Последняя надежда.

И они были очень далеко от дома.

Миденхейм с его высокими виадуками и глубокими катакомбами – неприступная крепость на вершине отвесной скалы, поднимающейся из густого леса. Эту крепость строили так, чтобы она выдержала любой штурм. Когда навесные мосты подняты, город отрезается от внешнего мира. Но они были не в Миденхейме; они находились на заброшенной Ульриком пустоши Сильвании и выстроились стройными рядами для встречи величайшего зла, известного человеку. Дурацкая ситуация.

Крюгер знал это. И Мелингер знал.

И каждый из тех, кто был здесь этим вечером.

И все же они непоколебимо стояли, готовые драться не на жизнь, а на смерть.

Настроение в лагере было мрачное. Кто-то убивал время, возясь с лошадьми, проверяя и перепроверяя ремни и подпруги, стремена и седла, другие начищали кольчуги или коленопреклоненно молились богу воинов.

– Пойдем со мной, – сказал Крюгер Мелингеру.

Они пошли вдоль неровной шеренги, ободряя добрым словом рыцарей помоложе, делясь теплыми воспоминаниями с бойцами постарше. Йерек Крюгер, помимо всего прочего, был их духовным вождем. В эти темные времена люди ждали, что он направит их. И он обещал самому себе, что не даст им пропасть. Он знал их всех по имени и в лицо, знал их семьи, их истории. Он был их отцом, со многими воинами его связывали узы крепче, чем узы плоти и крови. Он искренне интересовался их жизнью. Он уважал людей.

Мелингер молча шел рядом с ним. Крюгер знал, что люди прозвали его помощника Тенью великого магистра, и это было еще не самым худшим прозвищем. Он был неразговорчив и суров, предпочитая одиночество или компанию своего коня Астера. Он считал, что люди – это тяжкое бремя, они думают и делают странные вещи, ведут себя непредсказуемо и слишком часто подводят тебя. Мелингер предпочитал иметь дело с тем, чему можно доверять. Что ж, Рыцари Белого Волка были братством, на которое можно положиться, но Крюгер знал, что доверие давалось его помощнику все же с трудом. У каждого свои слабости, но отличают людей не они, а совокупность их сильных сторон. Поодиночке они слабы, вместе же – сила.

Вот что делало их теми, кем они были. Они думали и действовали как единое целое. Сообща.

И потому Рыцари Белого Волка по праву считались самым грозным и самым доблестным боевым подразделением Империи.

Никто не мог противостоять им. Никто.

До сих пор.

Крюгер стоял один во главе армии, вглядываясь в сумрак, опускающийся на белые палатки графа-вампира. Они занозами впивались в его душу, терзая ее до крови каждый раз, когда он видел тени этих шатров. Знамя фон Карстена хлопало на ветру, и хотя различить эмблему на нем с такого расстояния не представлялось возможным, Крюгер отлично знал, какой омерзительный, гнусный символ там изображен.

– Когда все кончится, Мелингер, я спалю это треклятое знамя и посвящу все свои годы, сколько их у меня осталось, очистке этой многострадальной провинции от вампирской грязи. – Он произнес это достаточно громко, чтобы его услышали несколько воинов, которые протирали свои боевые топоры и молоты промасленной ветошью.

– И мы с тобой! – взревел один из рыцарей, огненно-рыжий битюг по имени Дукиен Карр.

Крюгер кивнул:

– Непременно, черт меня побери.

Он отвернулся от вражеского стана и взглянул на солнце, уже садящееся за холмы и деревья Вурдалачьего леса. Возвращаясь на командный пункт, он то и дело звонко бил рукой в латной перчатке по стальному нагруднику, салютуя встречным.

– Готовь людей. Мы выступим, как только солнце нырнет за горизонт. Пусть каждый второй всадник прихватит горящие головни, а топоры подождут своей очереди. Понимаешь? Я хочу устроить… – Он чуть не сказал «хаос», но это было бы неправильно – он не желал создавать на поле битвы хаос. Крюгер заговорил громче, чтобы его вдохновляющий призыв катился по рядам: – Армия фон Карстена состоит сплошь из безмозглых шаркунов. Эти создания горят, так что сожжем их. Очистим мир от нечестивой заразы. Прихлопнем их, спалим, сотрем с лица земли. Эти твари не люди. Они не наши друзья, не наши любимые. Они – дьявольская шелуха, тени, подосланные, чтобы смутить нас, сыграть на нашем горе, лишить нас мужества. Этого не будет. Мы очистим несчастную землю от мерзких пятен, очистим маслом и огнем, если потребуется, но очистим. Мы выступаем сегодня, вооруженные не только отвагой – с нами правда. Мы сражаемся за всех невинных детей Империи, чтобы они могли жить в мире, достойном их! Мы выступаем ради выживания всего человечества!

По всему строю закаленные в сражениях Рыцари Белого Волка ответили на страстную речь Крюгера, энергично колотя по нагрудникам затянутыми в сталь кулаками, пока грохот не стал оглушительным, и тогда воины взвыли разом, совсем как те звери, в честь которых называлось их войско.

Крюгер тоже стукнул себя по груди и вскинул руку, отдавая честь своим людям.

– В бой! – крикнул Мелингер. – По коням! Ночь наступает!

– Белые Волки идут! – загремел возбужденный хор. – Белые Волки идут!

Воодушевленные рыцари являли собой устрашающее зрелище.

Ничто не выстоит против них, пообещал себе Крюгер. Ничто.

Он отвернулся от своих людей. Мелингер был прав, полагая, что решительный час наступил: оставались считаные минуты до того мгновения, когда солнце скроется за поросшими лесом холмами. Из белых шатров уже начали выбираться темные силуэты: вампиры фон Карстена.

А на земле заворочались мертвые.