхлипов и нетерпеливого злого рычания. Джек понимает, что хоть и страшно где-то внутри, но оторваться он не в состоянии. Ему нужен Черный Дух, он хочет развернутого интимного продолжения. Специально, а возможно просто от удовольствия, Ледяной выгибается нарочито соблазнительней всех прошлых раз, и дает себя кусать, тихо постанывая. Ловит момент и прижимается еще плотней, легко качнув бедрами, давая почувствовать свое возбуждение.

«Хочу тебя!» — невысказанное вслух, но постоянное в мыслях, и в глазах цвета графита.

Джек облизывает губы смотря на Кромешника и протяжно сладко стонет, когда горячие ладони проходятся по пояснице вниз, и спустившись с силой сжимают ягодицы. Мальчишка, играючи лизнув влажные губы своего хищника, хочет продолжения, хочет вывести из себя Короля Кошмаров. Чтоб тот наконец сорвался, поменялся с ним местами, повалил на это подобие королевского ложа и наконец перестал сдерживаться, снимая последнюю с них одежду.